Алексей Евтушенко - Сдвиг
И сам себе ответил: «Здесь – не в кого. Сегодня. А о завтрашнем дне ты не думаешь? Или, к примеру, о том, что сейчас может твориться дома?»
Воображение услужливо нарисовало картинку. Смердящие неубранные трупы на улицах и в квартирах. Толпы слабых, перепуганных, озлобленных, отчаявшихся, готовых на все людей, пытающихся любой ценой вырваться из смертельной ловушки крупных городов. Не надо быть профессиональным спасателем или военным, чтобы понять: в случае подобной катастрофической пандемии именно крупные города в первую очередь вымрут, когда станет окончательно ясно, что болезнь не лечится и остановить ее невозможно.
Даже самыми жестокими и беспощадными мерами.
Я невольно вспомнил находку в поле, перед блокпостом, в свой первый день пребывания в этом таком с виду родном, а на самом деле чужом и жутком мире и потряс головой, прогоняя видение. Не приведи Господь.
А ведь приведет, подумал я. Глупо надеяться на иное. Собственно, с какой стати? Если Бог допустил гибель миллиардов здесь, то почему должен остановить ее же там? Нет, о Боге и его возможном замысле вообще не надо. Иначе очень быстро придешь к выводу, что Конец света, в своем библейском значении, уже начался. А раз так, то любое сопротивление бесполезно. Молись и готовься к переходу в мир иной. Нет уж, фигушки, мне еще побарахтаться охота. И пусть Господь думает об этом что хочет. При всем моем уважении. Значит – что? Значит, автомат очень даже может пригодиться. Хотя, Бог свидетель, я многое бы отдал, чтобы этого не произошло.
Последующие два с половиной часа убедили меня в истинности старого утверждения о том, что мечтать не вредно. Однако, с практической точки зрения, чаще всего, бесполезно. Судя по тому, что я увидел, воинская часть была оставлена организованно, а затем, когда начался всеобщий ад, подвергнута банальному мародерству.
Пустые КХО. Выпотрошенные склады. Развороченные и тоже пустые сейфы. Лишь в караулке, словно в насмешку, обнаружился на полу брошенный кем-то заржавевший магазин от пистолета Макарова. Без патронов. И никаких трупов и скелетов. Что вполне согласовалось с предположением, что часть была оставлена организованно.
Я вышел из здания штаба, где не нашел ничего, кроме нескольких разломанных канцелярских столов, пустых бутылок и прочего мусора, и уж совсем было решил плюнуть на дальнейшие поиски, но тут вспомнил, что не заглядывал в парк боевых машин. Зачем? А на всякий случай. Раз уж начал искать, то надо довести дело до конца. К тому же в бытность мою в рядах вооруженных силпарк всегда был местом для разнообразных нычек, в которых могло храниться все, что угодно, – от банальной выпивки и консервов до, чего уж греха таить, краденного казенного имущества и легких наркотиков.
Целехонький, в смазке, автомат «АКС-74» с откидным прикладом, четыре пустых магазина в штатном подсумке и шесть стандартных пачек патронов (по тридцать штук в пачке), замотанных в два полиэтиленовых пакета, я нашел, когда совсем уж было потерял надежду. Так бывает в карточной игре или рулетке. Проигрываешь раз за разом, тебе уже скучно, грустно и тоскливо, и ты проклинаешь ту минуту, когда решился на этот идиотский шаг – сесть играть на деньги, как вдруг одна-единственная ставка на «зеро» или пришедшие с прикупом в покере два короля к уже имеющимся двум на руках приносят долгожданную удачу. И сразу жить становится веселее.
Находка лежала в топливном баке, расположенном под сиденьем в десантном отделении старенького трудяги-бронетранспортера МТ-ЛБ по кличке «мотолыга», единственной машины, которую я обнаружил в боксах парка. Довольно странное место для тайника, как по мне, но мало ли, какие у людей предпочтения. Мне честь и хвала, что зачем-то я это сиденье поднял, хотя и помнил, что под ним всего лишь топливный бак. А там – опа! – бак-то бак, но с большой вырезанной дыркой сверху, прикрытой каким-то ветхим тряпьем. Тряпье скинул, посветил в дырку фонариком и увидел то, что хотел. Как в детстве желанный и долгожданный подарок под новогодней елкой.
Достал, разобрал, вытер от лишней смазки, собрал – вроде все нормально. Набил магазин, вставил на место, вышел под открытое небо. Передернул затвор, перевел флажок предохранителя на одиночные, поднял ствол в облака… И опустил его. Ага. Я сейчас произведу выстрел, его услышат на «Секрете» и что подумают? Кинутся еще проверять, что тут со мной произошло. Оно мне надо? Пока не надо. Позже проверю.
Арг-кхин появился, когда я, сидя за рулем машины, набивал патронами оставшиеся магазины. Давненько этим не занимался, но пальцы все сами вспомнили. Наше тело вообще помнит гораздо больше, чем нам кажется. Надо только ему не мешать.
Уже начавшие по-осеннему жухнуть буйные кусты полыни за обочиной чуть шевельнулись. Краем глаза я заметил это движение, но вида не подал. Мне оставалось набить ровно половину – пятнадцать патронов. Двенадцать. Десять. Восемь.
