Алексей Евтушенко - Сдвиг
– Понимаешь, – как-то незаметно перешел со мной на «ты» старпом, и я не стал возражать, – мы просто не знаем, в чем здесь штука – в самом действии магнитного поля, радиации ли, других каких-то неучтенных пока факторах или сразу во всем вместе. Но выходит, что на сегодняшний день данную вакцину со стопроцентной уверенностью в ее действенности можно произвести только у нас, на Марсе.
Некоторое время я обдумывал сказанное. Так вот почему мне показалось таким странным поведение Николь! Ей очень не хотелось сообщать мне эту, прямо скажем, нерадостную новость.
– Сколько времени занимает полет до Марса и обратно? – спросил я.
Вопрос был наглый. Кто я такой, чтобы его задавать? В конце концов это стратегически важная информация, и господа колонисты меня могли просто послать. Но не послали.
– Если стартовать завтра – почти три месяца, – ответил Камински. – Если через месяц, как мы и рассчитывали, можно уложиться в месяц и неделю.
– Особенности космонавигации и движения небесных тел, – добавил Малина, видимо, заметив мои удивленно поднятые брови.
– А до Луны?
– Думаешь, что не удалось здесь, получится на Луне? – догадался Малина. – Увы. Уже пробовали. Сразу же, как только мы получили вакцину на Марсе.
– И что?
– Ничего. Тот же эффект. Нулевой.
– Но следует признать, что среди лунян мало хороших биологов, – добавила Ирина и непроизвольно оглянулась по сторонам.
– Не верти головой, – посоветовал старпом. – Они и сами это признают. Равно, как мы знаем, что они лучшие инженеры.
Мне показалось, что наш разговор заходит в тупик. Или его в тупик намеренно загоняют. Сейчас проверим.
– Что вы предлагаете? – спросил я.
– Что мы можем предложить, – пожал плечами капитан. – С Марсом и Луной мы на связи, наш Сенат и лунный Конвент в курсе происходящего. Решение о начале производства дополнительных доз вакцины обсуждается.
– Обсуждается? – Кажется, я не смог сдержать сарказма в голосе.
– Это очень серьезное решение, – сказала Ирина. – Вы, Данила, просто не в курсе.
– Так просветите меня!
– Охотно. Чтобы заработать на одну дозу или инъекцию вакцины, средний взрослый марсианин должен работать пятьдесят солов. С утра до ночи. Инъекций же нужно две. Вот и считайте.
– Так я вам должен? – Я обвел взглядом капитана, старпома и социолога.
– Тебя сейчас на хер послать или позже? – осведомился, набычившись, Малина. – Пойми. Мы рады помочь. Но наши возможности ограничены.
– В конце концов мы даже не знаем, нужна ли вообще помощь, – сказал капитан с официально-примирительными нотками в голосе. – Пока предположения о том, что Вирус проник в вашу, Данила, реальность и начал убивать, остаются лишь предположениями.
«Они мне не доверяют, – подумал я. – Или получили соответствующие указания от своих сенатов с конвентами. Собственно, понять можно. Одно дело отправлять экспедицию на свободную от людей Землю, и совсем другое – обнаружить, что рядом есть и вторая. Где восемь миллиардов народу и куча проблем. Даже без учета пандемии. А уж с учетом… Что будет, если гибнущие люди узнают, что спасительная вакцина есть, да только мало ее и на всех не хватит по-любому? Страшно даже подумать. Надо будет все-таки попытаться выведать у Николь, сколько у них доз. Десять тысяч? Сто тысяч? Вряд ли больше. Может, и вовсе порядка тысячи. Они же были уверены, что на Земле все умерли…
– Ладно, – сказал я, умело прикидываясь шлангом. – Вакцина ваша, вам и решать. Со своей стороны готов помочь всем, что в моих силах. Значит, завтра в девять?
– В девять, – подтвердил капитан.
– Тогда, с вашего позволения, схожу проверю, как там моя машинка. – Я показал головой за речку. – Не дай бог аккумулятор сел. Ну и арг-кхинов, возможно, встречу.
Секундная пауза, во время которой капитан и старпом быстро обменялись взглядами.
– Конечно, – ответил Камински и поднялся.
Эта секундная пауза перед ответом меня насторожила. И обмен взглядами тоже. О чем капитан думал в этот момент? И почему не сказал, что я человек свободный и не обязан спрашивать у него позволения на свои действия? Паранойя, паранойя, давай не будем близкими друзьями, а останемся просто знакомыми? Нет, говорит паранойя, не согласна я, потому как люблю тебя аж не могу.
Они уже отошли на десяток шагов, когда Малина обернулся.
– Если аккумулятор сел, у нас найдется, чем подзарядить, – успокаивающе пообещал он.
