Андрей Величко - Дядя Жора
- От тебя математикой заразилась. Ты сам говорил, что каждая кошка два раза в год приносит по четыре - пять котят. Через год они подрастут и тоже включатся в этот процесс... Вот я и считаю, исходя из предельной концентрации в пять кошек на комнату, когда рядом с Зимним придется строить еще один дворец.
Уже поздним вечером, возвращаясь домой, я от мыслей о семье и Рексе снова вернулся к тому, что происходило на Дальнем Востоке. Да, переживать по поводу подробностей каждой войсковой операции бессмысленно, там командуют достаточно грамотные люди. А вот подумать про то, как не повторить будущую историю советской войны в Афгане - стоило. Какой вывод можно сделать на основе того, что я знал о той войне?
В одном я был уверен твердо - она показала, как не надо строить ее пропагандистскую поддержку. Ситуация, когда в газетах писали о том, как наши солдаты при всеобщем восторге аборигенов что-то у них сажают и строят, но все видят, что оттуда идут похоронки - она совершенно нетерпима. Нет уж, надо не забывать регулярно напоминать народу, что мы ведем тяжелую войну с очень сильным противником. И, пожалуй, пора подумать над расширением льгот для участников войны, а уж для награжденных и инвалидов - особенно. Статус георгиевского кавалера и сейчас достаточно высок, но неплохо бы сделать так, чтобы он вообще мог ногой открывать дверь в местную управу - потому как основную массу солдат составляют крестьяне, которые вообще не сталкиваются с более высокими уровнями власти. И после первой же удачной операции можно будет ввести звание "Герой России" - а вдобавок и весомую статью за необоснованное награждение им, подумал я, вспомнив послевоенные звезды Жукова и пятикратную героичность престарелого бровеносца. Вот только с отдыхом для детей фронтовиков я немножко недодумал - построили в Крыму скаутский лагерь, без особых изысков обозвав его "Орленком", а с отдыхающими трудности - ну некогда летом отдыхать крестьянским детям, кроме самых маленьких. Значит, что? Султан давно намекал, что он очень белый и пушистый, так что пусть срочно ищет у себя в Турции место, где зимой можно купаться в море. Не найдет - мы поможем, но тогда уж пусть потом на себя пеняет... И чтобы к Рождеству там все было готово, бабло выделим. И десяток комиссаров с охраной, которым султан пожалует право сажать его подданных на кол, а то последнее время турки даже бабло наловчились воровать. С этим вроде все, а что дальше?
Кинохроника с места боев - это обязательно, ее уже снимают и будут постоянно крутить во всех кинотеатрах, деревенских клубах и кинопередвижках. Можно и что-нибудь художественное снять, блицкригом пока совершенно не пахнет, так что время есть.
Ну и книги, конечно. Одно время у меня мелькнула мысль про что-то вроде Союза писателей, но я вовремя вспомнил, что он не просто выродился в гадючник в конце социализма, а с самого начала представлял из себя нечто вроде того - чтобы убедиться в этом, достаточно почитать "Мастера и Маргариту". Так что лучше придумать что-то другое - например, государственное издательство приключенческой литературы. Именно приключенческой, с ориентацией в основном на молодежь! Как называлась серия времен моей молодости, в которой и выходили практически все читаемые книги? Вроде "библиотека приключений"... или еще и фантастики? Вот и тут надо, не мудрствуя лукаво, воспроизвести тот же дизайн обложки - и вперед! Первый кандидат на печать уже есть, это Толстой со своим "Гиперболоидом". Надо будет ему такой аванс забабахать, чтобы остальные позеленели от зависти и тут же кинулись творить. А для тех, кто хочет и может, но не очень понимает, про что лучше писать в свете текущего момента, устроить специальные семинары. И вовсе не надо зацикливаться только на тех, кто оставил след и в том мире - от того, что псевдонимом Пешкова назвали город, его произведения не стали более читабельными. Местных найдем! Тут мне, может и несколько некстати, вспомнились бессмертные строчки Иванова:
Неужто не найдем поэта,
Не воспитаем молодца,
Чтоб сочинил он про гамлета
И тень евонного отца!
Да мы, уж коль такое дело,
Не хуже тех, что в старину...
И мы напишем, как отелло
Зазря прихлопнуло жену.
В общем, нужна и какая-то программа поиска и воспитания молодых дарований - с конкурсами и премиями, подытожил размышления я. Кстати, а как там одно из них, то есть дослужившийся уже до лейтенанта Курильского флота Северянин? Вроде бы его последний сборник стихов вызвал интерес, да и Маша говорила, что написано очень неплохо.
