Николай Якубенко - Игра на выживание.Острие Иглы
Макс сказал хозяину, что устал и ему нужен отдых часа на полтора. На что этот алчный негодяй позвал пару вышибал и приказал музыканту играть пока не посинеет. Макс был не в том настроении, что бы спорить с такими доводами и прошел «до ветра» в подсобку. Где спокойно выбрался наружу через небольшое оконце.
Но и на улицах города ему не было покоя. В районе рыночной площади его узнавали, показывали на него пальцем и говорили что-то ободряющее. От греха подальше он свалил в другой район Вогена. Мощеных мостовых там не было, а дома были больше похожи на лачуги. Питейное заведение он опознал по двум бандитского вида вышибалам. В нем и расположился.
Как следует заправившись местным дрянным винцом, он начал было свою разведывательную деятельность, но слава супер-пупер гитариста достигла его и здесь. Один из новых посетителей кабака узнал в Максе музыканта с рыночной площади и поведал об этом всем местным выпивохам.
Карусель продолжила крутиться: Наив, Битлы, Алиса… на удивление, здесь собралась публика более сдержанная, немногословная и понимающая. Когда Макс выдохся, к его столику подсели несколько мрачных типов с кувшинами вина и целым жаренным окороком. Мужики оказались на удивление адекватными, поделившись новостями из Стольмена, Макс вдоволь наслушался о зверствах местной стражи, которая «Совсем потеряла совесть и не дает приличным людям жить, как заведено. Чтоб им тьма спать не давала». Что это за приличные люди, Макс уточнять не стал – на лицах собеседников это без труда читалось.
По всему выходило, что с пол года назад уголовников начали щимить. Появились криминалистические экспертизы, более-менее толковое следствие, перекрестные допросы и еще много чего нового. Старого начальника стражи четвертовали – за коррупцию, нового привезли откуда-то с севера. Плохие дни наступали для собутыльников Макса. Мрачные типы с каждым словом все больше мрачнели и Макс посчитал за лучшее продолжить выступление.
Что было дальше, помнил он с трудом – выпитое дало о себе знать. В кабаке разгорелась драка. Все было спокойно до тех пор, пока в заведении не появились четверо отморозков с короткими дубинками. Только войдя в зал, они стали задирать всех подряд. В ответ в них полетели кружки, столы, скамейки и вообще все. С улицы появилась еще одна толпа отморозков и пошло веселье.
В этот момент Максу показалось, что в зале сидят прекрасные Белоснежки, а злобные гномы хотят их обесчестить. Высоко подняв над головой гитару, он ринулся в самую гущу схватки. Дальнейшие воспоминания Макса были расплывчаты и непонятны: архангелы с горящими мечами, драконы, изрыгающие на зеленых чертиков потоки пламени и стражник с длинной бородой. Очнулся Макс на полу в местном обезьяннике под утро. На его счастье, стража узнала в нем музыканта и без разбирательств отпустила… а могла и на трое суток «закрыть»!
История Агриса по сравнению с Максовой, была скучна и неказиста – он даже не выехал за пределы городской стены! Еще на воротах его задержали орденские маги и без объяснений завернули обратно. Через пол часа на постоялый двор пришла целая делегация из магов Железного ордена и принялась осматривать транспортное средство, задавать Агрису провокационные вопросы… провозились до позднего вечера.
Так ничего и не накопав, процессия магов удалилась. Агрису ничего не оставалось, кроме как выпить вина со случайным знакомцем в баре постоялого двора и отправиться на боковую.
— С кораблем проблем не будет. За неделю до «мероприятия» купим билеты и все.
— Или к Грину обратимся. После дела мы хоть целиком корабль у него купим!
— Это все понятно. Какие мысли есть по накладным, отчетам, кассовому аппарату, арифмометру, экспертизам криминалистическим и всему прочему? Не удивлюсь, если уже отпечатки пальцев снимать начали с уголовников. И гномов для чего-то из Хердана вызвали. Для чего?
— Ежу понятно, с Земли все это. Не мы одни перенеслись сюда, кто-то выжил и подкинул идей Железному ордену. Тот принялся их реализовывать. Может такое быть, Агрис?
— Не забывайте, информацию можно снять с человека без его согласия, а уж с землян и подавно. Сняли с них информацию и пользуются теперь себе во благо.
— А может такое быть, что сейчас наши земляки раздают указания орденцам и сидят себе в тепле, комфорте и приятной компании?
— Что бы просто так указания раздавали – сомневаюсь. А вообще, фиг его знает, Железный орден всегда странным был…
— Так может, зря мы суетимся? Пойдем прямо в орден, представимся, нас там примут с распростертыми объятиями?
