Секретарь ЦК - Никита Васильевич Семин
— Понятно, — говорю, — а какова производительность устройства?
Андрей Николаевич тут же находит среди бумаг в своей руке нужную и показывает мне, попутно объясняя:
— Машина оснащена десятипроцессорной схемой, позволяющей выполнять до ста тысяч операций в секунду! Технология создания микросхем еще только нарабатывается, но результат! Он перед вами.
— Схема все та же — восьми импульсная?
Тут я имел в виду «биты». Не будешь же в советской разработке использовать язык противника. Вот вместо «битов» были «импульсы». Восемь импульсов — самое оптимальное число оказалось для работы с двоичной системой, ставшей основой наших разработок. Новое название я принял спокойно. Сейчас никаких стандартов нет, и фактически мы можем стать сами законодателем «моды» в вычислительной технике.
— Да, — кивнул Колмогоров. — Это полностью закрывает все наши потребности в символах для совершения любых операций.
Любопытство охватывает меня целиком:
— Значит, эта штука способна заменить целую кучу счетоводов и бухгалтеров?
— Несомненно, — утверждает Колмогоров, показывая графики и таблицы. — Операторы с ее помощью легко проводят расчеты, за минуты выполняя тот объём работ, на который бухгалтерам требуется до трех дней. Также машина позволяет получить неоценимую помощь в обработке статистических данных, выполнении сложных расчетов и моделировании процессов.
Компьютер внушает уважение и восхищение. В этом маленьком ящике скрыта мощь, способная изменить подход к управлению информацией и развитию науки. По сути этот «шкаф» является сборником всех передовых идей, которые разрабатывались сразу плеядой различных конструкторских бюро. Основа — микросхема — была разработана под личным руководством Колмогорова по «моим» идеям. Ее размер был примерно один сантиметр на полсантиметра и толщиной около трех десятых миллиметров. На ней располагалось примерно два десятка транзисторов, что немного. Однако она уже заменяла собой четыре таких шкафа, в котором располагалась, если бы была выполнена из вакуумных ламп! Экран для компьютера, или электронно-вычислительной машины, как ее называли в КБ, был разработан смежниками, занимающимися экранами для радаров. Программную часть писали помощники Андрея Николаевича под его чутким надзором, но и тут у них уже был опыт — они же создавали управляющие программы для вычислителя «комариков» и для управления системы ПРО. Да и в программировании вычислителя управления космической ракетой поучаствовали.
Для меня появление персонального компьютера было зримым подтверждением приближения будущего. Будущего комфорта связи, развлечений и удобства работы, от которого я успел давно отвыкнуть за годы этой новой жизни.
— Но ведь не только расчеты она может производить? — спросил я у своего бывшего некогда преподавателя.
— Безусловно, — кивнул Колмогоров. — Как мы и обсуждали с вами, ЭВМ достаточно универсальная машина. Она способна обрабатывать любую информацию, в том числе и радио и теле формата, нужны лишь соответствующие преобразователи и программные коды. Мы над этим пока работаем, но успехи ожидаются не раньше конца этого года.
Учитывая, что сейчас на дворе июнь 43-го, то это очень хороший показатель. Поэтому я лишь удовлетворенно кивнул, принимая информацию к сведению.
— А что насчет объединения нескольких таких машин в сеть? Как скоро это будет возможно?
— Да уже сейчас, — пожал плечами Андрей Николаевич. — Мы же с вами обсуждали такой вариант, поэтому заранее позаботились о возможности объединения машин в единую сеть. Вот только их производство… — тяжко вздохнул он.
— Что такое?
— Уж слишком большое количество брака идет при создании микросхем, — огорченно махнул он рукой. — И как это изменить мы пока не понимаем.
— Какой процент?
— Почти девяносто семь процентов микросхем уходит в брак, — мрачно констатировал Колмогоров, заставив меня удивленно присвистнуть.
— А в чем причина? Никогда не поверю, что у нас не найдется толковых и ответственных товарищей с прямыми руками.
— В чистоте. Даже малейшая пылинка способна запороть готовую пластину. Даже стерильная чистота, как в операционной, она не такая уж и стерильная. Вот и результат…
— И что? Нельзя это исправить? Вот совсем?
— Совсем, — кивнул удрученно мужчина. — Мы уже и полную очистку помещения проводим перед началом работ, и обязательную помывку работников до старта смены, и одежду они надевают только что отстиранную, прежде чем в лабораторию зайти, а толку, — безнадежно махнул он рукой. — Пот никто не отменял. Пыль — она ведь тоже образуется постоянно даже в абсолютно пустом помещении, а тут — производство. Ну и человеческий фактор. Сходит кто из работников на обед или покурить — и уже снова надо им мыться, да всю одежду менять. И то без гарантии, что чистым зайдешь.
— Понятно, — вздохнул я, остро сожалея, что сейчас нет автоматических станков или чего-то подобного. О чем и сказал Колмогорову. — Подумайте, можно ли создать такие инструменты.
— Идея… — озадачился Андрей Николаевич, — интересная, — признал он спустя минуту. — Но тут быстрых результатов точно ждать не стоит. Однако работу в этом направлении мы начнем.
Поблагодарив инженера за его труд, попутно выписав премию всему коллективу, я записался к Иосифу Виссарионовичу на прием. Мне хотелось поскорее поставить производство ЭВМ на поток и без его разрешения и всемерной поддержки тут не обойтись. Только нужно продумать, как подать их полезность с учетом нашей плановой экономики. Но тут у меня уже появились мысли, только оформлю их на бумаге и тогда… интернет, жди меня! И в этот раз у истоков его создания окажется СССР!
Глава 17
Июнь 1943 — февраль 1944 года
Договор британцам наше политбюро так и не решилось предлагать. Но работы по спутнику-перехватчику начали. Работы там предстояло как бы ни больше, чем при создании ракеты. Учитывая, на каких скоростях летали по орбите спутники — даже простейший датчик обнаружения поставить на такой аппарат сложно. Но это ладно, можно и не ставить — засечь пролет чужого спутника с Земли и наводить из ЦУПа. Поэтому инженеры сосредоточились на двух проблемах: создании маневренных двигателей и системы уничтожения вражеского спутника. Попутно разрабатывалась система космической навигации. И усилились работы над научными спутниками — чтобы лучше понимать, в какой среде предстоит работать перехватчику. А то сейчас та же радиосвязь иногда сбоила, и необходимо было понимать причины этого, чего без научных исследований вакуума и орбитального пространства не сделаешь. Опираться не на что.
Зато с американцами наши дипломаты к их собственному удивлению договорились чрезвычайно быстро. И в Африке уже начались первые выступления местных «борцов за свободу»
