Шаман - Василий Седой
Мелкий испанский пацан на корабле вот-вот должен был отдать богу душу, на последнем издыхании находился. Звезды так сошлись, что я только несколько дней назад закончил обучать Ваню как раз этому, и сейчас других вариантов, кроме как переселяться, у меня не осталось. Жаль, конечно, но ничего другого не остаётся.
Всё завертелось. При помощи духов Ваня лишил сознания всю команду испанского корабля, все четыреста с лишним человек.
Нелегко ему это далось, но справился. Затем мы лихорадочно подготовились к переносу. Плохо, что готовой пентаграммы для не было, пришлось при помощи духа неандертальца резать её на каменной площадке и наполнять канавки моей кровью.
И так чувствовал себя хреново, а теперь вообще был на грани потери сознания, но терпел. Деваться-то некуда.
С Ваней договорились: после переноса моего сознания и души он перепривяжет одного из моих духов к моему новому телу. Риск, конечно, запредельный, ведь контролировать духа я не смогу, как и отдавать ему команды. Он будет действовать самостоятельно и вмешиваться в мою жизнь по своему желанию. Другими словами, я буду в некоторой зависимости от духа получу и могу приобрести незаменимого помощника или непримиримого врага, который будет гадить мне, как захочет.
Конечно, не всё так просто, и я подстраховался, посадив духа неандертальца на клятву, вот только стопроцентной уверенности в благоприятном исходе у меня не было, фиг знает, как всё сложится. Но и остаться вообще без какой-либо поддержки я оказался не готов.
Когда всё было готово к ритуалу, и я улегся в центр пентаграммы, Ваня сообщил, что из глубин астрала лезет ещё одна огромная хрень. Времени совсем не осталось. Риск проводить ритуал был запредельный, но и деваться мне было некуда, поэтому приказал Ване начинать. Вспышка как от электросварки. И свет погас.
Глава 11
Пробуждение вышло неоднозначным. Вроде бы мгновение назад после яркой вспышки я отключился и тут же пришёл в себя. То, что перенос состоялся, я понял сразу и обрадовался, а вот волны боли по всему телу даже не намекали, а благим матом орали: что-то пошло не так. Осмотрелся вокруг и понял, что времени после переноса прошло довольно много. Предполагалось, что вырубленные духами испанцы будут без сознания как минимум полчаса, но они сейчас все были на ногах и что-то активно обсуждали. К сожалению, с архаичным испанским языком у меня всё грустно, поэтому понять, о чем говорят, я не мог. Об этом я и не подумал перед переносом. Мне теперь здесь жить, и я даже представить не могу, как буду выкручиваться.
Если я правильно понял, парень, в тело которого я переместился, болел лихорадкой и от неё загнулся. Вот я и задумался: а может такое быть, чтобы человек, перенесший её, потерял память?
Поразмышлять об этом не получилось. Ко мне подошёл здоровенный мужик, схватил за шиворот и потащил к борту корабля. Честно сказать, подумал, что он принял меня за умершего и решил выбросить за борт, но нет. Возле корабля качалась шлюпка, и меня по веревочному трапу довольно аккуратно опустили в эту скорлупку. Там уже сидели шесть человек, они помогли мне устроиться на одной из скамеек, и шлюпка шустро побежала к берегу.
События развивались стремительно, и я даже обдумать их не успевал. Всего минут десять, и мы буквально выскочили на небольшую песчаную косу. Один из спутников что-то рыкнул, и все дружно устремились на берег, сразу расходясь веером. Я тоже не стал засиживаться и отправился вслед за ними. Никому до меня не было никакого дела, и я, стараясь не привлекать внимания, спокойно ушёл чуть в сторону, а потом, пользуясь густым зарослями кустарника, сменил направление и отправился к нашему с Ваней жилищу. Девчат от шаманов мы отправили к ближайшему селению ещё до обряда, поэтому быть их здесь не могло.
Не прогадал, Ваня встретил меня ещё в зарослях, и было видно, что он очень за меня переживал. Успокоил его, как смог, и начал расспрашивать, что случилось после того, как я потерял сознание. Оказывается, хрень из глубин астрала надолго в верхних слоях не задержалась, и вообще непонятно было, зачем появлялась, так что сейчас всё было нормально. Духа неандертальца он ко мне перепривязал, всё получилось без особых проблем, а вот все остальные мои духи, освободившись, разбежались. Была, конечно, надежда, что Ваня приберет их к рукам, но не срослось. Перед переносом у меня просто возможности не было заниматься ещё и перепривязкой, вот и получилось всё через заднее место.
Но это ладно, сейчас о другом голова должна болеть, мне срочно нужно изучить испанский язык, и лучше получить навыки одного из испанских моряков. Мне с ними придётся провести много времени, желательно бы хоть немного перестраховаться.
С этим особых проблем не было, не один только тот пацан болел лихорадкой, ещё несколько человек были при смерти.
Знания решили получить от испанца, одетого побогаче и лежащего в отдельной каюте. Как бы не капитаном он оказался, простому человеку вряд ли в таких стесненных условиях будут выделять собственную каюту.
В принципе, Ваня уже умел перехватывать душу свежеумершего человека и получать духа, поэтому откладывать не стали. Несмотря на риск, что нас обнаружат рыскающие по округе испанцы, решили тут же провести все необходимые обряды.
Времени это много не заняло, и к моей боли в теле добавилась ещё и головная. Сортировать знания и умения умирающего испанца было некогда, и перенимать пришлось практически всё.
Кстати сказать, хоть и пришлось мучиться головной болью, я остался доволен. Помимо языка, я получил от этого идальго ещё много самых разных знаний, как по морской науке — я не ошибся, он действительно был капитаном, — так и по тонкостям жизни аристократов этого времени.
Удалось мне кое-что узнать и о пацане, в которого я переселился. Здесь мне прям повезло, иначе не скажешь. Всё-таки статус в это время имеет немалое значение, и то, что я оказался в теле знатного юноши, изрядно поможет мне. Зовут меня теперь Серхио де Альварадо, я сын знаменитого конкистадора, который как раз в прошлом году отметился при завоевании Мексики. Вернее, разгроме империи ацтеков. На этот корабль, который, кстати сказать, принадлежит теперь моему отцу, пацана отправили, чтобы приобщить к суровой жизни мореплавателя. Слишком, по мнению отца, парень изнеженный и робкий, вот и воспитывает таким способом. А за шкирку на корабле меня тащил боцман, который и должен привить ребенку всё, что нужно.
