Возрождение Феникса. Том 10 - Григорий Володин
— Не волнуйся, никто тебя не тронет. Ты со мной, а значит, в безопасности. — Магнетизм струится тонкой ниткой в головку девушки. Всего несколько струек, и дрожь прекращается, а Дарико не выдерживает и обнимает меня, прижавшись носиком к шее.
Чувствую, как юные крепкие груди девушки сплющились об мою грудь. Я невольно улыбаюсь, моя ладонь поглаживает девушку по спине. Понравилась доза, вот и приникла к источнику. Бывает.
Приезжаем мы не ко мне домой. А то вдруг Беридзе не успокоятся на одном отряде. Нечего вести наемников к маме. Тем более что назад они вернутся в мусорных мешках.
Специально на сегодня арендовал виллу на окраине. Ветераны «Псов войны» расставлены по периметру, в небе мелькают беспилотники, «вишенки» постоянно проводят пеший патруль.
Дарико я провожаю в огромную спальню. Лепнины на плинтусах, зеркала на потолке, канделябры в стенах… всё сделано в венецианском стиле. Люблю я роскошь, что поделать. Феникс ведь.
— Это твой дом на сегодня, — застываю я в дверях, пропустив девушку. — Завтра ты переедешь в мой дом. Он меньше, но намного уютней.
Барышня застывает посреди огромных покоев и крутится вокруг, оглядывая обстановку.
— Женские принадлежности в тумбочках и шкафу. Платья, пижамы тоже, — напоследок говорю я, взявшись за ручку двери. — До завтра.
— Постой! — испуганно оборачивается она и робко поджимает губы. — Ты…ты оставляешь меня?
В ее карих глазах мольба остаться, даже не просто в этом доме, а в этой спальне, на этой кровати, на этих шелковых простынях, крепко сжав в объятиях ее юное гибкое тело и не отпускать до самого утра. Она знает свою слабость, и ей стыдно. Но это ничего не меняет. Впитанные с молоком матери дворянские устои не позволяют признаться вслух. Но молча, в своей робости, она готова уже на всё, лишь бы я продолжал вселять уверенность своим магнетизмом. Бедная девочка.
Один шаг разделяет нас. Я преодолеваю его, подхватываю барышню на руки и несу на кровать. Кладу на постель, мягко целую в бледный лобик. Она замирает, покраснев и закрыв руками лицо от стыда.
— Ты еще не признаешь меня своим мужем, — роняю с улыбкой. — Но сегодня ночью я приподнесу тебе подарок. Головы наших врагов.
Она вздрагивает.
— Дядю? Ты убьешь дядю?
— Верно, — улыбка исчезает.
Девушку разрывают чувства. Мне понятен источник ее смятений. Она не знает, что должна испытывать ко мне. Ведь она Беридзе…Или нет?
— Милорд, — в дверях появляется Серана в обтягивающем боевом комбинезоне. — Мы готовы выступать.
Дарико бросает взгляд на шикарную бразильянку в обтяге, хлопает ресницами раз-другой и решается. Убирает руки с лица и, потянувшись, вцепляется в мою ладонь.
— Ты правда можешь убить дядю?
— Могу, — киваю.
— Тогда…сделайте это, — она судорожно сглатывает. — И вернитесь живыми.
Я улыбаюсь.
— Обязательно, — поднимаюсь и не оборачиваюсь ухожу.
С моих губ не сползает улыбка. Дарико сделала свой выбор. Она больше не Беридзе. Она — Беркутова.
Ну, Петрес, готовься. Фениксы летят к тебе.
Глава 15 — Лагерь
В лесу, на подходах к родовому гнезду Беридзе, я встречаюсь с лучшими гвардейцами рода Бесоновых. Ими оказываются те, кого стоило ожидать.
— Аднака, с малышняй давна не хадили на задания, — оскаливается во все клыки Крокодил Али.
Слепой кот задумчиво смотрит на меня:
— Двадцать лет назад было. С тех пор многое изменилось. Мир изменился, — он поправляет затемненные очки. — Неужели опять это произойдет?
Я усмехаюсь. Да, котяра, ты даже не представляешь насколько прав. Мир уже изменился и обратился вспять.
Али качает вытянутой мордой. Зеленый гигант возвышается над Чугуном как гора.
— С такями маленкими ещя не баля.
— Эй, мне почти шесть лет, — возмутился огромный карапуз. — Следи за словами, чешуя!
— Не трожь ребенка, Али, — хмурится Кот. — Он наш соратник.
Крокодил с неохотой отступает. Агрессивный он, конечно, но тем и лучше. Правда, не для Беридзе.
Оглядываю подкрепление Софии. Гвардейцев всего десяток. Но зато каких! Одни только Али с Вендиго и Котом стоят батальона. Со мной, помимо Сераны, прибыло двадцать Псов. Я оборачиваюсь к Слепому коту:
— Вы, значит, главный? Как проведете операцию?
— Убьем всех, — пожал плечами жива-мутант. — Приказано так.
— Главу рода Петреса оставите мне, — не прошу, но утверждаю. — Остальных в расход. Мои люди огородят усадьбу и не позволят никому сбежать.
— Как хотите, — Слепой кот не возражал.
— И женщин не убивайте, — добавляю.
— Приказано всех, — тут гвардеец уже нахмурился.
— Свяжитесь с Софией и передайте мои слова, — стою на своем. — Цитата: «Лишние жертвы ни к чему. Женщин разберут другие рода».
Слепой кот отходит, достав мобильник из кармана. Пара минут разговора с сереброволосым начальством, и Кот возвращается:
— Женщине не убиваем.
Вот и славно. Начинается отлаженная работа. «Псы» разбегаются по периметру, гвардейцы Бесоновых двигаются на прорыв. Мы с Сераной идем с последними. Чугуна с собой не берем. Он хоть и Префект, но без фантазмов маломощный, ибо в теле ребенка. Жива-колодцы еще не пробудил до конца. А значит, карапуза надо поберечь.
Людям Бесоновых не нужны ни танк, ни другой бронебойный транспорт. Ворота сносит мощным огненным выстрелом один из демоников. Затем гвардейцы идут на штурм. Дружинников Беридзе они сметают ураганом. Грохочущие турели тоже не проблема. Все выстрелы Слепой кот отводит на самих дружинников. Противопоставить шальному крупнокалиберному огню им нечего. Мгновенно охрана усадьбы превращается в кровавое крошево. Затем вторжение в саму усадьбу и непосредственно бойня с членами рода. Грузины косят демоников пачками. А мы с Сераной незаметно проскальзываем на верхние этажи. Помню, кабинет Петреса где-то здесь…а, вот он.
Я киваю на дверь. Серана с ноги выбивает ее внутрь, продемонстрировав широкую растяжку и впечатляющие рельефные мышцы. Жестом останавливаю чуть было не прыгнувшую внутрь бразильянку. И сам вхожу в кабинет.
— ТЫ! — Петрес стоял у окна. — Ты заодно с Бесоновыми?! Это какая-то их схема по захвату собственности моего рода?
— Не обольщайся, — хмыкаю. — Беридзе не настолько великие, чтобы заинтересовать Великий Дом. Но настолько мерзкие и подлые, чтобы я захотел уничтожить вас.
Снизу раздается гром молний и визгливый ор умирающих кавказцев.
— Что мы тебе сделали? — ревет Петрес раненым
