Валерий Большаков - Позывной: «Колорад». Наш человек Василий Сталин
32-й гвардейский авиаполк осуществлял поддержку танкистов и обеспечивал действия штурмовиков и бомбардировщиков в районе Желябуга – Паниковец – Головинка.
17 июля бомбардировщики противника большими группами под сильным истребительным прикрытием пытались наносить удары по колоннам 3-й гвардейской танковой армии.
В воздушном бою лейтенант Калинин сбил «ФВ-190» в районе Трехолетово.
В эти дни летчики полка не допустили ни одного самолета противника к районам сосредоточения наших танкистов.
19 июля 3-я гвардейская танковая армия перешла в наступление. Летчики полка непрерывно патрулировали в районе ввода танковой армии в прорыв.
Бомбардировщики противника – «Ю-88», «Хе-111», «Ю-87» – большими группами под сильным истребительным прикрытием пытались нанести удары по наступающим советским танкам.
Группы «Ла-5», ведомые Иваном Холодовым и Владимиром Гараниным, не позволяли противнику прицельно бомбить наступающие танки.
20 июля десять «Ла-5», ведомые штурманом полка майором Холодовым, продолжали прикрывать боевые порядки 3-й танковой армии.
В районе Спасское – Сомово группа встретила 12 «ФВ-190» и вступила с ними в бой. Вскоре подошла еще одна группа истребителей противника.
Несмотря на численное преимущество, гвардейцы добились большого успеха и заявили о пяти сбитых самолетах противника – майор Холодов, командир звена старший лейтенант Федоров и младший лейтенант Боровик сбили по одному, а лейтенант Макаров – два самолета противника.
В этом бою старший лейтенант Федоров со своим ведомым оказался лицом к лицу с пятью «Мессершмиттами».
Завязался тяжелый бой, во время которого Александр Федоров сбил один самолет противника, но и его «Ла-5» был подбит.
Тяжело раненый летчик смог выпрыгнуть с парашютом, но приземлился на нейтральной полосе.
И только ночью раненого Александра Федорова смогли вынести к своим.
20 июля десятка «Ла-5», ведомая командиром полка, почти сразу после взлета вступила в бой.
21 июля в воздушных боях отличились летчики Келейников, Михайлов и Тукин, сбившие по одному истребителю противника.
22 июля летчики 32-го гвардейского авиаполка активно противодействовали бомбардировщикам противника: летчики Боровик и Рысков сбили по одному «Ю-88», а Келейников, Тукин и Шишкин уничтожили по одному «Хе-111».
В этот же день младший лейтенант Рысаков уничтожил в районе Ольховца «ФВ-190», еще один «фоккер» сбил старший лейтенант Шульженко.
23 июля три шестерки истребителей 32 гиап, эшелонированные по высоте: группа, ведомая капитаном Савельевым, на высоте 1800–2000 м, группа капитана Шишкина на высоте 2800 м и группа старшего лейтенанта Орехова на высоте 3500 м встретили до 30 бомбардировщиков под прикрытием 12 истребителей противника.
Несмотря на превосходство противника, гвардейцы вступили в бой.
Группа Орехова связала боем истребители противника и не допустила их к бомбардировщикам, группы Савельева и Шишкина атаковали бомбардировщики.
Бой закончился поражением противника – было сбито пять «Хе-111» и четыре «ФВ-190».
Всего в этот день летчики полка сбили 12 самолетов противника, которые были записаны на счет капитанов Луцкого и Шишкина; лейтенантов Батова, Калинина, Михайлова и Разуванова; младших лейтенантов Вишнякова, Рысакова и Тукина; старшего сержанта Кузьменкова.
Старший лейтенант Красавин сбил в этот день один бомбардировщик и один истребитель противника.
23 июля полки 1-го гвардейского авиакорпуса посетил командующий ВВС Красной Армии маршал авиации А.А. Новиков, который наградил многих авиаторов орденами и медалями.
За две недели тяжелых боев советские войска, взломав оборону противника, нанесли ему большие потери.
25 июля войска Брянского и Центрального фронтов перешли в наступление на Орел.
Части 1 гиак патрулированием прикрывали наступающие войска.
После напряженных боев 12–23 июля сопротивление противника в воздухе было сломлено.
25 июля авиаполки корпуса произвели 93 самолетовылета, но ни одной встречи с противником не произошло.
Только три дня спустя, 28 июля, майор Холодов в районе Клеменово одержал в воздушном бою победу над «ФВ-190».