— Уверен в этом?
— Нет.
— Вот и я своей шкурой рисковать не собираюсь. Может, земляне сейчас на дыбе висят и рассказывают орденцам, как в детстве банку с вареньем сперли у бабушки!
Повисло тяжелое молчание…
— Агрис, так ты понял, почему в начале читал наши мысли, а потом все закрылось?
— Ага, все просто. На земле вы даже представить не могли, что мысли можно читать. Потому не было никаких препятствий для перехвата токов мозга. А когда поняли, что ваши мысли в мире Иглы, как раскрытая книга – запаниковали. Мозг дал команду заблокировать все, что только можно и токи стали недоступны. Вообще, понимание ментальной уязвимости – необходимое условие для ментальной защиты, об этом все книги говорят.
— Короче, знание – сила. Так?
— В точку.
Все трое сидели в баре и пили «на дорожку» вино с хлебом и сыром. Вещи и провиант стояли упакованные на полу рядом со столом, путешественники были одеты по всем правилам путешествия по бездорожью, коняжки были накормлены и готовы хоть на край света отправиться. Но в начале – посидеть.
— Ветал, я так понимаю, когда конвой пройдет – ты еще точно не знаешь?
— Примерно через месяц, Эрфаст говорит, что раньше охрану из магов не соберут.
— Хорошо бы.
— Сколько там будет?
— Больше ста пятидесяти тысяч фарлонгов. Налоги из Стольмена в Воген будут везти.
— Не пи#дит твой Эрфаст?
— Макс, вся канцелярия магистрата на ушах стоит, готовят фарлонги… это не только Эрфаст говорит – все об этом знают. И в прошлом году в это же время ордену пряники везли. Все должно быть в ажуре.
— Ты смотри, ушки не макушке держи в своем «Лотосе». Сам понимаешь…
Окинув прощальным взглядом помещение бара, троица вышла из помещения, прихватив с собой тюки с едой, выпивкой, вещами и сувенирами. Впереди им предстоял долгий путь домой.
Глава 7
Изымать материальные ценности в особо крупных размерах – не шутки, одной подготовкой «мероприятия» здесь не обойтись. Нужно точно знать кого, когда и где.
Для этих целей Виталик в начале осени стал завсегдатаем кабака «Лотос» – широко известного в узких кругах тружеников умственного труда. Или вообще трудом не обремененных. Это была пристань, где бросали свои якоря самые яркие и неординарные личности Стольмена.
Чиновники всех мастей, переписчики, редкие художники, состоятельные коммерсанты – все, кто считал свою деятельность умственным трудом, а самого себя – творческой элитой, приходили попить в «Лотос» вина, пива или даже Ариса.
Через пару месяцев «тусования» в Лотосе, у Виталика сложилось стойкое убеждение – половина здешних завсегдатаев сидит на зарплате у орденской охранки. А местная «богема» – сборище упырей и ущербов.
Люди явно творческие любили выпить и закусить на халяву. При этом рассуждая о Гренарке, пути Зен и общем культурном упадке нынешней эпохи. Чинуши вкупе с торговцами очень любили слушать все это, искренне ощущая себя причастными к чему-то высокому и щедрой рукой подливали в чаши ораторов новые порции алкоголя. Сами ораторы считали своих «спонсоров» быдлом, но вино все равно пили.
Периодически возникали споры «о высоком», но до развязки дело не доходило. В результате возникали, разрушались, восставали из пепла самые разнообразные группы единомышленников. Друг с другом они не очень то и ладили, «Лотос» иногда казался гадюшником, полным готовых кусать друг друга пресмыкающихся.
Несмотря на это, все были довольны и посещение «Лотоса» было чем-то сродни ритуалу, который должен был пройти любой уважающий себя и прогрессивно мыслящий человек.
Виталику творческая интеллигенция и сопутствующие ей разговоры были интересны, как туристу интересны египетские пирамиды. Брожение умов на Земле было намного более глобальным и имело практическое применение. Большевистский коммунизм, анархический коммунизм, государственный капитализм, либерализм, панковское, автономистское, сквотерское, скинхед движение. Фашизм, национализм, традиционализм, теократия вкупе с троцкизмом, маоизмом и прочим и прочим. Земля по сравнению с миром Иглы была бурлящим котлом, полным жизни и выдававшим на-гора все новые и новые идеи.
Игла была обществом статичным, патриархальным. На протяжении тысяч лет оно закостенело вокруг орденов и даже самые пламенные ораторы не могли шагнуть в своих мыслях дальше создания «зон свободного творчества». Плавающие по реке какашки всех устраивали, о другом они даже помыслить не могли.
