Алексей Кулаков - На границе тучи ходят хмуро….
Вот так и получилось, что всё больше и больше времени подпоручик сидел в канцелярии или квартире, гоняя по своим поручениям Савву, объясняя Марысе, что он от неё хочет и разговаривая-уговаривая с самыми авторитетными ветеранами (под конец уже они уговаривали командира не передумать и хотя бы разок попробовать, хе-хе). И Греве. Последний был просто нарасхват: и в Москву к Шухову съездить, и в Ригу забрать заказанные гильзы и пули, и в Илис-Блитц раз в две недели, *над душой постоять*… А варшавские оружейные мастерские? Он давно стал там завсегдатаем. Говорит по делу, платит щедро, бывает часто, но недолго. Нда. Спустя две недели добровольного затворничества на заставу вернулся и Григорий.
— Ребята говорят, дуель случилась?
— А!
Александр махнул рукой, показывая что расскажет всё потом
— Ну как, проведал родню? Что за беда то у них приключилась?
— Да градом хлеба побило, и лето холодное… То бы ладно, да ещё и скот почти весь пал, словно от сглаза какого. Старики и не упомнят, когда ещё такое было…
— Нда… Теперь то у твоих всё хорошо?
— Ну дык!!! Я как объявился, так сразу все деньги тяте отдал. Мы с ним по дворам походили…
Рассказывая, унтер одновременно выставлял на стол из солдатского ранца немудреные гостинцы: большой шмат завернутого в бумагу сала, копченый свиной окорок, горшочек с мёдом, сыр, немного варенья…
— Вот. Не побрезгуй, Александр Яковлевич, матушка передала.
— Благодарствую, Григорий. Ты говори, мне интересно — как там дальше то?
— А! Три тышшы с банку забрал, да почитай всей станицей на ярмарку и двинули. Барышнику одному аж плохо стало, до того обрадовалси. Вот потеха была, гы-гы-кхах. Э… прощения просим. Всё не верили, дуралеи, что у меня таки деньжищи имеются. А я им и говорю — с моим командиром негде не пропадёшь!
Александр невольно покраснел от такой веры в него.
— Ну, как положено, отпраздновали… и ещё раз, когда меня провожали. Батюшка меня пораспрашивал малость о службе, да велел поклониться за всё опчество…
Унтер оказался почтительным сыном и добросовестным почтальоном: не поленился встать и согнуть спину, коснувшись рукой пола.
— Полно, будет тебе. Давай ко мне поближе присаживайся, обсудим кое-чего…
Глядя на Греве, оставалось только поражаться: человек явно нашёл своё призвание. Александр думал, что его *доверенное лицо* начнёт жаловаться на нечеловеческую усталость, слишком большое количество дел и ненормируемый рабочий день, а вышло с точностью наоборот — оружейник едва не подпрыгивал от переполнявшей его энергии и заметно помолодел.
— Ваша… Александр Яковлевич, позвольте отчитаться?
— Я самым внимательным образом вас слушаю, Валентин Иванович.
— Так-с. По оружию. Тот пистолет, что под три линии — полностью готов, ожидает патронов для испытаний и проверок. По второму возникли… небольшие сложности. Станочный парк в Варшавских оружейных мастерских откалиброван под линии, поэтому ствол на 9 миллиметров оказалось несколько… затруднительно изготовить. Но мне твердо обещали!
— Время терпит, Валентин Иванович. Месяцем раньше, месяцем позже…
— Гхм. По патронам. К Рокоту имеется две тысячи готовых, остальные будут попозже — я указал перейти на изготовление патронов к уже собранному… Позвольте осведомиться, каково будет прозвание готового пистолета?
— Мм… Давайте подождём испытаний, там и определимся. Но Орел останется Орлом, не сомневайтесь.
— Такс… Хорошая новость по поводу небольшого сталелитейного производства. Общество первого антрацито-чугуноплавильного и железоделательного завода Д.А. Пастухова. Там имеется небольшая тигельная печь, и они с радостью взялись исполнить ваш заказ.
— Отменно. Вы прямо балуете меня хорошими вестями, Валентин Иванович. Когда же пластины будут готовы?
— Через неделю поеду забирать, Александр Яковлевич.
— Разместите ещё один мой заказ… прошу, вот эскизы…
— Что-то вроде составной кирасы? А зачем так далеко, в Варшаве выделают не хуже?
— Вам виднее, в Варшаве так в Варшаве. Что по станкам?
– *Илис-Блитц* уже приступил к производству прессов и штампов,
следующим на очереди паросиловой привод на цеха и почти одновременно — основной станочный парк. Пришло письмо из Германии: господин Циммерман с радостью поставит нам всё требуемое.
