Олег Герантиди - Малой кровью, могучим ударом!
– Как включается? – спросил он по-словацки.
Связист молча показал на тумблер на щите управления.
– Пилипенко, мать твою, вы чё стреляете? Там же химия! – раздалось и в зале ожидания, и в самолетных ангарах, и на летном поле.
Пилипенко, в горячке боя не услышавший Чернышкова, продолжал поливать из «шмайсера» по караульным, открывшим пулеметный огонь с вышки, стоящей напротив здания аэровокзала. Юшков, единственный, наверное, в Красной Армии, да и, пожалуй, во всем мире, кто мог стрелять от бедра из крупнокалиберного пулемета, врубил из него очередь по вышке. Немецкий пулемет замолк. Осназовцы скрылись за ангаром. Через несколько секунд раздалась короткая очередь из ППШ, бухнуло два выстрела из немецкого, прошлого века, карабина. Снова пробухтел ДШК. Еще через некоторое время Пилипенко уже гнал по полю к аэровокзалу группу людей в белых халатах. А позади всех трое осназовцев тащили на себе гиганта Юшкова.
– Давай, – обратился Чернышков к сопровождавшему его солдату.
Рядовой Гусак из осназа Коминтерна схватил городской телефон. Диспетчер и связист смотрели на них расширенными от ужаса глазами. Гусак набрал номер штаб-квартиры секретного немецкого химического подразделения.
В этот момент воздух наполнился гулом десятков авиационных моторов. С транспортно-десантных ТБ-1 и ТБ-3, пролетающих над летным полем, горохом сыпанули сотни десантников. Серое предрассветное небо наполнилось сотнями розовых, подсвеченных пожарами на Дунае и в городе, парашютов. Десантники приземлялись, отработанно сбрасывали парашютную упряжь и, приседая на колено, прикрывая друг друга, начали занимать оборону по периметру аэродрома.
Несколько человек свернули полотнище посадочного знака. Если раньше самолеты садились на ВПП с запада и взлетали в ту же сторону, то теперь все изменилось. С востока уже подходила новая волна транспортников. Десантники быстро расколотили жидкий забор, ограничивающий взлетную полосу, разобрали колючую проволоку. В результате полоса протянулась в поле еще на полкилометра.
А по полосе уже катились новые транспортники. Под фюзеляжем у ТБ-3 висело по танку Т-40. Они подрулили прямо к аэровокзалу. Крупнокалиберные пулеметы на носу уставились прямо в окна второго этажа аэровокзала. Чернышков помахал летчикам рукой и по громкой связи передал:
– С прибытием!
Те тоже что-то прокричали, но завывание винтов, конечно, не дало услышать ответ.
Десятки других самолетов в считанные минуты заполнили огромную территорию аэродрома. Тысячи десантников, несколько противотанковых 45-мм пушек, пять танков. Самолеты Ли-2, кроме того, притащили с десяток грузовых планеров Антонова, которые под завязку были нагружены высокосортным авиационным бензином. Тотчас же весь авиаконвейер двинулся в обратную сторону. Менее чем через два часа новая волна транспортников придет в Братиславу, а пока...
В командный пункт легко заскочил генерал в белых перчатках, с тростью в руке.
– Старший лейтенант Чернышков? – точно угадал он Александра, вместе с Гусаком вытянувшегося по стойке «смирно».
– Так точно, товарищ генерал-майор.
– Генерал-майор Чуйков. Все по плану?
– Так точно.
– Вольно, старший лейтенант. Что у нас дальше?
– Звонок немцам о десанте.
– Ну, звони, что стоишь, как вкопанный!
– Есть! – Чернышков кивнул Гусаку.
Тот набрал последнюю цифру на диске.
– Алло, – Ответила трубка по-словацки.
– Аллё, здесь рядовой Швейк. На аэродроме десант русских! Наверное, человек тридцать будет! – заорал Гусак.
В трубке молчание, тихая паника. Гусак, подняв к потолку «шмайсер», пустил одну короткую очередь.
– Быстрее, на помощь, скорее, они уже подходят!!! – И снова очередь в потолок.
Чернышков играл на трубку, как в радиоспектакле: хрястнул стулом по окну, зазвенело стекло.
– Быстрее!!! – надрывался Гусак. – Умираю, но не сдаюсь!
Снова очередь в потолок из «шмайсера» и очередь из ППШ. Гусак бросил трубку телефона на стол и с корнем вырвал провод из аппарата. Генерал Чуйков смотрел на них с удивлением.
– Ну, артисты! Впервые вижу такие спецоперации. А почему Швейк?
– Я, товарищ генерал-майор, как вас увидел, так все немецкие фамилии из головы вылетели.
