Иван Наумов - Тени. Бестиарий
Фитор понимал, что парень с разными глазами может оказаться совсем не прост, и готовился к противостоянию. К примеру, среди людей Джака Уштара ходили разговоры о том, что в Армаде — очень серьёзной и безжалостной группировке, занимающейся только крупными проектами в Европе, а то и по всему миру — есть бойцы, умеющие «ускоряться» так, что их не увидишь глазом и не возьмёшь пулей. Только что ты держал такого на мушке, а уже лежишь с перерезанным горлом, и никакой Бык в помощь не будет. Что, если сегодняшний клиент и есть тот быстрый боец?
Фитор взбежал по ступенькам и, звякнув дверным колокольчиком, вошёл внутрь. Обогнул развал с журналами, стойки с омывателем для стёкол и жидкостью для розжига барбекю. Тысяча мелочей ждала своего покупателя. Подумав мельком, не надо ли чего взять домой, он обогнул стеллаж с детскими игрушками и стоящий в торце манекен в непромокаемой ветровке.
— Йошка! Милый!
Смазливая блондинка, хлопая ресницами, шла ему навстречу. Одета неярко, но изысканно — тёмная юбка до колен в широкую клетку, фасонистая куртка из тонкой и дорогой кожи. И походка — хотел бы Фитор, чтобы какая-нибудь из его подружек умела так шевелить ногами! Он обернулся посмотреть, каков из себя везучий Йошка, но там лишь тянулись полки с десятком видов пасхальных кексов. Голос у блондинки был чувственный и певучий.
— Неужели ты обиделся?! — произнесла она прямо Фитору в лицо, доверчиво кладя ладони ему на плечи. — Ну, прости! Пожалуйста! Ты умчался — я даже не успела тебе всего объяснить…
Какой очаровательный говор, австрийка, что ли? Секунду назад он собирался предупредить красотку, что она обозналась, но наивное «прости», намекающее на какую-то предысторию, сбило его с толку. А предполагаемая австрийка, не теряя ни секунды, принялась осыпать тёплыми скользящими поцелуями его щёку и шею.
Фитор считал себя дисциплинированным бойцом, не способным подвести пронара — но тут ничего нарушать и не требовалось: вот сейчас туман развеется, сказка кончится, и можно будет пойти за разноглазым мальчишкой. Он лихорадочно соображал, что бы такого сказать рассеянной красотке, и надо ли вообще что-либо говорить: незнакомка явно не нуждалась в его репликах.
— Думаешь, забыла? — её глаза налились тёмным светом, в голосе прорезалась хрипотца.
Указательный палец с нажимом соскользнул по его груди, животу и застрял, зацепившись за широкий ковбойский ремень.
Сразу захотелось действовать решительнее. Фитор провёл ладонями по её плечам и спине, миновал талию и едва угадываемые границы белья под плотной юбкой, — неужели пояс с чулками, ну надо же, диво какое! — а потом сполз на волнующе закругляющееся — и заграбастал, притянул к себе.
— Дурачок, — взволнованно зашептала австрийка, не пытаясь отстраниться, — хороший дурачок… Надо куда-то… Я же с мужем…
Фитор, не убирая рук с её волшебного тела, воровато заозирался. Муж?! Какой он хоть из себя? Пробежав взглядом поверх торчащих над стеллажами сковородных ручек и рыболовных сачков, он убедился, что хотя бы рядом никого нет. Но это устраивало не в полной мере. За поворотом он углядел дверь подсобки, и как будто даже приоткрытую.
— Пойдём-пойдём, — он почти поволок австрийку туда, — быстренько, тихо, давай!
О чудо! — дверь действительно не была заперта. Незнакомка уцепилась за руку Фитора, позволяя вести её за собой. Они прошмыгнули внутрь, хихикая как школьники. В подсобке по одной стене стоял короб от холодильника, вместивший швабры и вёдра, и перекошенный двустворчатый шкаф, по другой — длинный металлический стол, наполовину заваленный хозяйственным хламом.
Едва сдерживаясь от запредельного желания, Фитор походя облапал спутницу, и — «Йо-ошка!» — восторженно-негодующий выдох разбудил ещё больше фантазий. Он приподнял её за подмышки, усадил на стол, подтянул за бёдра к себе, рывком расстегнул ремень.
Незнакомка обвила вокруг его поясницы сильные ноги с мускулистыми икрами, а сама чуть откинулась назад, поймала глазами его алчущий взгляд и улыбнулась — томно и хищно.
А в следующую секунду за спиной Фитора приоткрылась дверца шкафа, и мускулистый загривок бывшего кикбоксёра принял нокаутирующий разряд в двести тысяч вольт, если, конечно, инструкция электрошокера не завышала показатели.
Фитор изогнулся дугой, да так и замер, пока Наталья Андреевна не соизволила разжать хват и отпустить обмякшее тело в руки вылезающего из шкафа Константина Эдуардовича. Тот медленно опустил безжизненную тушу на пол. Не удержавшись, бросил косой взгляд на заголённые бёдра под задранной до трусиков юбкой.