Глава 20
Утром третьего июля по мостику через безымянный ручей, впадающий в речку Цунь-хе, протарахтел мотоцикл. В результате этого действия он оказался на маленьком полуострове, который, судя по всему, занимала какая-то хозяйственная часть. Во всяком случае, тут было четыре больших грузовика и несколько "Нар", две полевых кухни и пять сараев местного вида. А вот личного состава почти не наблюдалось - только пост сразу за мостиком.
- Пакет лейтенанту Гудериану из штаба укрепрайона, - сообщил мотоциклист по-немецки.
- Привет, Зигфрид, - отозвался старший караула на том же языке, хотя на нем была манчжурская форма с сержантскими погонами, - Гейнц у себя. Что-то новенькое? Если секрет - можешь не говорить.
- Да какой там секрет, - махнул рукой мотоциклист, - нас наконец-то окружили, вот и все. Головные части китайцев вышли к морю в пятнадцати километрах западнее Инкоу. Ладно, я поехал.
- Ну вот, - уныло потянул тощий рядовой, - раз окружение, значит, пайки урежут, а мы и так третью неделю почти на одной рыбе сидим.
- А тебя хоть чем ни корми, толку все равно никакого, один перевод продуктов, - благодушно отозвался сержант, - и чем тебе лосось не нравится? В Гамбурге, небось, твоего месячного заработка и на одну такую рыбину не хватило бы, а ты их тут каждый день бесплатно жрешь и еще добавки просишь.
Диалог прервал звук свистка из лагеря.
- Общий сбор, - сказал, поднимаясь, сержант, - пошли. Кажется, кончился наш отдых на рыбной диете.
Лейтенант Гудериан оглядел построившийся личный состав своей Первой танковой группы.
- Камрады, - начал он, - наконец-то начинается настоящее дело. Получен приказ о перебазировании в расположение Второй ударной еврейской бригады, это квадрат шестнадцать. Выходим завтра в шесть тридцать. До этого - подготовка к маршу. Вольно, разойдись.
- Гейнц, - спросил его низенький крепыш в звании младшего лейтенанта, - не знаешь, это настоящие евреи или наши?
- Увы, Пауль, настоящие, из России, - улыбнулся Гудериан, - они будут поддерживать нашу атаку. И у тебя еще остается время, как говорят наши русские друзья, хорошенько "wsdrutschit" своего мехвода, чтобы у него на марше опять гусеница не слетела, как по пути сюда.
В расположении бригады танкистам отвели место примерно в полукилометре от передовой, перед минометчиками и рядом с кухней. Судя по запаху, там готовилось что-то не рыбное, а весьма мясное.
- Получено разрешение расходовать консервы, - пояснил Гудериану начштаба бригады майор Канкрин, - так что можете есть свои, а можете - и наши, у нас хватит. Операция - завтра в пять тридцать, сразу после артподготовки. У вас на танках есть рации?
- С передатчиком - только на моем, у остальных одни приемники.
- Пусть ваш радист зайдет в штаб за частотами и позывными, по вашим заказам будут работать две эскадрильи "Фоккеров" и одна "Выхухолей".
- А это еще что такое?
- Да в общем та же самая "Кошка", только берет побольше и летает побыстрее - ближний бомбардировщик. На "Фоккерах" - ваши, то есть немцы, на "Выхухолях" - русские, но немецкий вроде знают. Ваши люди уже расположились? Тогда зовите кого считаете нужным - и пошли в штаб, знакомиться с обстановкой и есть сосиски - настоящие баварские, между прочим, специально для вас достали.
Обстановка внушала некоторый оптимизм. Неделю назад китайские войска прорвали фронт между первым и вторым укрепрайонами и неудержимым потоком устремились вглубь Манчжурии.
- Всю неделю непрерывно шли, - поделился впечатлениями начштаба, - только вчера движение малость поутихло.
Пройдя километров пятьдесят, китайцы повернули направо и два дня назад с боями вышли к морю, замкнув тем самым сухопутное кольцо окружения вокруг укрепрайона. Впрочем, это никого особо не обеспокоило, ибо и до того четыре пятых всех грузов доставлялись по морю, где безраздельно господствовал японский флот. А в месте прорыва спешно рылись окопы, причем это место заняла дивизия китайцев-мусульман, которые уже показали себя хоть и не очень умелыми, но чрезвычайно стойкими солдатами.