— Радость его понятна… А сумма и сроки?
— Мм… вот, прошу: к письму приложен подробнейший расчёт с разбивкой по каждому станку и график платежей.
— Прекрасно… но пожалуй я ознакомлюсь с ним попозже. Валентин Иванович, вы прекрасно управляетесь со всеми моими делами. Поэтому я думаю, что будет вполне справедливо увеличить вашу… награду за труды, до пятисот рублей в месяц… ПОКА пятисот.
— Ваше Сиятельство, служить вам большая честь для меня!
— Полноте, Валентин Иванович, это я без вас, как без рук…
Улучив подходящий момент, Александр съездил на денёк, в Варшаву. В городе наличествовало довольно большое отделение Русско-Азиатского банка, и подпоручик сильно рассчитывал, что ему как старому клиенту не откажут в кредите. Проверив счёта и полюбовавшись нулями на них (лицензионные отчисления пусть и понемногу, зато стабильно восполняли текущие расходы), он попросил проводить его к управляющему.
— Ваше Сиятельство, вы чем-то недовольны? Вам стоит только указать, и сей же момент…
Клерк напротив князя забеспокоился, в ожидании возможных неприятностей от явно солидного клиента.
— Нет, всё в порядке. Обычная деловая беседа…
Кабинет управляющего был почти точной копией того, что в Москве, вот только управляющий немного подкачал: Из ЭТОГО получилось бы как минимум трое московских.
— Чем могу служить?
— Я бы хотел получить кредит, на закуп промышленного оборудования.
— Гм-гм. Я вижу, вы и обоснование подготовили? Мм… Толково, да-с… Вам придётся немного обождать, пока ваше прошение не рассмотрит правление. Вы же понимаете, Ваше Сиятельство, такая сумма…
— Да, конечно. Когда мне следует прибыть за решением?
— Не ранее, чем через две недели, Ваше Сиятельство. Всего наилучшего…
В положительном решении его вопроса Александр почти не сомневался: деньги нужны на промышленное оборудование, то есть благожелательное отношение властей гарантированно, с возвратом проблем не будет, даже если его предприятие обанкротиться… не дай бог конечно, да и на счетах у него кое-что водиться.
Две недели пролетели незаметно: единственным, что отложилось в памяти, было его торжественное производство в следующий чин, вместе с полудюжиной других счастливчиков, и добровольно-обязательное присутствие на плановом балу. Заодно и у баронессы отметился… Кстати, вскоре и штабс-капитану обещали убрать приставку штабс и рассмотреть новое место его дальнейшей службы
— Поздравляю, Сергей Юрьевич, от всей души…
Блинский покраснел, как красна девица, и впервые на памяти Александра не знал что сказать — так его распирало от всевозможных эмоций. Свежеиспечённого поручика интересовало совсем другое:
— А вы случайно не ведаете, кого назначат вместо вас?
— Это уж как в штабе решат, Александр Яковлевич. Но тут и гадать пока бесполезно, вот ближе к…
Штабс-капитан опять предвкушающее улыбнулся.
— Кстати, поручик, вы уже знаете?
— Ээ… Простите, вы о чём?
— Ну про очередное повышение акцизов вам наверняка неинтересно будет слушать, а вот о премии…
Командир всея заставы сделал почти театральную паузу, наслаждаясь моментом, затем продолжил:
— С марта месяца премия за перехваченный контрабандный товар будет составлять 60 процентов от оценочной стоимости!!! Приказ уже подписан.
— Хорошая новость. Ещё бы и штатное расписание подняли?
— Да вы неисправимый мечтатель, Александр Яковлевич…
" Надо усилить тренировки. Переведут Блинского, да ещё и в любой момент — прежнего раздолья точно не будет. А ведь ещё и Дымков месяца через четыре нарисуется… Вообще — прощай свобода действий. Нда, как то не вовремя Сергея Юрьевича повышают… с другой стороны — а кому сейчас легко?"
Ровно через четырнадцать дней, и даже в такое же время, поручик князь Агренев вновь разговаривал с искренне опечаленным господином управляющим:
— Ваше Сиятельство, мы рассмотрели ваше прошение о кредите… К сожалению, заявленная вами сумма очень велика, и правление решило что риск невозврата чрезмерно велик. Поверьте, мне очень жаль, быть может, в другой раз…
— Благодарю за беседу, господин управляющий. Всего хорошего.
Из Варшавского отделения Русско-Азиатского банка поручик вышел спокойный снаружи, и налитый черной злобой внутри.
" Что бы я, ещё хотя бы раз пришёл в этот… в любой банк просить кредит!!! Козлы безрогие, чином я им не вышел, молод больно! Сам достану денег, и столько, сколько нужно будет. Урроды…"
