Фарцовщик: все деньги мира. Том 2 - Алим Тыналин
Я рассмеялся. Хотя особо не до веселья.
— Нет, конечно. Просто небольшие разногласия с людьми из прежнего руководства. Они немного не те берега попутали. Я скоро буду им объяснять. Что к чему. Очень скоро. После этого будет поспокойнее.
Ваня лишь кивнул. Я заметил, что он вообще молчун. По большей части. Это хорошо.
— Ну, тогда отлично. Ваня и Кирилл, вы сегодня свободны, — заявил я. Выжал им еще по две сотни на каждого. — Бочка и Штырь, вы тоже пока отдыхайте. Вот вам тоже на расходы. Но будьте наготове. Может, сегодня ночью поедем. Но завтра точно придется потрудиться.
На том и порешили. Время уже вечернее. У меня пока что связаны руки. Надо ждать вестей от продажников. И от Капусты.
Парни разошлись. Я остался дома. Но скучать не пришлось. Провел учет товара. Переписал все, что пришло.
А потом задумался. Позвонил Штырю. Тот спал, но я попросил его отца позвать шофера к телефону.
— Але, — сонно сказал Штырь. — Кто это?
Я покрепче сжал трубку. Как бы сформулировать поточнее?
— Слушай, забыл спросить, — сказал я. — А эти парни как на вас напали? Недалеко от гостиницы? Следили, получается?
Штырь сначала не отвечал.
— Да. Наверное, следили.
Я подумал еще. Как они вышли на след Штыря? Откуда узнали, что это он едет с товаром?
— Слушай, а еще было что-то необычное? Там, в гостинице? Не так, как всегда? Ты этих парней там не видел?
На этот раз Штырь ответил сразу.
— Ах да. Было такое. Этот, зам директора, капусточку не взял. Сказал, что в другой раз. Типа, он торопится. Но мне показалось, что он решил не брать. Просто.
Вот оно. Вот паршивец Мукомолов. Неужели тоже здесь замешан?
— А товар он сам проверял? — тут же спросил я. — Или нет?
Штырь опять ответил сразу.
— Нет. Я же тебе говорил. Он уехал. И не проверял списки.
Вот падла. Чтобы Мукомолов, да не проверил товар. Он наверняка в спайке с Косматым. И сообщил тому, что мои парни выехали с грузом.
— Ладно, понял, — в этом время как раз хлопнула входная дверь. Кто-то вернулся. Я обернулся. — Ладно, хорошо. Спасибо. Я позвоню.
В комнату вошли Капуста и Деловар.
— Шеф, я узнал, — сходу сообщил Капуста. — Ее зовут Вероника. Учится в МГИМО, первый курс, европейское направление. Любит тусоваться в «Праге». Но сегодня идет на капустник. В квартире у одного из знакомых.
Деловар перебил его.
— Я прошу прощения, но у нас люди на подходе. Покупатели.
Я побежал сдирать с себя маску старика. На ходу крикнул:
— Ну все, отлично! Принимайте клиентов. Я ухожу. Капуста, бери товар. И расскажи еще. Про Веронику.
Капуста тут же нарисовался передо мной. Деловар вышел. А я спросил у финансового директора:
— А подружки у нее есть? Есть имена?
Капуста кивнул. Стоял, глядел, как я мучаюсь перед зеркалом. Как сдираю с себя лишние волосы. Парик, усы. Стираю косметику в виде морщин.
— Обижаешь, шеф. Конечно, есть. Вот, имена соратниц твоей Пенелопы. Анюта и Лена. Одна близкая подруга с универа. Вторая соседка. Они живут на Котельнической набережной, кстати. Ты спрашиваешь, чтобы повод для знакомства найти? Вот тебе три факта. Анюта недавно поссорилась с Костей, своим женихом. Свадьба отложена. Лена любит бананы и ананасы. Экзотику из тропиков, кстати. И последний факт самый жареный. Приберег на десерт. Она и Лена поедут в Польшу. На три месяца. Нечто вроде практики при советском посольстве.
Вот что значит компетентность. Человек сразу все понял. Зачем я собрал материал на дочку первого секретаря. И все разузнал. Даже больше, чем надо.
— Капуста, ты золото, — сказал я. — Ну вот, долой морщины. Наоборот. Теперь я должен выглядеть ярким и молодым. Адрес капустника? Узнал ведь?
Капуста кивнул.
— Обижаешь, шеф. Само собой. Фрунзенская набережная, двадцать один. Квартира номер сто десять. Есть и пароль. «Предки на даче, а я гуляю». А отзыв знаешь, какой?
Я достал новый джинсовый костюм «Lee». На пояс нацепил элитнейший кожаный ремень с двухрядным закрытым патронташем.
