Сделай и живи спокойно 4 - Вадим Николаевич Демидов
Кстати ателье оказалось с небольшим сервисом. Пока мне подгоняли костюм по фигуре, заведующая предложила отведать чаю с баранками. И я совершенно не удивился, что никто от этого угощения не отказался. Все с удовольствием пили и ели, а заодно обсуждали последние новости. Женщины нас просветили насчёт новых фильмов, а Ерасыл выдал прогноз на ближайший футбольный матч. Но, как мне показалось, женщинам было пофиг на состав московского "Спартака" и тем более на "Торпедо". Зато время незаметно прошло.
Эта дурацкая остановка выбила нас из графика. Мы стали конкретно опаздывать. Слава малому количеству машин на дорогах, потому что обошлось без аварий. Наш водитель нёсся как угорелый по улицам. Чуть язык я себе не откусил. Хотя, сам виноват — нечего ругаться с Крапивиным, всё равно костюм куплен. Но — высказаться я был обязан. Потому что мода в это время была очень неоднозначная. Вот нафига на брюках нужны манжеты? Я не знаю. И Ерасыл тоже не знает. Вот и попытался разобраться с Сергеем Вадимовичем, а он кричать начал. Критика ему не понравилась — видите ли. А то, что носки на подтяжках — это нормально? Или то, что у пиджака сзади разрез, как у фрака, аж до середины спины — это как? Нафига он там нужен? Вот и спорили весь путь. А когда почти приехали оказалось, что мы все балбесы.
Мы же были в ателье и кто нам мешал — всё мои значки и орден переместить со старого пиджака на новый? Там же все крепления винтовые. А для них нужно дырочки в материале проделывать и потом желательно обметать, для надёжности и лучшей сохранности. Балбесы, я же говорю. Вот теперь сидим в машине и шилом ковыряемся в пиджаке, чтобы развесить награды. Мне не доверили. Отдали это дело в руки Ерасылу. Ну, вроде как, он в этом деле мастер. Посмотрим.
Крапивин сидел и пенял мне, моим отношением к высшей награде комсомола. Оказывается, по статусу, я вообще его не должен снимать. Чуть ли не спать с ним ложиться. А я что? Ну — забыл, с кем не бывает. Разве это сейчас главное? Мы почти опоздали — вот что важно! А будет значок на груди или нет — это дело второе. Не привык я так себя вести. Для меня важнее не опоздать, чем все награды вместе взятые. Так уж я устроен.
Всё закончилось и мы втроём вошли в здание ЦК ВЛКСМ, что на Маросейке. Я тут уже не в первый раз, но — куда идти не представляю. Эту почётную обязанность взял на себя Сергей Вадимович. Ну и слава богу, а то плутали бы здесь по бесчисленным коридорам и кабинетам, в поисках первого секретаря.
В приёмной Николая Александровича Михайлова, было почти пусто. Если не считать симпатичную комсомолку, что исполняла должность машинистки и помощника первого секретаря ЦК ВЛКСМ и двух парней с кипой папок в руках, что скучали на стульях. Местная девушка-секретарь это вам не те секретутки из будущего, а настоящий специалист своего дела. Всё по делу и с минимумом эмоций. Печатная машинка, под её руками, выдавала дробь, со скоростью автомата ППШ. При этом девушка, не прекращая печатать, успевала внятно ответить на все наши вопросы. В общем — опоздали мы. Товарищ Михайлов, буквально пять минут назад, куда-то вышел и когда вернётся неизвестно. Не потрудился поставить в известность. Бывает. Придётся подождать. Долбанный костюм с галстуком. Я же говорил, что нафиг он не нужен. Мой бы вполне подошёл. Старый который. Делать нечего — ждём.
Николай Александрович ворвался в приёмную как тот самый паровоз в коммуну — стремительно и плюясь паром в разные стороны. Запыхался человек — с кем не бывает? Столько пробежал чтобы успеть, вот и устал немножко. Но — как настоящий вождь комсомольцев, виду не подавал и сразу же начал командовать:
— Тихий и Крапивин со мной, остальных прошу подождать.
Парни, что сидели с бумагами, даже слова не успели сказать, а мы с Сергеем Вадимовичем уже входили в кабинет Михайлова. Ерасыл остался с домбыром развлекать девушку — если получится, конечно. Очень уж она выглядела строго. Но, чем чёрт не шутит, глядишь и выйдет чего-нибудь.
В который раз убеждаюсь, что вся наша жизнь это игра каких-то высших сил. Разговор с первым секретарём ЦК ВЛКСМ подтвердил это ещё раз. Два часа продолжалась наша беседа. Все нюансы разговора передать невозможно. Слишком много чего там было. Но, если кратко, то получится как-то так:
— Товарищ Тихий, — без предисловий, серьёзно и очень официально начал Михайлов, — прошу ответственно отнестись к моим словам…
Далее, мне очень подробно объяснили, что: Колесников Павел Павлович является человеком Михайлова и если его арестуют по расстрельной статье, то будут задеты интересы всего ЦК ВЛКСМ. Короче — последствия будут непредсказуемыми. Только-только удалось организовать работу комсомольских ячеек в Всекопромсовета и более-менее упорядочить неразбериху с уплатой взносов. Как этот скандал случился. Комсомольцы и так неохотно шли работать в артели, а уж про систему Коопторга и говорить нечего. Все всё ещё хорошо помнят НЭП и всё что с ним связано. А тут эта неприятная история. Надо что-то делать. И это что-то должно всё расставить по своим местам…
— Поэтому, товарищ Тихий, — продолжил первый секретарь ЦК ВЛКСМ, — вам надлежит сделать следующее…
И опять-таки, если коротко, то мне объяснили, мои действия вплоть до мельчайших подробностей. Тут уже было сложнее, для моего понимания. Мне эти шпионские игры, как и карьера политика, на фиг не нужна! Ну — не карьерист я! И даже рядом не стоял. Мне эти телодвижения, в верхних эшелонах власти, всегда были побоку. А тут предстояло пободаться с МГБ и сделать это очень аккуратно. Нужно только подтвердить, что ложные документы я подготовил по личной просьбе Михайлова и всё. И молчал про это, тоже, согласно его приказа. Остальное первый секретарь будет объяснять, товарищам с Лубянки, сам. И опять-таки в подробности меня не ввели. Да и не надо. Меньше знаешь — крепче спишь. Лишь бы получилось, а то ведь
