Алексей Волков - «Царство свободы» на крови. «Кончилось ваше время!»

— А если кандидат окажется не тем? — Василий переглянулся с приятелем.

— Значит, изначально надо выбирать того. Руководствуясь интересами страны. А не справившегося убирать к какой-то матери.

— Прямо и по-революционному, — рассмеялся Иван.

— Ладно. Все это хорошо, но давайте спать. Скоро начнутся таможни, а завтра у каждого наверняка нелегкий день. — И Василий стал стягивать пиджак, демонстрируя пример.

Ох уж эти границы между частями некогда единого целого!

Вроде совсем немного отсутствовали в Москве, что такое несколько дней, а погода была уже иной. Пока ездили, оттепель докатилась и сюда. Снег подтаивал на глазах, вдоль тротуаров весело бежали ручьи, вода отражала выкатившееся на небо яркое и по-весеннему теплое солнышко. Природа начинала пробуждение от долгой зимней спячки, и вместе с природой невольно пробуждалась душа. Даже у людей немолодых и изрядно битых жизнью. Во всяком случае, Кротов чувствовал себя, словно сбросил лет пятнадцать, и не хотелось думать о плохом, а, напротив, просто верить в хорошее, которое обязательно сбудется. Не сегодня, так завтра, не завтра, так в ближайшие дни или месяцы. Что стоит немного потерпеть после затянувшегося ожидания?

И, как обычно бывает в подобные дни, народу на улицах было полно. Пусть день считался рабочим, только многие предприятия до сих пор трудились не в полную силу, а уж всякий конторский люд и подавно найдет возможность вырваться под каким-нибудь предлогом да пройтись по свежему воздуху. И совсем уж много было детворы. Кто-то из ребят пытался пускать в ручейках самодельные кораблики, кто-то просто азартно топал по лужам, не задаваясь мыслью о промокающих ногах, кто-то носился, весело смеясь от возбуждения. Но попадались и мальчишки, занятые делом. Эти старательно расклеивали на тумбах какие-то листки, хотя выборы закончились и какая-нибудь нужда в агитации отпала.

— А ну-ка! — Василий решительно шагнул и принялся читать свежую афишку.

— Что там? — довольно равнодушно поинтересовался Иван.

Кротов тоже не спешил расставаться с новыми знакомыми. Тем более показная отстраненность у них вдруг прошла, и старший объявил, что скоро за всеми троими должен приехать мотор. Маски оказались сброшены, и теперь двое попутчиков не скрывали принадлежность к определенному ведомству, равно как и то, что были приставлены к бывшему полковнику специально. Но, как понял из мимолетного намека Кротов, помимо слежки и охраны они выполняли и другие, не связанные с подопечным, поручения. А какие, о том постороннему в общем-то человеку знать не стоило.

— Между прочим, товарищи, сегодня ближе к вечеру намечается митинг. И знаете по какому поводу? О необходимости перевыборов. Якобы результаты подтасованы.

— Уже объявлены результаты? — с некоторым удивлением спросил Иван. О женщинах он больше не распространялся.

— Насколько понимаю, пока нет, — хмыкнул Василий. — Но кто-то все равно против, каким бы результат ни был. На то и свобода, етить ее налево!

— Мне кажется, выбор предрешен. И наши противники тоже знают это.

— Если подходить к делу с сугубо марксистских позиций…

Есть ли иные в стране победившей революции?

Но события уже неслись вскачь, и взгляды конкретных участников не влияли на общую судьбу. Лишь на частную, только последнее — уже личные проблемы, а никак не общественные. А кого на исторических перепутьях волнует чья-то частная судьба?

Но с каких позиций не подходить, решать предстояло не им. Авто уже подкатило, и оставалось лишь сесть да ехать, куда везут.

И — разумеется — на сей раз никто Кротова на самый верх не приглашал. Какой-то человек, сам он не назвался, а спрашивать Кротов не стал, внимательно выслушал, затем попросил все подробно написать. В целом, по прикидкам бывшего полковника, сейчас представителям власти вообще не полагалось интересоваться какой-то поездкой и какими-то танками. Но, самое странное, похоже, этой, в сравнении с политической борьбой, мелочи тоже придавалось немалое значение. Поневоле Кротову оставалось уважать власть. Хотя, с точки зрения монархиста, легитимной она не являлась.

— Хорошо. Вы свободны. Остановились там же?

— Так точно, — по-военному отчетливо отозвался Кротов.

Вернее, он просто не съезжал, и уехал в Петроград втайне от работников гостиницы. Так, как ему было советовано.

— Тогда ждите. С вами обязательно свяжутся сегодня или завтра.

