Андрей Величко - Дядя Жора
- Вот карта с направлениями нашего прорыва - это экземпляр для вас, - развернул ее на столе Канкрин. - Так, нам с вами предстоит операция на глубину в тридцать восемь километров, до вот этой высоты, где мы должны соединиться с ударной группой второго укрепрайона. До первой линии окопов четыре километра, и занимают ее какие-то малобоеспособные части. В общем, после артподготовки сопротивления тут не ожидается, но дальше бронемашины сопровождать вас не смогут - по крайней мере в ближайший час. Далее, на два километра западнее, вторая укрепленная полоса, она вроде посерьезней, но все равно в зоне действия артиллерии. План на первый день - тридцать три километра до рубежа обороны мусульман, причем сопровождать вас сможет только конная сотня - и пехота, и броневики подтянутся только на следующий день, а артиллерия, скорее всего, еще позже.
"По идее, все участвующие в прорыве силы должны представлять собой единое подразделение, где, кроме танков, есть и артиллерия на механической тяге, и броневики, и конница", - подумал Гудериан, - "но тогда им точно командовал бы не я". И спросил:
- Ваши люди помогут моим машинам преодолеть окопы и последствия артподготовки? У меня два заправщика, грузовик с боезапасом и передвижная мастерская.
- Разумеется, - кивнул майор, - теперь про первую линию. Здесь помечены пулеметные точки, которые вам обязательно надо подавить, ведь за вами пойдет пехота. Позади второй линии - как минимум две батареи, судя по всему - со шнейдеровскими полевыми пушками. Шрапнель, поставленную "на удар", ваша броня выдержит?
- Лобовая - наверняка, а боком или задом мы к ним поворачиваться и не собираемся.
Артподготовка началась в четыре пятнадцать и продолжалась чуть больше часа. Но вот грохот стих, "Фоккеры", обрабатывавшие вторую линию, улетели, и послышался звук горна, практически сразу заглушенный взревевшими моторами танков. Перевалив через линию своих окопов, бронированные чудовища пошли в атаку. Пропустив их вперед метров на сто, пехота побежала за ними.
Гудериан, высунувшись из открытого люка командирской башенки, внимательно смотрел вперед. Танк неспешно переваливался по рытвинам - быстрее десяти километров в час по такой местности он ехать не мог. В отличие от остальных машин, вообще спидометра не имевших, "Борис Фишман" был оснащен цифровым. Впрочем, этот танк много чем отличался от своих стандартных собратьев.
Лейтенант убедился, что в первой линии окопов не просматривается ничего живого, и перевел бинокль на вторую. А вот там шевелятся, и не в одном месте... Гудериан хмыкнул и приказал радисту:
- Курт, заводи музыку!
Здоровенный "колокольчик", прикрученный к правому борту танка, зашипел, хрюкнул и заорал мощным хором:
- У-уррр-ааа!
Лейтенант закрыл люк и помотал головой - так и оглохнуть недолго, да и позиции китайцев уже близко.
- Форвертс!!! - продолжал надрываться танк. - Тэнно хэйко банзай! Хедад!!!
Из окопов неуверенно застучал пулемет, но тут же смолк, а затем оттуда сначала по одному, а потом и массово стали выскакивать китайцы - с целью удрать. Пулеметы двух передних башенок открыли огонь, но некоторым, наиболее резвым, все же удалось скрыться за гребнем холма. "Борис Фишман" тоже перевалил его и остановился - впереди, примерно в восьмистах метрах, была какая-то деревушка, где и должны были стоять пушки. Но на открытом месте их не наблюдалось - значит, они могут быть в домах или сараях...
Заработали все три пушки "Фишмана", а затем подключились и орудия остальных танков. Пять минут стрельбы - и развалины деревни заволокло дымом. Танки снова двинулись вперед.
"Толку от боковых башен никакого", - думал Гудериан, - "из-за отсутствия заряжающего реальная скорострельность получается даже ниже, чем у главного калибра. А снарядики мелкие... Убрать, может, тогда и скорость хоть немного повысится! Ведь сейчас нужен рывок, а мы тут ползем..."
Лейтенант был не совсем прав - танки разогнались уже почти до пятнадцати километров в час и продолжали увеличивать скорость. Когда до развалин оставалось метров триста, дым и пыль немного рассеялись, и стало видно, что никаких пушек тут нет. И вообще ничего нет, даже китайцев. Местность же за деревней почти не просматривалась. Ждать конников, чтобы отправить их в разведку, или рискнуть?
- В колонну, за мной! - передал остальным танкам радист "Фишмана", и головная машина, включив сирену, мигалку, аварийную сигнализацию и задние фонари, поползла в горящие развалины. За ней гуськом потянулись остальные.
