Не отступать и не сдаваться. Том 3 - Алим Тыналин
Ну, а Зоя, как видно, была гораздо кровожаднее. Даже не спросила, в порядке ли я.
— А на машинах и мотоциклах кататься на бешеной скорости понравилось бы? — спросил я, чуточку даже ревниво.
— На мотоциклах? На машинах? — недоуменно спросила девушка. Видимо, она даже и не слыхивала, что можно забавляться таким образом. — Наверное, понравилось бы. Я люблю пощекотать нервы.
Я же говорю, что мне захотелось видеть ее. Почему бы мне не заскочить к ней ненадолго, сразу после Егора Дмитриевича и «Орленка»? Хотя бы на полчасика.
— Ты сегодня что делаешь после работы? — спросил я. — Давай я заскочу ненадолго.
— А что мы будем делать? Ты на машине будешь? — сразу спросила девушка. — Давай пирожные купим, я давно не ела.
Интересно, что она скажет, когда услышит, что я ненадолго. Вот и проверим, очень даже кстати.
— Я на полчаса всего, — сказал я. — И я сегодня пешком.
Зоя разочарованно вздохнула. Затем протяжно сказала:
— Ну ладно-о! — и положила трубку.
После такого окончания разговора у меня пропало все желание общаться с ней. Вот ведь чайка, однако. Ее интересуют только мой статус и наличие машины. Как личность, я ее вообще не волную.
Из чего возникает вполне закономерный вывод — Зоя меня не любит. Вернее, она любит себя больше всего на свете, а остальные люди, тем более мужчины — это ее средство для достижения удовольствий и наслаждения радостями жизни.
И если бы я не был чемпионом СССР по боксу и не разъезжал по городу на машине, она бы даже не посмотрела на меня. Даже несмотря на то, что я помог ей с грабителями. Максимум, что я от нее дождался бы — это поцелуйчик в щечку.
Я таких насмотрелся в двадцать первом веке. Думал, что в семидесятых годах девушки другие, но нет, оказывается и сейчас попадается много таких. Только вот зачем мне снова наступать на одни и те же грабли?
Поглядев на телефонный аппарат, я тяжко вздохнул. Хватит тешить себя иллюзиями и бегать за Зоей, в этом нет никакого смысла. Нет, что-то не складывается у меня с девушками.
Впрочем, Касдаманов прав, сейчас горячая пора и на девушек вообще нельзя отвлекаться. Вот приеду из Испании, тогда и можно уже заняться личной жизнью.
Решив забыть о Зое, как бы не хотелось с ней увидеться, я отправился к тренеру. К тому, кто действительно заслуживал почестей.
Во дворе дома Маша возилась с розами, подстригая кусты. Увидев меня, выбежала навстречу. Обняла, чмокнула в щечку.
— Ты молодец, Витька, — сказала она. — Выиграл, поздравляю! Деда так переживал за тебя, уж я-то знаю. Он не показывал, но я видела. Всю ночь по комнате ходил. И все утро.
Я кивнул. Старик не любил показывать свои переживания за учеников, но я знал, что он болеет за них всей душой.
И еще мне была приятна радость Маши. Вот уж кто действительно рад моей победе. Искренне и бескорыстно.
Девушка коснулась моей скулы. Прикосновение было нежным и осторожным.
— Опухла… Тебя все-таки задели в этом поединке?
Я тоже машинально пощупал щеку. И когда это она успела набухнуть? Разве Дубинин задел меня по лицу? Пару раз, может быть, его удары проходили через мою оборону, но не нанесли, к счастью, большого вреда.
— Все в порядке. Я в полном порядке. Ну, где Егор Дмитриевич, в доме?
Девушка указала на полуоткрытую дверь.
— Сидит там, не вылазит. Не хочет выходить.
Я откинул длинную, до самого пола марлю, спасающую от комаров и вошел в дом. Тренер и в самом деле ждал меня в спортзале. Я провел с ним два часа, рассказывая, как прошел бой.
Еще он заставил меня снова разучивать движения по быстрой работе ног, сочетая с молниеносными уклонами на ближней дистанции. Егор Дмитриевич загорелся азартом и был готов обучать меня до ночи, но я сказал, что мне надо заглянуть в секцию бокса.
Что-то там связанное с оформлением документов на чемпионат. Да и вообще, полезно узнать новости. Касдаманов сердито пожевал губами, затем вынужден был согласиться. С документами шутить нельзя.
— Чтобы завтра в пять утра был здесь, — предупредил он, однако напоследок. — Как лист перед травой. Тренировки никто не отменял. Наоборот, надо заниматься еще больше.
Возразить было нечего и я дал слово. Перекусил у тренера вкусной Машиной стряпни, выпил чаю, попрощался и отправился в «Орленок».
В клубе меня ждали хорошие новости. Я заполнил документы на участие в чемпионате, обещал принести другие, недостающие.
Между прочим, в клубе был и Мишка Закопов и он поздравил меня с победой. Еще там был и Паровоз, огромный добродушный гигант.
— Пойдем, отпразднуем, — сказал я им. — Шашлык и лимонад, угощаю.
Но Мишка отказался.
— Мне надо документы а профком сдать, на работе, — сказал он не совсем убедительно. — Заведующая злая тетка, пристала с ножом к горлу. Никак не получится, извини, старик.
Странно, а раньше он был готов за любой кипеш. Вот когда я стал чемпионом, то сразу заметил, что между мной и другими бойцами как будто образовалась небольшая невидимая трещина. И с каждым разом она становилась все больше и шире.
Я вздохнул и безнадежно посмотрел на Паровоза.
— А ты что скажешь? Тоже дела?
Но гигант покачал головой.
— Нет, с чего ты взял? С удовольствием посижу с тобой. Только я не лимонад буду пить, а квас.
Вот это другое дело. Мишка смотрел на друга, как на предателя, а я поскорее увел его с собой, пока не передумал.
Мы славно посидели в кафе за углом. Паровоз съел столько шашлыка, сколько уместилось, а влезло в него немало. Только спустя пару часов, когда уже стемнело, мы поднялись из-за столика и направились по домам.
Я чувствовал себя восхитительно. Все, что надо человеку для счастья — это победить своего заклятого врага, чтобы поехать на другую, еще более серьезную схватку на противоположном конце континента.
Речь у нас, само собой, шла о предстоящем чемпионате.
— Ну, что думаешь, ты сможешь там разбомбить всех противников? — спросил Паровоз. Он наелся до отвала и глаза его покрылись туманной сытой поволокой. — Ты давай, без победы не возвращайся.
Мне легко было обещать приехать обратно только с победой. Но это на словах. На деле там будет злостная рубиловка, кто бы сомневался. Поэтому все, что надо делать, это тренироваться изо всех сил.
Мы пришли к моему дому и начали прощаться. Но не успел я отпустить Паровоза, как вдруг заметил, что впереди возле соседнего подъезда маячат темные фигуры.
Они
