Эфирный эликсир - Владислав Викторович Порошин
— Пришла зима, настало лето, спасибо всем ему за это. Знаю, слышал уже. — Я помаленьку начал заводится уже сам. — Только у моего прадеда было восемь детей, а когда его с семьёй в 1928 году из дома своего выкинули, землю его скоммуниздили, и сослали на Урал в шахту работать, пятеро детишек погибло из-за болезней и голода. Выходит наоборот, я жив, лишь потому, что мой дед чудом выжил. И здесь у нас в Шахтёрске таких большинство.
— Нужно было проводить индустриализацию, — тяжело дыша, выдохнула историчка, которую уже нехило так потряхивало. — Рабочих рук не хватало.
— У кого предки умерли при коллективизации? — Обратился я к ребятам, и большинство из них подняло руки вверх. — О как! Выходит, разорили сельское хозяйство, ведь из деревень выселили самых трудолюбивых, а на их местах остались комбеды, бездельники и пьянь. Довели до голода рабочие руки, которых не хватало. Зачем? Это же бред! Молодёжь из деревень итак бы поехала на стройки, потому что в этом возрасте хочется мир посмотреть. И в шахту пошли бы работать за хорошую зарплату или за возможность получить в будущем своё отдельное жильё. Любую проблему можно решить по-человечески.
— Убирайся прочь! Не твоего ума это дело! — Схватившись за сердце, проревела учительница. — Наша страна была в кругу врагов, у Сталина не было другого выхода!
— Как в кругу врагов? — Я решил добить ярую сталинистку. — Индустриализацию приехали делать 20 тысяч лучших иностранных специалистов. Все крупнейшие предприятия спроектированы и построены под присмотром инженеров США, Германии и Чехословакии. Известнейший архитектор из Штатов Альберт Кан, который возвёл завод Форда в Детройте, основал наш отечественный «Госпроектстрой». Были бы это враги, то их заводы через пару лет развалились бы. Так как, звать в школу родителей? — Я посмотрел с жалостью на «Квадратика».
— Прочь пошёл, — прошептала бедная учительница.
* * *
Место в лесу, куда мы после школы втроём, я, Рысцов и Широков, вооружившись фонариками и надев высокие сапоги, топали, играло в работе ближайшей к нам шахты имени Дзержинского значительную роль. Здесь было возведено небольшое кирпичное строение, внутри которого крутились лопасти, нагнетавшие в шахту воздух. Без вентиляции же под землей скапливался природный газ метан, грозивший взорваться от любой случайной икры. Между собой это постоянно гудящее строение все в округе называли — «вентилятор». От города к «вентилятору» шла добротная, сделанная ещё в 50-е годы пленными немцами дорога с булыжным покрытием. Вот по ней-то мы сейчас и шагали, а по бокам в метрах тридцати плотной стеной возвышался смешанный лес: ели, берёзы, осины и сосны.
— Ну, ты, футболист и дал сегодня. — Уже в который раз восхищался, сорванным уроком, хулиган «Широкий». — Да «Квадратик» после тебя ещё двадцать минут успокоиться не могла, чихвостила тебя и в хвост и в гриву. В общем, ты сейчас главный диссидент и враг Советского союза.
— Ерунда. — Я поморщился, так как про историчку уже слышать ничего не хотел. — Кулак — это мужик, способный грамотно вести хозяйственную деятельность. Не пыль в глаза пускать ради показухи, а работать на совесть. Настоящий враг — это бездельники из комитета бедноты, способные только бухать, отнимать чужое и это чужое делить. Скоро потомки этих комбедов на всех уровнях до власти в стране дорвутся, и раздербанят всё государство. Это такая порода людей, которые всю жизнь только и делали, что болтали, да бумажки на заседаниях перекладывали. А сами думали, как бы быть от работы подальше, а к народным деньгам поближе.
— А я не понял, зачем американцы приехали в СССР и сделали индустриализацию для Сталина? — Вдруг спросил Андрюха Рысцов.
— Ясное дело за бабки, — хмыкнул «Широкий».
— В СССР с бабками в конце 20-х годов было туго, — усмехнулся я. — Есть несколько версий. Первая — это великая депрессия в США толкнула инженеров на заработки. Только депрессия коснулась, прежде всего, работяг низкой квалификации. Те «спецы», которые сюда приехали, были и так в шоколаде. Вторая версия — Сталин заплатил хлебом и золотом партии. Тоже мимо. Там нужно было столько хлеба отдать, сколько на всей планете за несколько лет выращивается. Хотя малая часть оплаты наверняка прошла и золотом, и хлебом. Третья версия — Генри Форд, с другими деловыми людьми, сам приехал к Сталину и предложил свои услуги по созданию тяжёлой промышленности.
— Не понял? — Хором возмутились Рысцов и Широков.
— Вот смотрите, Форд помогает Гитлеру строить военно-промышленный комплекс, и в то же время создаёт с нуля этот ВПК Сталину. А затем, Сталина и Гитлера, с их огромными армиями, сталкивают лбами. Половина Европы в руинах, СССР и Германия тоже. Зато Генри Форд и другие его товарищи в золоте по самую макушку. Золотые запасы из европейских стран вывезены в США, доллар мировая резервная валюта. Мы кстати до сих пор за ленд-лиз не распалились.
— Ну, Форд и сучара, — сплюнул на булыжную дорогу, которая медленно заворачивала в лес, Толя Широков. — У меня дед на войне погиб, чтобы этот упырь деньги лопатой загребал.
— Может над Фордом ещё кто-то есть? — Предположил Андрюха Рысцов. — Возможно Форд — это подставная фигура. И меня тоже на войне дед погиб.
— И у меня один из дедов там остался. Неизвестно в какой землице лежит. — Я остановился и вынул из кармана записную книжку со схемой прохода в старую штольню. — Здесь где-то должен быть отворот. — Я присмотрелся вдаль, где дорога терялась за поворотом и скомандовал. — Смотрим внимательно по правую руку.
Минут пять мы медленно брели по дороге, с неба, которое было покрыто серыми кисельными тучами, закапал нудный мелкий дождик. Булыжное покрытие вмиг стало скользким. А гул шахтного «вентилятора» вырос до таких пределов, что мирные лесные звуки престали быть слышны.
— Кажись, здесь. — Я показал парням на еле различимый поворот на грунтовую раскисшую колею.
— Откуда взял схему? — Заинтересовался «Широкий».
— Когда с Наиной ходили к следователю, увидел краем глаза и запомнил, позже зарисовал. — Я спрыгнул вниз с дорожного полотна и осторожно побрёл вдоль колеи и буквально через две минуты то тут, то там стали различимы старые бетонные конструкции.
— Говорят, что в войну здесь шахта была. — Ступая след в след, сказал Андрюха Рысцов. — Ещё говорят, что в ней
