13-й отдел НКВД. Книга 2 - Павел Барчук
– Тебя зовут Иван. Верно? – Красотка оторвалась от стены, которую подпирала, и подошла ближе ко мне. Немец чуть отодвинулся, вопросительно глядя на переводчицу. Уже очевидно, это и есть ее назначение. Служить способом общения между мной и фрицем.
– Может и так. Где мы? – Да ешкин ты кот. Как же тяжело говорить.
– Нет, неправильно понимаешь ситуацию. Вопросы здесь задаю я. Вернее он. – Девка кивнула в сторону фрица.
Если бы не состояние, засмеялся бы, ей-богу. От этой дебильной фразы.
Честно говоря, будучи ещё не в метовке, особенно во время первой командировки, думал, как поступлю, если возникнет угроза оказаться в руках врага. Естественно, осмыслял подобный вариант. Допросы, пытки, что там ещё. Нет. Точно тогда решил, не допущу. Лучше сразу, на месте. Потому как, по мне, надо иметь сумасшедшую уверенность в себе и своих силах, чтоб думать, будто все выдержишь. Я вот никогда не был в этом уверен. Поэтому, чем рисковать крепостью духа, большой вопрос, есть ли он, гораздо разумнее сразу, как говорится, использовать ту самую гранату. Может, это разновидность трусости. Не знаю. Но героического в том, чтоб попасть к врагу, а потом, к примеру, пройти, сцепив зубы, сквозь пытки, тоже не вижу. По мне, наоборот, лучше сделать все, что в твоих силах, но не сдаться.
А вот теперь, выпал шанс, которого я совсем не хотел и не искал. Проверить, есть ли оно во мне, это мужество и эта крепость духа. Просто самое смешное, а даже в этой ситуации, реально есть смешное, при всем желании, если все-таки сломаюсь, чего бы сильно не хотелось, мне и сказать то нечего. Я ж не знаю ни черта.
От этой мысли засмеялся вслух. Правда. Ну, как засмеялся, издал звуки похожие на карканье недобитого во́рона. Черт. Какая же тварь все таки, сломала челюсть? Бабуля или фашисты успели. Так вроде с момента после удара Никаноровны, как вырубился там, в лесу, в себя не приходил. Бессознательное тело, что ли, лупили? Но глаз, опять же, затек. Вижу плохо.
– Повторяю, тебя зовут Иван? – Красотка слегка наклонилась ближе, внимательно разглядывая мою разбитую рожу.
– Ну, Иван. Да.
– Ты ехал с определенной целью. При тебе был пакет… – Продолжить расспросы она не успела, я перебил дамочку совершенно беспардонным образом.
– Пакет, это ладно. Хрен с ним, с пакетом. При мне ещё были две особы. Вот за них хотелось бы знать. Не вида́ли случайно? Сильно хочется одной из них сломать, к примеру, нос.
Переводчица усмехнулась.
– Ты очень неправильно себя ведёшь, Иван.
– Слушай, сложно что ли ответить? Бабы мои где? Кстати, улыбка у тебя, закачаешься. При других обстоятельствах, обязательно тебя бы соблазнил своей неземной красотой и непомерным обаянием. Его просто сейчас не сильно заметно. Обаяние. Но поверь, парень я – просто огонь. – Черт. Похоже снова включилась азартная дурь. Как всегда, если полная задница, так она срабатывает неизменно.
Фриц, которому, видимо, надоело быть исключенным из нашей беседы, что-то снова загавкал на немецком. Девка повернулась к нему, ответила, кстати, без особого почитания в голосе, а затем опять обратила внимание на меня.
– Хорошо. Я так понимаю, ты интересуешься Долгоруковыми. Княгиня и ее внучка сейчас находятся в гостях у генерала Фон Бока. Сведения, которыми они обладают, интересны немецкому командованию. Впрочем, как и их родословная. Предполагаю, ты хотел бы услышать что-то другое. Они же… как это у вас говорят… – Красотка буквально секунду думала, подбирая слова, – обвели тебя вокруг пальца. Да? Ох, ты и не знал, кого взял в попутчики? Женщины не представились. Так ведь? Рассказали печальную историю. Просили помощи. Ты, не смотря на важное поручение, пожалел старушку и девушку. А они тебе такой подарок преподнесли.
Слушал переводчицу в полуха. Главная информация получена. И Наталья Никаноровна, и Лиза живы – здоровы. Они добрались до цели. То, что эта дамочка мне сейчас прививает, похоже, история, рассказанная бабулей. Или Лизонькой. Не знаю. Скорее всего, все же бабка – демон за главную. Она настолько ушлая и хитрожопая, повернет все, как ей надо. Наивные фрицы. Не знают, кого приютили. Хорошо. Выберемся, обязательно расспрошу, как Никаноровна провернула все это. Меня вырубила, ладно. Вести машину самим много ума не надо. Но вот каким образом через линию боёв проскочила. Это, да. Это интересно.
– Иван, ты можешь избавить себя от неудобного положения. – Переводчица говорила с практически незаметным, очень лёгким акцентом. Обратил внимание только сейчас. После того, как она вспомнила поговорку. «У нас так говорят». Не у них. То есть, девка то не русская.
– Отличная идея. Только неудобное положение, это если поссать пошел, а штаны снять забыл. Я бы всю ситуацию, которая сейчас происходит, назвал совсем иначе.
Неожиданно Фриц, стоявший до этого спокойно, вдруг подскочил и наотмашь ударил меня по лицу. В глазах заискрило звёздами. С нижней губы потянулась слюна вперемешку с кровью. Но даже сплюнуть ее не мог.
– Твой тон не нравится господину обер – фельдфебелю. Он не понимает слов, но отлично понимает суть. – Красавица даже не поморщилась. Наоборот. Ее взгляд стал ещё более шаловливым. Да у нас тут, похоже, любительница ролевых игр.
– Бывает. Что надо от меня? – Пелена перед глазами стала чуть плотнее. Пришлось проморгаться.
– Пакет. Его содержимое. Информация достоверна?
Фриц с интересом слушал нашу беседу, переводя взгляд с девки на меня и обратно.
– Вот не поверишь… Кстати, как тебя зовут, красавица?
Переводчица подошла ещё ближе, присела, чтоб ее глаза были на уровне моих.
– Изображаешь из себя героя? Советский солдат умирает, но не сдается? – Она склонила голову к плечу, рассматривая мое лицо, при этом в ее глазах я видел реально интерес. Сто пудов извращенка. Нет, я не против доминирования, но когда в роли хозяина выступаю сам. Вот эти замашки «Госпожи» нам, приличным мужикам, не интересны.
– Как зовут? Буду хоть знать, что за фея находилась рядом. – Азарт гулял в моей крови, как хорошее шампанское. Хотелось, вообще, запеть. Серьезно. Отчего-то росла уверенность, может, план Никаноровны и гениален, но сдается мне, кое – кого очень скоро убьют. Это не есть хорошо. Иваныч должен выжить. Где же тот чудесный факт, о котором твердила бабка-демон, и который заставит немцев облизывать, тьфу – тьфу, не дай бог, пленного со всех сторон. Хотя… Если процессом займётся эта дамочка, в принципе, я не