Деревню форсировали без проблем, но дальше все-таки пришлось остановиться. Впереди, километрах в трех, дорога проходила между довольно высокими холмами, причем делая там поворот. На карте это не очень бросалось в глаза, но по месту было видно - объезда нет, а за поворотом вполне может быть засада - пушки-то из деревни куда-то делись.
- Ждем конников, машин не покидать, моторы заглушить, наблюдать за местностью, мехводам и заряжающим отдыхать, - отдал приказ Гудериан, спустившись в "салон", то есть боевое отделение, объединенное с отделением управления. Наблюдение пока вели пулеметчики второй и четвертой башенок, а командир подсел к радисту, который устанавливал связь с авиаторами.
- Есть, - наконец передал он шипящую гарнитуру.
- Я Гена, нахожусь в квадрате тридцать два, нужна разведка квадратов тридцать четыре и тридцать пять, как поняли, прием.
- Я Фома, вас понял, разведка три-четыре, три-пять. Вылетаем, минут через десять ждите результат.
Через восемь минут над головами танкистов пронеслись два "Фоккера", и вскоре наушники ожили:
- Гена, я Фома. Сразу за поворотом земляной завал, ваши коробки пройдут, но по одной и с трудом. Дальше на склонах правого холма кустарник, там замаскированы пушки. Я видел две, но спрятать там можно гораздо больше. На вершине левого холма, кажется, тоже что-то замаскированное - во всяком случае, один из кустов сдуло, когда мы прошли на бреющем. Идем обрабатывать замеченное и вызываем всю эскадрилью.
Весь следующий час над холмами работала эскадрилья "Фоккеров", пока, наконец, ее командир не сообщил, что целей он больше не видит. За это время к танкам подошла конница, и чернявый горбоносый есаул предложил отправить разведку.
- Пойдет мой танк, - принял решение Гудериан, - вы - за ним.
"Фишман" завелся, поплевал сизым дымом, прогреваясь, и пополз к холмам. Остальные танки двинулись за ним, но остановились перед холмами, а головная машина продолжила движение в сопровождении десятка конников. В воздухе барражировала двойка "Фоккеров".
Лейтенант смотрел в стереотрубу командирской башни. Вот завал, за ним ничего не видно... Мехвод сделал перегазовку и перешел на пониженную передачу. Танк, взревев и задрав нос, перевалился через завал. В последний момент Гудериан заметил высунувшееся из кустов на склоне дуло и даже вспышку выстрела, но тут в борт главной башни ударил снаряд.
Командир танка номер три отложил наушники и скомандовал:
- Мехвод, средний вперед! В задних башенках, дайте сигнал "делай как я"! Камрады, Гейнца приголубило, идем на помощь.
Лейтенант Гудериан ошарашено покрутил головой и осмотрелся. Оказывается, он стоял на четвереньках на решетчатом полу главной башни. В ушах звенело, и сквозь этот звон с трудом пробивался рев мотора. Тут лейтенанту помог встать наводчик.
- Заряжающего контузило, - проорал он прямо в ухо лейтенанту, - ну ничего, я им сейчас...
В башню уже лез наводчик бесполезной сейчас боковой пушки, и Гейнц, шипя от боли в боку, подтянулся вверх, в свою командирскую башенку. Стереотруба была разбита, но гарнитура переговорного устройства уцелела - она негромко шипела, раскачиваясь на проводе. Переждав гулкий "Буммм!" главного орудия, командир потребовал доклада о повреждениях.
- В салоне и в спонсонах все нормально, первая пулеметная башенка молчит, остальные не задело, - доложил радист, - рация исправна, двигатель и ходовая в порядке.
Главное орудие снова выстрелило, и в башне прибавилось пороховых газов.
- Есть! - заорал наводчик.
- "Фоккеры" раздолбали еще одну, - доложил радист, - китайцы бегут.
- Через завал перевалила "тройка", - прошел доклад из четвертой башенки, - стреляет куда-то. За ней еще один, номера пока не видно.
Через полчаса, когда Гудериан окончательно пришел в себя, в лощине между холмами все было кончено. Уцелевшие китайцы отступили к ее выходу, где имелась насыпь вроде первой, но недоделанная, а за ней - наспех отрытые окопы. Танки по одному выезжали на открытое место и выстраивались в шеренгу - благо из окопов по ним стреляли только винтовки и два пулемета. Снова заговорили орудия бронированных машин, а потом они медленно поползли вперед. Из окопов никто не удирал, что не нравилось лейтенанту - надеяться, что артиллерией удалось уничтожить всех, не приходилось.
