Александр Конторович - Черная тропа

— Это для того, чтобы сектор обстрела пулеметчику не перекрывать. Кстати… — инструктор сделал пометку карандашом, — ты смотри, Миша: когда патруль к воротам идет, он в сектор обстрела старается не заходить. Значит ли это, что рубильник, который мины на тропе выключает, одновременно еще и дорожные мины обесточивает? Может ли такое быть, а?

Командир группы всмотрелся в рисунок, сделанный в блокноте инструктора.

— А ведь может такое быть, товарищ капитан! Ребята докладывали, что как-то раз машина с грузом проехала к санаторию в то самое время, когда туда патруль возвращался. И что самое интересное — не затормозила она тогда около камня-то!

— Значит, правильной моя догадка оказалась… Теперь за малым дело: догадаться, когда и какую тропинку дежурный отключает. Да сами тропинки на карте обозначить, дабы не впоролся никто из наших.

— А сможем?

— Про то деда пытать надобно, — пожал плечами Мольнар. — Сам-то я в его епархию и кончика носа не суну. Да и вам никому не советую. Надо ждать.

Где-то в Берлине.

Конспиративная квартира абвера.

Сегодня с самого утра на майора напала меланхолия. Нехотя спустившись к завтраку, он наскоро перекусил. Оставив на столе нетронутый кофе, снова поднялся к себе в комнату, где, не раздеваясь, завалился на кровать.

Сообщивший об этом руководству старший охранник получил указание гостю не мешать и никак его не беспокоить. Не успел, однако, он отойти от аппарата, как тот требовательно зазвонил.

— Лорингер у аппарата!

— Здесь Лахузен.

— Да, герр оберст! — вытянулся у телефона охранник, узнав голос полковника.

— К вам в течение часа прибудут господа из СД. Старший — штурмбаннфюрер Метцер. Он передаст вам письменный приказ, который вы обязаны будете исполнить. Вопросов прибывшим не задавать. Вам все ясно?

— Яволь, герр оберст!

— Как все закончится, доложите мне лично.

— Яволь!

Полковник положил трубку. Охранник постоял около аппарата еще несколько секунд и осторожно опустил трубку на рычаг. СД? Что они собираются здесь делать? Это же не их территория! Но Лахузен приказал… Надо исполнять.

Гости приехали неожиданно быстро. Начальник охраны едва-едва успел предупредить своих людей.

Командовавший визитерами коренастый рыжеволосый здоровяк протянул начальнику охраны пакет из плотной бумаги.

— Распишитесь на конверте, поставьте дату и время вскрытия.

«Хоть бы представился, что ли, для начала!» — неприязненно покосился на него охранник. Расписавшись на конверте, он ножницами взрезал его сбоку.

«С получением сего передать охраняемое лицо штурмбаннфюреру Метцеру. Личные вещи охраняемого передать людям штурмбаннфюрера. Об исполнении доложить».

«А кто подписал? Ого! Сам адмирал… Однако! Видать, здорово на старика надавили!» Но внешне охранник никак не проявил своих эмоций.

— Вас проводить, герр штурмбаннфюрер?

— Сделайте одолжение.

Когда открылась входная дверь, лежавший на кровати русский даже не повернул на звук головы. Продолжал лежать с закрытыми глазами лицом к стене.

— А мне говорили, что вы офицер… Да еще из старой русской армии.

— А вас что-то в этом разубеждает? — майор повернулся к вошедшему и сел на кровати.

— Ну как вам сказать… Вообще-то офицер при входе посетителя, как правило, встает.

— Совершенно верно. Если обозначенный посетитель не сочтет для себя за труд хотя бы постучать в дверь. Да и потом, здесь все-таки не официальное учреждение, а некоторым образом гостиница. И данное помещение не мой служебный кабинет, а скорее гостиничный номер, обитателю которого в общем-то никто не запрещает иногда поспать.

— А вы язвительный человек, герр майор!

— Уж какой есть. Кстати, мы находимся с вами в неравном положении: вы знаете мое имя и, как я только что убедился, звание. Я же про вас не знаю совершенно ничего.

— Штурмбаннфюрер Метцер к вашим услугам, — прищелкнул каблуками вошедший.

— Ого! Даже так? Следует ли мне это понимать так, что адмирал передал меня вашему ведомству? Неслабо, должно быть, старика нагнули, раз он на это согласился. А я-то уж было настроился на серьезное сотрудничество…

— Поверьте, герр майор, что в сотрудничестве с нами иногда бывает гораздо больше плюсов, чем это принято ожидать.

