Наши уже не придут - RedDetonator
К вечеру активность начала падать.
— Добрые люди, доброго вам вечера, — заглянул в окошко какой-то прилично одетый мужик.
— Доброго вечера, — кивнул ему Аркадий, полоскающий стаканы в мойке.
Это настоящий геморрой, самое уязвимое место его бизнеса.
Бумажные стаканчики ещё не изобрели, о пластике можно даже не заикаться, поэтому на вооружении у него стеклянные стаканы, которые надо мыть.
Он закупил двести стаканов, чего достаточно, но приходится делать технический перерыв на пятнадцать-двадцать минут, чтобы намыть нужное количество использованных стаканов.
Для покупателей введено правило, что надо возвращать стаканы в будку, поэтому не пришлось нанимать бегунка, который бы собирал использованные стаканы, хотя Аркадий уже задумывался о найме посудомойщика…
— Заказы уже не принимаем, — сообщил он визитёру. — Закрываемся.
Остатки напитков уже выдули Пахом и Марфа, которые всегда за обеспечение высокого уровня санитарии на рабочем месте…
— Так я не поэтому, — махнул рукой посетитель. — Я тут по другому делу.
Немиров напрягся. У кремля их «брать» не будут, слишком опасно, значит, это не грабители.
— Что за дело? — спросил он, ненавязчиво опуская руку к револьверу.
— С хозяйкой буду это обсуждать, — покачал головой визитёр.
— С кем я разговариваю? — спросил Аркадий.
— Климентом Васильевичем меня зови, — улыбнулся тот. — Где хозяйка?
— Со мной можешь говорить, — сказал ему Немиров. — Она сегодня не придёт. Чего хотел-то?
Визитёр смутился. С малолетними дела тут обсуждать не принято.
Все подумали, что это Марфа ключевая фигурантка и организатор, а Аркадий и Пахом тут просто «в составе группы лиц, по предварительному сговору». Ну не просто же так её имя в названии?
— Ладно, — произнёс Климент. — Передай уважаемой Марфе, что мы, зачинатели астраханского лимонадного дела, посовещались и решили, что хотим выкупить её дело. Предлагаем пятьсот рублей за всё. С ответом подходите к будке Васильева. Если ответа не будет завтра к вечеру…
Климент не завершил фразу, улыбнулся и ушёл.
Но Аркадию понятно, что будет, если не будет ответа.
«Четыре дня бизнесу, а уже начали щемить», — подумал он, домывая стаканы.
* * *
— Нельзя продавать! — решительно заявила Марфа.
Она хотела стукнуть кулаком по столу, но быстро опустила руку — воспитание не то.
— Вот это запал! Ха-ха! — рассмеялся Аркадий. — Но имей в виду, что обязательно будут последствия.
— Но деньги же… — возмутилась не так давно обычная крестьянка.
Они делят деньги 70 на 30, поэтому Марфа кровно заинтересована в успехе бизнеса. Она даже начала подменять Аркадия в изготовлении коктейлей и газировки. Если знать, что делать, то рецептура несложная.
— Деньги — это да, — согласился Аркадий. — Но запомни на всю жизнь — никто не позволит тебе просто так зарабатывать деньги. А мы их зарабатываем не просто так — мы залезли в чужое дело.
— Куда мы залезли? — нахмурилась Марфа. — Мы же просто поставили будку.
— А рядом что? — усмехнулся Немиров. — Правильно. Другие будки. То, что заработали мы, это то, что не заработали они. Люди идут на площадь с целью попить чего-нибудь вкусного, наверное, лимонада, а тут мы с коктейлями заморскими. У людей в кармане деньги не бесконечные, поэтому они будут выбирать. Лучше, наверное, купить коктейль шоколадный, он-то всяко лучше лимонада. Вот и не покупают лимонад — а это обидно.
— Так мы-то тут причём? — недоумевала Марфа. — Мы же не виноваты, что люди к нам идут — с нас спрос почему?
— А мы тут при том, что если бы нас не было, у них бы всё было хорошо, — ответил Аркадий. — В Америке это называют бизнесом и конкуренцией.
Он даже не сомневался, что конкуренты пытаются воссоздать хоть что-то, но у них не получается. Это только кажется, что молочный коктейль — это как два пальца об асфальт. Технологию знать надо — Немиров её знал.
— В гузно это всё! — раздражённо заключила Марфа. — Мы же честно трудимся, рук не покладая, деньгу зарабатываем — чем мы другим мешаем⁈
— Я уже объяснил, чем мы мешаем, — вздохнул Аркадий. — Ладно, будем ждать новостей. Постараемся заработать побольше денег, до того, как за нами придут.
Это значило, что ему нужно ускорять акцию. Нужно заработать как можно больше денег, чтобы легче было проводить следующую фазу плана.
Нужны ли ему деньги сами по себе? Нужно ли ему положение в этом обществе? Нет.
Всё это будет разрушено до фундамента в 1917 году, вместе со всем этим великосветским лоском и омерзительной нищетой. Любое положение, которое он займёт в этом обществе, ничего не изменит.
«Почему не царь или государственный деятель из высших эшелонов, как это обычно и бывает в популярных романах?» — спросил себя Аркадий. — «Почему малолетний крестьянин в умирающей деревне? Почему?»
Его стартовое положение вынуждает его марать руки и пробиваться на нужную позицию, через труд и кровь. И положение это совсем не наверху этой нездоровой пищевой цепочки… Не наверху, но лишь до поры до времени.
* * *
По итогам вчерашнего дня они заработали пятьсот двенадцать рублей — с отупляющим и однообразным действом Аркадия примиряли только сверхдоходы, немыслимые в этом роде деятельности.
Но грамотный маркетинг и передовая организация труда привели к тому, что они рубят серебряный кэш, который выглядит солидно даже при взгляде со стороны. Зная цены и количество покупателей, можно примерно прикинуть, сколько они зарабатывают «грязными». «Чистый» доход неважен, потому что лимонадники отлично знают, что если бы маржа была слишком мала, то Марфа бы этим точно не занялась.
От такого опасного конкурента нужно было срочно избавляться.
— «Американская мечта» — две штуки! — сообщила Марфа.
Аркадий быстро изготовил два коктейля и их передал на кассу.
— Гуд ивнинг, то исть дьобрый дэн, — заглянул в окошко какой-то холёный мужчина. — Дай мне «Амьериканския мьичта».
Марфа растерялась.
— Гуд ивнинг, сир, — вмешался Немиров. — Тиз ис «Амэрикэн дрим». Ит вилл би рэди ин э фью минутс.
Заморский гость удивился, что с ним заговорили на его родном языке. Он положил на подоконник нужную сумму, кивнул и отошёл.
— Откуда ты басурманский знаешь? — озадаченно шепнула ему Марфа. — Он же на басурманском сейчас говорил, да?
Басурманами в России принято называть иноземцев, но изначально это искажённое слово «мусульманин». Впрочем, время прошло и это слово
