Второй шанс 6 (СИ) - Марченко Геннадий Борисович

– Есть хочешь? А то у нас при университете есть неплохая столовая.

– Нет, я недавно обедал, давай лучше порепетируем.

– Ок, как скажешь.

Репетиционная база группы «The Pyramid» располагалась в небольшом флигеле, примыкающем к одному из корпусов университета. А неплохо здесь всё оборудовано, если сравнить со студией «Мелодии», то студенческая мало в чём ей уступала. Среди педалей даже имелась выпускаемая всего пару лет как «BOSS DS-1», та самая, которую Курт использовал до 1992 года, после чего перешёл на BOSS DS-2. Живут же буржуи!

– Знакомься, Макс, это наш гитарист Джо, это бас-гитарист Фрэнк, это наша барабанщица Бриджит…

А ничего эта Бриджит, обладательница пышной копны соломенного цвета волос и тугой, обтянутой джинсами попы. На улыбчивом лице россыпь веснушек, на щёчках ямочки, глаза голубые… Не будь я без пяти минут женатым человеком, может, даже и замутил бы. А может, и нет, учитывая возможность нарваться на провокацию. Вряд ли эта девчонка, конечно, работает на ФБР или ЦРУ, но наши с ней контакты могут отследить и положить в папочку с надписью: «Компромат». А потом с этой папочкой подойти ко мне и предложить поработать на американские спецслужбы.

Хотя какой с меня прок? Я же не работаю с секретными документами, мой удел – книги, бокс и музыка. Впрочем, они могут знать о моих контактах с Козыревым, но, опять же, как я могу на него воздействовать? Он на меня – да, а в обратном направлении поезд не ходит.

Ну да ладно, это всё из области домыслов, а пока пора бы уже взять в руки «Fender Stratocaster» и порепетировать. Я сразу предупредил, что можно попробовать вторую гитару в качестве ритм-секции, благо что у Джо был запас сразу из пяти гитар. А вот клавишные будут лишними, так что Джим может расслабиться. Тот немного расстроенно пожал плечами, и скромно сел в сторонке. Извини, брат, но музыка Кобейна не предусматривает клавишных. Во всяком случае, эта песня.

Партии баса и ударных всеми уже давно были изучены, так что с этим сложностей не возникло. Нам хватило трёх дублей, чтобы довести исполнение «Heart-Shaped Box» до автоматизма, после чего я сказал, что, в принципе, завтра мы не должны облажаться.

– Макс, а есть у тебя что-нибудь новенькое? – неожиданно спросил Фрэнк.

– На английском? Хм… В общем-то, есть кое-что. А ты с какой целью интересуешься?

– Так может не одну песню сыграем, а две? Большинство завтрашних групп так и будут играть, а кто и по три, как «Eagles».

– Предлагаешь с листа разучить?

– А что, сложные партии?

– Да я бы не сказал… Ладно, сейчас я сыграю одну вещь, она называется «Smells Like Teen Spirit», а потом попробуем это с басом и ударными. Слушайте внимательно.

Не хотел я трогать эту вещицу, однако меня, можно сказать, вынудили. Конечно, можно было предложить что-то другое, но я подумал, что обе песни должны быть выдержаны в одной, мрачноватой стилистике Курта Кобейна. Ну прости, Курт, засранца! Может, в этой реальности ты и эту вещь не напишешь, может, если и вырастешь музыкантом, то станешь участником какой-нибудь мальчиковой группы. Понятно, в это слабо верилось, но жизнь – штука непредсказуемая.

Парням и Бриджит зашло. Второй раз уже попробовали с аккомпанементом, причём я не напрягал связки, едва бормоча в микрофон, чтобы поберечь их перед завтрашним концертом. На этот раз хватило порядка десяти дублей.

– Всё, хорош, – заявил я, возвращая гитару на подставку.

– Это мощно! – выдохнул Джо, для которого и в этой песне нашлась работа гитариста. – А можно, мы её будем исполнять на наших выступлениях?

– Естественно, с отчислением авторских, – добавил Джим.

– Да без проблем!

Зарегистрирую песню по возвращении в Москву. Здесь, не являясь гражданином США, у меня вряд ли выйдет получить на неё патент. Да и просто не хочется заморачиваться.