Вопрос: чего именно ждать? Кротов выполнил поручение, а вот служить в дальнейшем не собирался. Максимум полторы-две недели, и надо возвращаться в Харбин к Покровскому. Восстание в Сибири планировалось на конец весны, едва закончится распутица, и Кротову по чину надлежало возглавить один из отрядов. Тем более ощущалась нехватка кавалерийских штаб-офицеров, а пехотные заменить их в ряде случаев не могли. Иная специфика, иные требования.

В общем, выступления намечались не только в Сибири. Здесь, в Петрограде, даже на Украине, да и казачьи области обещали поддержать контрреволюцию военной силой.

Разрозненные осколки Империи упорно желали воссоединиться — и без нынешних правительств. Поиграли в революции, но уже хватит.

Впрочем, пока не настала пора общего и главного, можно хотя бы немного уделить внимание личному…

— Извините, где можно найти Писаревскую?

Вопрос Кротов задавал невесть в какой раз. Прежде еще добавлялось — «гражданку», потом осталась одна фамилия. Девушку здесь знали, однако в редакции царил такой бедлам, словно злосчастный для России февраль все еще продолжался. Да и почему «словно»? Новые власти начали с пустопорожней болтовни, ею же продолжали и наверняка закончить правление тоже собирались исключительно словесами.

— Понятия не имею, — остановленный мужчина, несколько не дотягивающий до тридцати лет, только плечами пожал. — С утра была здесь, а потом… Может, я могу помочь? Вы, конечно, с материалом?

— Нет, мне нужна именно Писаревская, — отмел подобную помощь Кротов.

— Тогда не знаю. Она обязательно будет на Тверской. Сходите туда. Хотя как вы ее там найдете?

— Простите, что будет на Тверской? — Площади недавно вернули старое наименование. Нельзя же называть место в память царского генерала! Раз генерал — значит, сатрап.

— Как что? Митинг протеста! Вся Москва об этом говорит!

— Я только что приехал и пока не в курсе.

— Тогда понятно. Понимаете, президентом выбран не тот кандидат, и теперь весь народ будет требовать перевыборов.

— Но, насколько понимаю, народ сам и избирал?

— Ну и что? Вы же понимаете, что выбор был неправильный?

— Однако все-таки выбор. — Кротов несколько отрицательно относился к самой идее выборов, посмеивался над ними, раз ужасаться давно надоело, и все-таки подобного поворота не ожидал. Или голосование будет продолжаться, пока большинство голосов не наберет нужный кандидат? Но опять-таки кому нужный? Ведь всегда найдутся люди, кому дальнейшее тоже покажется неправильным. И так — без намека на конец.

Лихи дела твои, Господи!

— Вы что, из числа согласных? — Мужчина отшатнулся от Кротова, как от прокаженного.

— Я вообще гражданин Сибирской республики.

— Тогда понятно, — немного успокоился газетчик. Или кто он здесь? — Послушайте, а если вы выступите в качестве представителя дружественной Сибири? По-моему, это произведет дополнительное впечатление. Мол, там тоже волнуются и возмущены выбором?

— Но это обман. Я же частное лицо и о реакции Сибири говорить не уполномочен. Да и не знаю я, как она реагирует. Скорее всего, в массе своей вообще никак. Все-таки другое государство, и многие ли следят, что тут происходит? Я уже не говорю, что пока новости дойдут, пока кого-нибудь пришлют…

— Бросьте! Многие ли это поймут? Толпе главное — правильно сказанные слова. А сколько в них правды…

— Я ищу Писаревскую, — спорить с подобным оппонентом было глупо.

— Я же говорю: на митинге и встретитесь. Можете подождать, но понятия не имею, придет, нет? А так — сразу заметит вас во время выступления. Я сейчас расскажу о вас, и вас непременно запишут в список ораторов.

Ждать занесения Кротов не стал. В голове постепенно оформлялась противоположная мысль: доложить об используемых здесь методах. Вроде и не слишком хорошо, словно закладывает кого-то, а с другой стороны, не слишком ли дурную услугу сыграл весь этот кодекс чести? Ладно, пауки в банке обязаны пожирать друг друга, да итогом может быть срыв переговоров с Петроградом, а может, и иные дела. Можно и нужно являться противником послефевральского государственного строя, это элементарный долг каждого порядочного человека, только недопустимо при этом наносить вред родной стране.

Обратиться в Комитет Кротов не мог. Помнил собственное заключение под стражу и наличие там самых разных фракций. Попадешь к противнику выбранного президента и рискуешь исчезнуть без следа и без пользы. Остается вернуться в Кремль и попробовать добиться приема там.