– Выходи уже, – сказал я негромко. – Знаю, что ты там.
Из кустов вынырнул Умирай Быстро, отряхнулся, уселся на дороге.
– Что ты делаешь? – раздался его голос в моей голове.
– Оружие готовлю.
– Зачем?
– Зачем оружие готовят? Воевать. Если придется.
– С кем?
– Пока не знаю. С тем, кто нападет. – Я вставил последний патрон, сунул магазин в подсумок к остальным, прихватил оставшиеся две пачки, вышел из машины, направился к багажнику.
Умирай Быстро смотрел на меня, и я ничего не мог прочесть в его взгляде.
– Как дела? Где остальные? – в свою очередь спросил я.
– Далеко. Нашим братьям потребовалась помощь.
– Что-то серьезное? – Я спрятал подсумок и оставшиеся две пачки патронов, закрыл багажник, повернулся к арг-кхину.
– Да. На нас напали люди. Есть убитые и раненые. С обеих сторон.
Вот черт. Этого не хватало. Хотя и можно было предвидеть. Кто-то с оружием проник на эту сторону, увидел стаю, как он предположил, диких собак и не придумал ничего лучше, чем открыть огонь. Тех, кто сначала стреляет, а потом думает, к сожалению, хватает среди рода человеческого. Да что говорить, я и сам не далее как несколько дней назад едва удержался от того же. Арг-кхины, понятно, принялись защищаться. Возможно, поначалу даже пытались вступить с идиотами в телепатический контакт. Однако идиоты на то и идиоты, что тут же перепугались по-настоящему. А где страх, там и ненависть. И то, и другое «лечится» просто – усиленным огнем на поражение. Опять же, когда стреляешь, думать не надо, надо попадать. Тут уже и арг-кхинам стало не до попыток контакта. И началось. Кстати, не особо удивлюсь, если те, кто начал стрелять, были не испуганными идиотами, а просто хладнокровными мерзавцами, вполне осознающими, что они делают. Таких в нашем человеческом роду тоже, увы, хватает. Плохо дело, однако. В тотальной войне с вирусной смертью, собственным идиотизмом и друг с другом арг-кхины могли бы быть отличными союзниками. Теперь же они могут стать врагами. Если уже не стали.
– Мне жаль, правда. – Я подошел к арг-кхину, сел перед ним на корточки. – Могу чем-то помочь?
– Туман снова появился, – сказал Умирай Быстро. – Меня послали сказать тебе это.
– Где? Там же, рядом с городом, на старой дороге?
– Да.
– Когда?
– Вчера.
– В прошлый раз он продержался всего пару часов и потом исчез, – сказал я.
– Пока не исчез.
Я хотел спросить, откуда он это знает, но вовремя себя остановил. Еще бы не знать, с их-то телепатией. Достаточно одному арг-кхину сидеть у портала и передавать картинку по цепочке. А может, и цепочки никакой не надо, зависит от расстояния, на которое они могут передавать мысли и образы… Ладно, не отвлекаемся, главное сейчас не это, а то, что портал открыт. Но сколько он продержится – неизвестно. И жди потом следующего.
Я сунул руку во внутренний карман куртки. Знал, что плоская коробка с десятью ампулами спасительной вакцины лежит там, но проверить не мешало. Десять ампул. Пять жизней. Мама и папа в первую очередь. Как чувствовал, что надо украсть. И украл, хотя было немного стыдно – все равно что красть у детей. Теперь вот выяснилось – правильно сделал. Что касается охраны своего имущества, марсиане с лунянами, конечно, чистые дети, они небось и двери у себя не закрывают. Но дети детьми, а ведь отказались дать вакцину добровольно, когда я попросил. Неважно, из каких соображений, но отказались. И кто б я был, не укради коробку еще ранним утром, когда только-только очухался и обнаружил, что кроме меня в медотсеке никого нет? Дураком. Если не сказать хуже. С Николь нехорошо выходит, это да. Совсем нехорошо. Могут подумать, что она соучастница. Конечно, если заметят пропажу – там, в шкафчике, этих коробок на глаз было штук пятьдесят. Одной больше, одной меньше… Опять же, неизвестно теперь, когда я Николь увижу и увижу ли вообще. Но возвращаться к «Секрету» нельзя. То есть я бы вернулся, не сообщи мне Умирай Быстро новость о появлении тумана. Даже придумал, как буду отбрехиваться, если попробуют обвинить в воровстве вакцины. Никак. Не пойман – не вор. Кто-нибудь видел, как я ее крал? Нет. И записи на камеры слежения нет, поскольку нет и камер (слава марсианско-лунянской доверчивости!). А то, что пачек стало меньше, так есть хорошее русское слово, объясняющее данный эффект, – утруска. И вообще, лучше надо считать. И домовому вовремя в блюдце молока наливать. Ладно, не домовому – корабельному, или как там он у вас называется. Шутка? Совсем нет. И плевать, что раньше ничего подобного не случалось. Корабельные, знаете ли, не сразу заводятся. Видно, время пришло. Короче, ребята, не морочьте голову, а то обижусь. Могу карманы вывернуть, хотите? Даже обыскать себя дам. Желательно Николь.