Глава 15 Небесный агитатор
На другой день Быков отправился обратно на фронт, с пересадками добравшись до аэродрома на Задней Поляне, где стоял его 32-й гиап.
– Нашего полку прибыло! – воскликнул Холодов. – Число Героев Советского Союза на душу населения растет!
Пилоты всех эскадрилий, кроме первой, что убыла на патрулирование, встречали Григория.
Нога ныла всю ночь, утихнув лишь под утро, поэтому Быков вновь пользовался тростью, но это его мало огорчало.
Пустяки, дело житейское.
Главное, что он утром расстался – на время – со своими, а тут тоже свои, друзья-однополчане.
Все еще очень шатко, не отстояно, но он уже прорастает в этот мир, укореняется в нем.
Глядишь, скоро и со временем этим сроднится!
А тут новый сюрприз – Бабков гордо провел Григория на стоянку, и «Колорад» только головой покачал.
Расставленные по капонирам, ждали вылета истребители 4-й эскадрильи – новенькие «По-7».
– Ага! – только и сказал Быков. – Это дело.
– Глянь, командир, и фонарь спереди граненым сделали! – похвастался Орехов, будто сам бронестекла гранил. – И ручку укоротили, в самый раз получилось!
– Да это фигня! – отмахнулся Котов и похлопал «По-7» по крылу. – На этой птичке шторки маслорадиатора не маховичком раскрываются, там электропривод стоит. И вообще, все как-то по уму стало, удобно! На «лавке» жарень такая в кабине, а тут – нормально. Я проверял!
– Будем бить немцев с комфортом!
– Хорошая машинка.
– Обещали и вовсе добавить мощи – те же три пушки поставить, но уже не двадцать миллиметров, а все тридцать семь!
– Круто.
– Представляешь? Короткая очередь – и «фока» на куски!
– Красота!
– И они там еще что-то со связью намудрили, какую-то новую экранировку заделали. В общем, звук – как на концерте в консерватории!
Гришка Вавула гордо продемонстрировал свои художества – командирский истребитель под тем же двенадцатым номером сверкал свежей краской, а на фюзеляже были тщательно выведены тридцать четыре красных звезды – по числу сбитых самолетов.
Еще и Золотую Звезду пририсовали для пущей важности.
Быков вздохнул лишь – ни сегодня, ни завтра вылеты не планировались.
Притихли немцы. А если и появлялись в небе, то небольшими группами.
Их живо выгоняли – нечего фрицам делать в советском небе!
Однако легкой жизни комэск не нашел – подкралась стыдная проблема.
Пилотам нечего было есть.
Куда снабженцы смотрели, почему завоз продуктов не наладили – это был вопрос нумер два.
Первым вопросом в повестке дня стояло: чем кормить бойцов?
Начпрод убивался, но ничего поделать не мог – кроме порядком заплесневелых галет да фляг с трофейным подсолнечным маслом, провизии не имелось.
Ну, если поскрести по сусекам, то можно еще было крупы набрать. А мясо?
Как летчику в бой идти? Жидкой болтушки похлебав?
Стали решать эту задачу с Бабковым.
Думали, гадали и порешили выбраковать для убоя рабочих лошадей из обоза.
Жалко лошадок, а только людей еще жальче.
Забили.
– И это вы называете мясом? – раскричался комполка, понюхав конину. – Сплошные жилы, и потом конским смердит! Кто это есть станет? Собака, и та побрезгует!
– Товарищ подполковник, – робко обратился Ибрагим Мкртумов, – есть старый татарский способ…
– Выкладывай, – буркнул Бабков.
– Надо всю конину на мясорубках перекрутить, а потом фарш в проточной воде промывать. Сутки, не меньше.
– Думаешь, поможет?
– Должно помочь! Котлет понаделаем – съедят и еще попросят![20]
– Ну, давай, попробуем…
И комсомольцы во главе с Мкртумовым отправились в поход по деревням – мясорубки добывать.
– Только расписки пишите, – предупредил Бабков, – так, мол, и так, обязуемся вернуть. Подпись. Дата. А я пока стряпух местных привлеку…
Назавтра к обеду были поданы котлеты. Хорошо сдобренные луком, пахли они, чем надо – мясом. И хомячила их летная братва за милую душу.
Тогда же, за обедом, к Быкову подсел Стельмашук.
– Тут такое дело, товарищ полковник… – замялся он.
– Говори уж.
– Короче, политуправление фронта давит… Надо бы листовки разбросать – и для жителей в прифронтовой полосе, чтобы знали, как мы врага бьем, и самим фрицам не худо политинформацию провести…
– Так в чем проблема? Разбросаем.