— «Йо-ошка!» — передразнил её Константин Эдуардович. — Да это целый ёшкин кот.
Наталья Андреевна, всё ещё часто дыша, одёрнула подол, слезла со стола.
— Пойду, пожалуй, — переступила через голову Фитора, повернула защёлку.
И услышала в спину злое — не по звучанию, а по сути:
— Нравится, да?
— Работай, трудяга, — язвительно ответила она.
Вышла в пустой торговый зал, закрыла за собой дверь, потянулась как сонная кошка. Да, нравится. И тебе бы понравилось, можешь не сомневаться, Костечка. Привлечение чужого желания — эта игра затягивает с головой! Осознание того, что она может вот так, запросто, окрутить, привлечь, влюбить в себя первого встречного, распирало её изнутри. Бросить всё, уехать в Лос Анжелес или Венецию, охмурить какого-нибудь Ричарда Гира или Мэла Гибсона, и… Кролик — не для спокойной жизни, правда, Наташка?..
Конечно, она знала, что никогда так не поступит. Как бы ни подчинялся ей металлический грызун, как бы ни хотелось с его помощью закрутить какую-нибудь сногсшибательную авантюру, на работе такого не поймут и не простят. И тогда ей понадобятся не навыки, дарованные Кроликом, а умение как у Яна — исчезнуть, раствориться, избегнуть чужого внимания. Нет, она не собиралась прятаться всю жизнь ради нескольких недель или месяцев вседозволяющего безумства.
Наталья Андреевна машинально поправила кулон с кроликом, на длинной цепочке скрывающийся под свитером. Стриженый худощавый парень в толстовке с надписью «Црвена Звезда» прошёл ей навстречу и скрылся в подсобке. Помощнички подтянулись… Но это были уже не её заботы.
Ян устроился с подносом за весёлым оранжевым столиком под искусственной пальмой. Судя по количеству пустых бумажных тарелок, он уже приканчивал десерт. На другой стороне стола стоял стакан сока с пластиковой крышечкой, а рядом на салфетке лежала красивая слоистая выпечка с застывшими в желе разноцветными фруктами.
Хороший мальчик, подумала она. Неслышно подошла со спины и тихонько потрепала его по плечу.
— Отличный кренделёк, спасибо! Будет на вынос. Едем?
— Кофе не хотите?
— Дотерплю до отеля.
Ян одним глотком опустошил свой стакан, сгрёб тарелки на поднос, поднялся.
— Дранг нах гастхаус! — провозгласил он.
— Звучит бодро! А что это значит? — мило улыбнулась Наталья Андреевна, заворачивая пирожное в салфетки и забирая стакан с соком.
— Марш в гостиницу! — ответно улыбнулся Ян.
Хороший мальчик, подумала она снова. Попробовать, что ли, с ним обойтись без Кролика? А то как-то неспортивно.
Энвер волновался всё больше. Прошло больше десяти минут, а Фитор не вернулся. Да ещё и оставил Быка в машине! Теперь получалось, что Энвер в ответе за фигурку. Мобильный Фитора — вне зоны доступа, и что прикажете делать?! Не надо было, нельзя было заезжать на чужую бензоколонку…
По ступенькам торгового комплекса спустилась молодая женщина, держащая в руках белый свёрток и бумажный стакан. Следом за ней вышел разноглазый парнишка. Так вот кого он подбирал в аутлете! Ничего так, Энвер тоже подобрал бы такую. Где Фитор? В сортире застрял, что ли? Пора бы ему уже выйти, они же сейчас уедут.
Но Фитор не шёл.
Длинная и стремительная «Вектра» выскользнула с парковки. Сидящий за рулём парнишка внимательно посмотрел на Энвера. А тот так и не решил, что же ему делать.
Наконец, чертыхнувшись, он достал из кармашка на двери мягкую тряпку, которой иногда протирал стёкла. Открыл бардачок, осторожно взял тряпкой Быка, завернул и убрал в карман куртки.
В торговом комплексе Фитора не было. Ни в кафе, ни в магазине, ни в туалете, ни в подсобном помещении, куда Энвер сунулся как бы по ошибке, чтоб не нарваться на конфликт. Пару раз он ловил пристальные взгляды официантов из «Куханья у Београду». Не стоило оставаться здесь дольше.
Уже выйдя на улицу, Энвер позвонил в Бюро.
«Вук» по-сербски означает «волк». Волк, а не шакал! Происходящее — пусть не в его доме, но всё-таки на его территории — нравилось Вуку всё меньше.
Маленький тихий бюргерский городок в стороне от оживлённых трасс. Заброшенная табачная фабрика с просевшими коньками крыш, выбитыми окнами, растрескавшимся фундаментом не стоила здесь слишком дорого. Вук оставил всё как есть — развалины не привлекают слишком много внимания и привычны взорам местных жителей. Лишь привёл в порядок одно из внутренних зданий, не просматривающееся с улицы. Да выставил перед воротами плакат: «Продаётся промышленный объект. Под реставрацию и модернизацию». И телефоны. И цена — раз в двадцать выше реальной рыночной, чтобы никакому сумасшедшему не пришло в голову прицениться.
