Новичок в XIX веке. Снова в полиции! - Михаил Леккор
И когда вдруг Маша замедлилась, немного прижавшись, и прошептала ему: «Я не хочу идти с дядей в парк. Боюсь его и теперь не верю», попаданец постарался убедить ее, доказывая всю важность показаний девушки на это дело (не поверила) и на ее отца (поверила, задумалась и пошла дальше в парк)
Вряд ли она поняла всю сложность силлогизмов убеждений Константина Николаевича. Сыщик иногда был по-настоящему нуден, как профессиональный ученый XXI века. Ну, не совсем, конечно, профессиональный, и уж совершенно не ученый, но от этого не менее нуден. Но то, что он к ней обращается и вежливо просит, просительно улыбаясь, было убедительнее любых настоятельных просьб. Он ее любит, и стремится быть ею любим. Что еще хочет девушка, которая до этого считанное количество раз так близко с посторонним мужчиной разговаривала?
Она бросила на него взгляд — влюбленный, доверяющий — и пошла вслед за Михаилом Павловичем. Последим оказался Константин Николаевич. Еще раз бросил взгляд на интерьер кабинета — нет ли в безлюдном помещении горящей свечки — и вышел, аккуратно прикрыв дверь. Время не ждет!
Быстро прошли по Зимнему дворцу. Поскольку Михаил Павлович и его племянница хорошо знали внутренности огромного здания, то выискивали наиболее короткий и, для Марии, удобный путь. Не то, что она чрезмерно слабая и, тем более, покалеченная, но женская одежда XIX века такая неудобная при ходьбе. А ведь онм ходил здесь с самого раннего детства, и потому легко проводили князя к внутреннему входу.
По пути мужчины понемногу разговаривали, в основном обсуждая мелочные детали той злополучной ночи. Мария, молча идя с ними, в затруднении то и дело поглядывала на милого, а теперь еще и очень делового князя. С дядей она была сейчас как бы в ссоре, хотя и очень хотела примириться. Зачем им ссорится? Между ними нет ничего — ни трона, ни поместья, ни должности. Но пусть он первым заговорит! Холодный и какой-то чужой, он был еще немного странный. А вот куда хочет привести ее князь, куда они идут сами? Про часы она слышала и сразу же не поверила, что они идут именно за ими. Чтобы ее любимый, талантливый и очень умелый сыщик пошел за каким-то брегетом, которому в базарный день красная цена пятьсот рублей! В их семье это такая сущая мелочь, что даже думать неохота!
Нет, наверняка, это очень хитроумный и немного мудреный, как и у всех мужчин, замысел князя, который сразу же позволит обнаружить преступников! А часы только прикрытие.
— Ваше императорское высочество, — поспешил к ней на помощь Константин Николаевич, окончив разговор с Михаилом Павловичем, — очень приятно, что вы здесь. А мы хотим найти брегет его императорского высочества. Вы не откроете нам лично крышку часов в парке?
Мария разочарованно помедлила. Вот ведь какой дурной! В просьбе не было ничего тревожного и обидного, но если он еще лукавит и с ней? С другой стороны, конкретно эти мужчины ей были приятны. Дядя, с которым она обязательно помирится и этот князь Долгорукий, такой таинственный и такой умный! Но такая простая просьба. А где же таинственная дедукция? Где помощь передовой науки нашего цивилизованного XIX века, которая позволит легко увидеть следы преступников?
— Конечно, дорогой князь, я открою брегет дяди, — со вздохом согласилась Мария, — надеюсь, они не причинят мне вреда? А то брегет лежал уже почти в неделю в парке под дождем или солнцем!
Она кокетливо посмотрела на князя. Даже Михаил Павлович, уж какой был загруженный своими проблемами, и тот удивленно посмотрел на племянницу. Нет, не из ее испуга часов, конечно. Всегда холодная спокойная с кавалерами Мария, кажется, влюбилась? Ну, князь, какой ловелас. еще называется сыщик!
— Разумеется, я вас защищу, дорогая Мария. Можете Прошу положиться на меня! — Константин Николаевич с поклоном пропустил великую княгиню Конечно, в любом другом случае, хоть в XIX веке, хоть в XXI, он просто бы протянул девушке руку в дружелюбном жесте. И начхать ему на эти псевдосветские манеры! Но Маша это другое дело. Как она обидится или, что еще хуже, обидится ее отец, император целой России!
Вопреки его опасения, Мария лукаво посмотрела на него и вдруг на мгновение прижалась к князю. Потом, как ни в чем не бывало, пошла дальше.
Михаил Павлович только покачал головой. Но ведь великая княгиня еще незамужняя за князем! Да еще так небрежно показывает на князя, как на ее влюбленного. А тот так влюблено смотрит на нее. Брр! Так он никогда не доведет это дело. И не потому, что затянет поиск злодея. Его просто выкинут из императорского дворца, как обфурившегося щенка!
Конечно, ее вел шедший немного впереди близкий родственник — великий князь Михаил Павлович, который дипломатично, но решительно как бы отделял друг от друга влюбленных. Но родственники в жесткой ссоре, а где-то злой отец с его абсолютной властью…
И хватит об этом, — решил попаданец, — пора тщательно обдумать об идущем следствии, ведь он находится здесь именно для этого.
Константин Николаевич вопросительно посмотрел на великого князя. Мужчина, когда он хочет помириться, должен уступать первым. Если тот, конечно, вежлив и предусмотрителен. А если он чрезмерно скромен, то я ему помогу! Это не девку в церковь тащить для свадьбы!
И Константин Николаевич нехорошо усмехнулся той частью личности, которая жила и работала в XXI веке и свободно относилась к сословным и гендерным ограничениям и привилегиям.
Так они и шли по парку — впереди великокняжеская чета — дядя с племянницей — затем сыщик, все оглядывающий любопытным, пронизывающим, и немного влюбленным взглядом, если останавливал свой взгляд на Марии.
Прошли немного. У одной из скромных березок, растущих неподалеку от тропинки, Михаил Павлович вгляделся, неуверенно сказал:
— По-моему, где-то здесь. Когда я в раздражении бросил свой брегет, было уже темно и тропинку было трудно распознать. А Луна хоть и казалась полная, а все одно не яркое солнце.
— Позвольте мне, ваши императорские высочества, — оживился Константин Николаевич. Он предостерегающе посмотрел на них — не мешайте полиции и не путайте следы — и начал внимательно оглядывать место,
Часы он увидел практически сразу. Нет, разумеется, они были совсем не на виду, закрытые небольшим кустом и уже засыпаны прошлогодней листвой, но уж больно они не вписывались в неброскую природную обстановку — большие серебряные