— С вами — это, простите, с кем? Исходя из вашего звания, к военной разведке рейха вы не относитесь. Так кого же заинтересовала моя персона? Ведомство господина Мюллера? Или у вас другое начальство?

— Я работаю в секретариате рейхсфюрера, если вам это что-то говорит.

— Вот как? — майор встал с кровати. — Говорит. Очень даже многое говорит. Покривлю душой, если скажу, что название вашей организации так уж сильно ласкает мой слух. Согласитесь, любезный штурмбаннфюрер, что о вас очень многие отзываются далеко не благожелательно.

— Не буду вас разубеждать, герр майор. Самый лучший опыт — это тот, который получен лично. Думаю, что вы, как разумный человек, вполне способны сделать собственные выводы. Тогда можно будет вернуться и к этому разговору.

— Хм! Логично! Как я понимаю, мое дальнейшее пребывание в этом уютном месте…

— …Подошло к концу. Нам с вами предстоит небольшое путешествие.

— Не секрет — куда?

— Не секрет. В Россию.

— Хм…

— Смею предположить, герр майор, что вы там сможете встретить некоторых людей, которые, вполне возможно, являются вашими старыми знакомыми…

— Это где ж такое место, штурмбаннфюрер? На тот свет я пока не собираюсь… А большинство моих старых сослуживцев, увы, пребывают в лучшем из миров. Да и, откровенно говоря, я уже как-то настроился на работу здесь… Во всяком случае — в Европе.

— Не беспокойтесь, герр майор, уж это-то от вас никуда не убежит! Мое руководство не хуже вас самого понимает истинную ценность возможного сотрудничества. Именно здесь! Просто обстоятельства сложились таким образом… Поверьте, данная поездка действительно является очень важной!

— Ну, раз так… Жаль, однако, я как-то уже настроился сходить еще куда-нибудь — в смысле, в какой-либо ресторан.

— В какой же?

— Раз пошла такая спешка — выбирайте сами, мне все равно…

— Хорошо, я передам ваше пожелание своему руководству. Надеюсь, оно не откажет… А пока я бы попросил вас…

— Собрать вещи? Пять минут — только умоюсь.

— У вас что — нет никаких вещей, герр майор?

— Да вот как-то не завезли…

Рассмотрев просьбу важного пленного, руководство Метцера не нашло в ней ничего невыполнимого. Тем более что русский не настаивал на каком-то конкретном ресторане. Поэтому заведение подобрали, учитывая все требования безопасности.

Вечер прошел без каких-либо эксцессов. Гальченко вел себя спокойно, не устраивал никаких неожиданностей. И вообще, при взгляде на него складывалось впечатление, что уставший человек попросту захотел слегка расслабиться после тяжелой трудовой недели. Он мирно сидел за своим столиком, прихлебывал пиво, изредка дополняя его шнапсом, и с интересом рассматривал окружающих. Через пару часов заскучал и попросился домой.

И только выйдя за ворота служебного особняка РСХА, Метцер облегченно перевел дух. Теперь он хорошо понимал беднягу Кройцера: майорские погоны ему достались действительно недаром. Все время, пока русский пялился на окружающих и глушил шнапс вперемежку с пивом, штурмбаннфюрер сидел как на иголках, поминутно ожидая какой-то каверзы с его стороны. А уж на что способен его собеседник, он представлял себе достаточно хорошо. В отличие от многих своих коллег, не вылезавших из служебных кабинетов целыми месяцами, Метцер не раз и не два принимал участие в задержании вражеских агентов. Достаточно было внимательно прочитать рапорт гауптмана Норберта, чтобы во всех красках представить себе истинный уровень подготовки своего противника. Штурмбаннфюрер был реалистом и прекрасно понимал, что даже наличие заряженного пистолета под мышкой служит для него скорее моральным утешением. Пожелай майор проявить свои способности по-настоящему, Метцера не спас бы ни пистолет, ни парочка охранников за соседними столиками. Там бы все трое и легли. Другой вопрос, что и русский вряд ли бы куда-то ушел из ресторана, но кто их поймет… Никаких особенных иллюзий на этот счет штурмбаннфюрер не питал.

Радиограмма.

Лодочнику

Получен сигнал «синий».

Спецсообщение.

…Операция вступила в фазу «три». В самое ближайшее время ожидается транспортировка объекта в интересующее нас место. Предлагаю принять меры к форсированию подготовки. В нашем распоряжении осталось не более трех дней.