Прежде чем попрощаться, предложил всем сфотаться на память, идея была принята «на ура». Я собирался поставить затвор на автоматическое срабатывание с 10-секундным замедлением, но Фрэнк метнулся в коридор и вскоре приволок совсем молоденького студента, наверное, первокурсника, которому вручил камеру и посоветовал сфотографировать нас хорошо, иначе он потом его найдёт и устроит ему трёпку.

– Тогда уж давайте в разных ракурсах, – предложил я. – Сначала просто групповое фото, а затем изобразим репетиционный процесс. Джо, ты тоже бери гитару, а ты, Джим, вставай за клавишные. И все вроде как при деле.

А когда фотосет закончился, я поинтересовался, где находится концертная площадка, где нам завтра предстоит выступать.

– Идём, покажу, тут недалеко, – сказал Джим.

Подорвались и остальные. Идти пришлось в соседнее здание, именно здесь располагался концерт-холл университета. Тоже всё на уровне, ни одного ободранного кресла, партер и бельэтаж на 750 мест, на относительно компактной сцене мониторы «JBL», той же фирмы напольные колонки. И здесь уже помимо нас присматривались к арене завтрашних действий парни из, как они представились, группы «Journey». Рассказали, что исполнят пару песен из своего нового альбома «Departure», который наверняка станет платиновым.

– Ну так что, всё-таки в столовую или сразу везти тебя обратно? – спросил Джим, когда мы покидали концерт-холл.

– А давай посмотрим, как кормят американских студентов. Веди.

Столовых на территории университета было целых пять, и здесь студент мог позавтракать, посидеть за ланчем, отобедать, пополдничать и поужинать. Питание, как пояснил Джим, оплачивается студентам или их родителями за полгода вперёд. Гости университета могли питаться за деньги, и мой проводник пообещал оплатить мой ужин, на что я гордо ответил, что являюсь обладателем семидесяти пяти баксов. Джим на это только рассмеялся:

– Неужели автор хита, который мы завтра будем исполнять, так мало зарабатывает?

– Я мог бы взять с собой хоть десять тысяч долларов, но в СССР приобрести валюту не так-то легко. Возможно, с новым главой государства что-то изменится в лучшую сторону, но пока это так. Так что приходится обходиться суточными, нам их выдают в размере 25 долларов на человека, за три дня вперёд мы получили каждый по 75 баксов. Думаю, на ужин этого хватит?

– На ужин точно хватит, – рассмеялся Джим. – Но всё же позволь я тебя угощу. У меня суточные немного больше твоих.

Свежевыпеченный хлеб, свиные рёбрышки с гарниром, зелень, фрукты, только что приготовленное мороженое, йогурт, сок… Жаль, нет у меня мобильника с камерой и доступа к ещё несуществующему Инстаграму. А то бы сейчас запостил фото своего заставленного едой подноса, мол, завидуйте! Вроде и не хотел много брать, а вот ведь, глаза завидующие. Даже забыл, что платить за всё это предстоит Джиму, вспомнил, когда он уже начал рассчитываться. Археолог тоже взял себе поесть, правда, поменьше. Вряд ли из экономии, видимо, просто был не очень голоден. Да и комплекция у него худосочная, а значит, ест немного, если только внутри парня не сидит паразит.

В столовой, рассчитанной человек на пятьдесят, в этот момент находилось всего десятка полтора посетителей. Один взрослый, видимо, преподаватель, а остальные студенты. За ближним к нам столиком сидела весёлая компания – две девушки и два парня. Девки разбитные, одна блондинка, другая рыжая, обе в форме чирлидерш, а парни крепыши, один с меня ростом, второй выше на полголовы. Похоже, что компания меня узнала. Во всяком случае, они не сводили с меня глаза, а моя фамилия в их разговоре пару раз точно проскочила.

А когда я перешёл к десерту, рыженькая набралась смелости и подошла к нашему столику.

– Привет! Вы мистер Варченко, верно?

– Привет, угадала.

– Вау, круто! Завтра вы играете у нас концерт! Мы там тоже будем!

– Замечательно, – пробормотал я, пытаясь доесть йогурт. – На сцене или среди зрителей?

Девица заливисто рассмеялась.

– Ребята, вы слышали, как он пошутил? Это круче, чем шутит Ричард Прайор[9].