– Ну, артисты, – Чуйков, усмехаясь, вышел из диспетчерской. – Надо же, Швейк!
А 201-я бригада ВДВ и части 9-го воздушно-десантного корпуса уже двигались в направлении Братиславы. Немецких химиков, оставшихся в живых после операции «Разбитый горшок», отправили на одном из первых самолетов в Москву. Советской разведке ведь нужно знать, как развивается передовая европейская наука!
Передвигаться по европейскому лесу, особенно вблизи города, одно удовольствие. Ни сучьев, переплетенных пол ногами, ни колючего кустарника, хватающего за одежду, да и трава словно подстриженная. Европейцы, которых в Европе гораздо больше, нежели природа их может прокормить, давно повытащили из леса все. Ни ягод, ни грибов. Каждая щепочка в дело идет. И потому по среднестатистическому пригородному лесу в Европе передвигаться можно безбоязненно. Не хрустнет веточка под ногой, не затрещит сорока, выдавая присутствие непрошеных гостей.
Чернышков, как и весь осназ, давно взял за правило брать с собой вещи не те, которые могут пригодиться, а те, без которых никак не обойтись. Не может диверсант, даже тренированный, долго нести на себе груз, превышающий треть веса человека. Поэтому боеприпасы и дневной сухпай. Двадцать пять килограммов боеприпасов – это, конечно, мало. Тем более когда тебе предстоит сражаться, быть может, со всем гарнизоном столичного города. Конечно, группа осназа может воевать и без оружия. Но с оружием привычнее, что ли.
Быстро заминировали старинный каменный, в два пролета, мостик через безымянную горную речушку. Заняли позиции с обеих сторон шоссе, ведущего из Братиславы в аэропорт. С минуты на минуту здесь должны появиться войска, спешащие на отражение десанта. Часть фашистов, как договорено с Чуйковым, Чернышков должен пропустить к аэродрому. Там их встретит 201-я бригада. Задача же Чернышкова – отрезать вторую половину отряда. Застопорить движение колонны. Десантуре из 201-й будет легче разбить врага, по частям вступающего в бой. Ну, и мелкие сопутствующие задачи: отстрелять командиров, попробовать поджечь, если будут, танки.
Через несколько минут раздался рев моторов. Колонну возглавляли две легковые машины с офицерами, за ними пытались угнаться три легких чешских танка, и уже следом ехали грузовики, набитые немецкой пехотой, в касках, похожих на перевернутые цветочные горшки, с винтовками образца 1898 года.
Пропустив четыре грузовика, Чернышков вдавил ручку дистанционного взрывателя в корпус. Грянул взрыв, поднявший на воздух один из пролетов моста. Водитель автомобиля, въезжающего на мост, рефлекторно отреагировал на взрыв, рванув руль в сторону. Грузовик, проломив ограждение, рухнул на огромные валуны. Солдаты кубарем через кабину ссыпались в воду. Задние автомобили успели затормозить, но на них сразу же обрушился шквал огня. ДШК Юшкова, легко раненного и продолжавшего операцию, моментально выкосил солдат Вермахта, сидящих плотно, как селедки в банке, в кузове ближнего автомобиля.
Фашисты на удивление быстро пришли в себя. Покинув машины, они залегли в придорожную канаву, открыли ответный огонь. Но занявший позицию с другой стороны дороги Пилипенко со своей подгруппой минутой позже обрушился на них сзади.
Отстреляв по магазину, осназовцы начали отступать в глубь леса. Солдаты Рейха сразу же организовали преследование.
– Ну да, куда там, – шептал разгоряченный боем Александр, – в лесу-то мы вас хоть тыщу изведем...
Переодевшиеся после операции в городе и аэропорту из ночных диверсионных комбезов в лесные камуфляжные с разгрузочными жилетами для пистолетов и ножей, с компактными рюкзаками для боеприпасов, бойцы осназа занялись привычной работой – истреблением в условиях горно-лесистой местности превосходящих по численности сил противника.
Немецкие офицеры сразу после перемещения боя в глубь леса решили разделить колонну. В те машины, которые успели до взрыва проскочить мост, набилось максимально возможное количество солдат. Они поспешили на выручку охране аэропорта. Остальные занялись ремонтом моста, помощью раненым. Кстати, две роты, отправившиеся в погоню за русскими диверсантами, почему-то обратно не вернулись...
Лес под Братиславой
Острые луча солнца пробивалось сквозь кроны вековых сосен. Вспыхивали на свету микроскопические пылинки. Осторожный бурундучок, щупая носом воздух, замер, потом молнией перекинулся через тропинку и, мелькнув полосатой спинкой, взлетел по стволу дерева. Чуть в стороне прошуршали травы по ногам бегущего человека, а вдали топот десятков солдатских сапог.