«Ага, я все понял, спасибо», – подумал я, но ничего не сказал. Просто кивнул. Хорошо, мол, приму к сведению.
Мой «Патриот» оказался на месте и завелся сразу же, будто только и ждал, когда я вернусь. А что, может, и ждал. По-своему. Я глянул на индикатор заряда аккумулятора. Половина есть, нормально. Проехался туда-назад, остановился, заглушил двигатель, вышел из машины и прислушался. Тишина.
– Тень Луны! Умирай Быстро! – позвал в полный голос.
Никакого ответа – ни звукового, ни телепатического. Куда они делись, интересно? Жалко. Только познакомились, даже поговорить толком не успели. Вот тоже еще один серьезнейший, не поддающийся прогнозированию фактор – арг-кхины. Новый разум на Земле. Не человеческий. Они ведь наверняка считают эту планету и реальность своими. Мол, да, были тут когда-то хозяевами люди, а теперь – мы. Извините-подвиньтесь. И хорошо еще, если подвиньтесь, а не пошли вон. М-да, что-то мне сегодня всюду негатив мнится. Не иначе, общее состояние организма виновато, который только-только научился убивать в себе страшный Вирус. Ладно, надо что-то решать. Мои новые друзья с Луны и Марса могут говорить, думать, делать что угодно, но у меня своя голова на плечах. А еще мама с папой. Очень мне будет горько, если они заболеют и умрут. Да и о возможностях современных медицинских и биолабораторий, включая наши российские, у меня несколько иное мнение. И о биологах с медиками – тоже. То, что не получилось у Стивена и Николь и их коллег на Луне, вполне может выйти у землян. Особенно если они будут знать, что другого выхода нет. Помощь с Марса, даже если она будет вовремя и в полной мере организована, проблему не решит. Элементарный расчет. Я точно знаю, что одна доза вакцины – три миллилитра. Самого кололи. Значит, тысяча доз – это три тысячи миллилитров или три килограмма вакцины. Они же три литра. Десять тысяч – тридцать литров. Миллион – три тонны. Десять миллионов – тридцать тонн. Десять миллионов доз спасут условно пять миллионов человек, если, как было сказано, считать по две дозы на голову. Какая грузоподъемность у «Секрета»? Вряд ли очень уж большая – это исследовательский корабль, а не грузовик. Ладно, я совсем не спец, но пусть будет девяносто тонн, чтобы было удобнее считать. Значит, за раз он может доставить на Землю вакцины для спасения пятнадцати миллионов. Население Москвы. Но эту вакцину еще нужно произвести, мощности требуются. И обученные люди. А колонистов на Марсе – горстка, по меркам населения Земли. Они физически не смогут произвести столько, сколько нам нужно, хоть засыпь их деньгами. Да и на фиг им наши деньги? Я представил себе, как взамен доставленной вакцины «Секрет» под завязку загружают банковскими мешками, набитыми бумажной валютой. Смешно. И вообще, сколько таких кораблей у колонистов? Что-то мне кажется, не так уж много. Вряд ли больше двух-трех. А может, и вовсе только «Секрет» и есть. Опять же, с учетом количества населения на двух планетах. Вопросы, чтоб им! И все такие, что не отмашешься.
Я посмотрел на часы. Время к обеду, но есть пока не хочется. Осмотреть, что ли, эту заброшенную воинскую часть? Тоже не хочется, если честно. Что я там увижу? Старую казенную мебель советского производства, облупленные стены, пыль, грязь и паутину. Скорее всего, несколько скелетов в полусгнившей форме. Или больше, чем несколько. Личное оружие? Если даже предположить, что КХО[5] в казармах, склады, караульное помещение и оружейные сейфы не разграблены (во что я не верю), то за тридцать лет без должного ухода автоматы и пистолеты превратились в бесполезные куски металла, пластика и дерева. Наверное, кое-что, наиболее сохранившееся, в порядок привести можно, стрелять будет. Но оно мне надо? Мой «викинг» вполне надежен и ухожен. А тот же автомат мне ни к чему. В кого здесь стрелять?
И сам себе ответил: «Здесь – не в кого. Сегодня. А о завтрашнем дне ты не думаешь? Или, к примеру, о том, что сейчас может твориться дома?»
Воображение услужливо нарисовало картинку. Смердящие неубранные трупы на улицах и в квартирах. Толпы слабых, перепуганных, озлобленных, отчаявшихся, готовых на все людей, пытающихся любой ценой вырваться из смертельной ловушки крупных городов. Не надо быть профессиональным спасателем или военным, чтобы понять: в случае подобной катастрофической пандемии именно крупные города в первую очередь вымрут, когда станет окончательно ясно, что болезнь не лечится и остановить ее невозможно.