Коричневого цвета. Даже чуть бурого. Три закрытых кармана по двенадцать патронов. Крышки карманов с тиснением — бегущий олень. Ячейки тоже кожаные. Прошиты снизу.
Ремень оставил Ракета. Он у нас падок на такие яркие вещи. Как и Деловар.
На голову — ковбойскую шляпу. В карман «Marlboro», конечно же. Придется выступить павлином. Ничего не поделаешь.
— Эх, сюда бы еще патроны настоящие, — вздохнул я. Поправил ремень на поясе. — Но откуда я их возьму? Да и опасно это. Брать на такую вечеринку. Скажут, что покушение. На детишек высокопоставленных людей. И какой отзыв?
Капуста продолжал улыбаться. Самой кровожадной ухмылкой. Которая у него появлялась, когда чуял прибыль.
— Отзыв простой. «Не гуляю, а танцую буги-вуги».
Я вздохнул. Ох, и заварушка мне предстоит. Нутром чую.
— Ладно. Штыря и Бочку трогать не будем. Поеду на такси. Я еще возьму всякой всячины. На подарочки. Для девушек. Чтобы растопить их холодные сердца.
Вызвал такси. Быстро собрался. Поехал на вечеринку. Время уже как раз подходящее.
Таксист удивленно вытаращился на меня. На мой прикид. Но не сказал ни слова. Видимо, и не таких видал.
Через минут пятнадцать я выскочил на Фрунзенской. С реки дул прохладный сильный ветер.
Поправил шляпу. Направился к нужному дому. Проверил почтовые ящики. Вот она, сто десятая квартира.
Я вошел в подъезд. В обширном вестибюле за стойкой сидел старик в синей униформе. Типа консьержа, что ли?
Увидел меня, тоже удивленно поднял брови. Строго спросил:
— Вы к кому, молодой человек?
Ага, как будто по моему виду не понятно. Тут и так сегодня полно молодежи. Я подошел вплотную.
— Ты что же, не видишь, папаша? Я тут свой человек. В сто десятую.
Старик продолжал строго смотреть на меня. Потом смягчился. Понял, куда я навострился.
— А, так ты к этим… Ну, проходи.
Я примерно прикинул, какой этаж. Поднялся на лифте на девятый. Ага, вот она, сто десятая. Даже с подъезда из-за двери гремела музыка. Громко, очень громко.
Хотел позвонить. Потом подумал, что это лишнее. Толкнул толстую деревянную дверь. Открыто.
Коридор широкий. Освещенный. Сразу обрушились звуки гитары и пронзительный голос певца. Стали ближе. Кажется, это Дэвид Боуи. Да тут дискотека на полную катушку.
В коридоре только шкафчик для обуви. Вешалка у стены. Вместо крючков стильные лакированные рогатки. Деревянные.
Длинный вязаный коврик. На нем целая галерея ботинок, туфель и кед.
Я примерно посчитал количество. Тут уже человек тридцать собралось. Надеюсь, габариты квартиры позволяют разместиться здесь с комфортом.
Ладно. Я тоже снял свои замечательные «Adidas». Модель SL 72. Синие, с белыми шнурками.
Новенькие. Легконькие. С узкой стопой. Приспособленные для бега. Разработаны специально для Мюнхенской Олимпиады.
Поставил у стены. Снял шляпу. Потом снова подумал. Опять надел.
— А кто это тут у нас? Что за ковбой?
Я поднял голову. Из коридора сбоку выглядывала изящная женская головка. Светловолосая. Тонкие черты лица. Хитро прищуренные зеленые глазки.
— Ковбой Витя, — ответил я и выпрямился. — Я на вашу вечеринку. У бассейна.
Девушка усмехнулась. Глазки, наоборот, расширились. Кто это? Не моя ли цель?
— Бассейна нет, но есть ванная. И унитаз. А ты откуда такой нарисовался вообще? Чьих будешь?
Я подошел вплотную. Пристально смотрел девушке в глаза. Она пыталась выдержать взгляд. А потом отвела на мгновение. Отлично. То, что надо.
— Я предпочитаю хранить тайну, — ответил я, продолжая гипнотизировать девушку глазами. Протянул руку, взял ее теплую ладошку. Провел по мягким пальчикам. — Давай для тебя я просто приехал с Дикого запада. Договорились?
Чуть наклонился, провел по подушечкам пальцев девушки. Поцеловал ручку.
Она растаяла. Кивнула. Голос чуть охрип. Облокотилась об стену спиной.
— Договорились, ковбой. Меня зовут Лена.
И ждала продолжения. Но я уже угас. Это же не моя цель.
Хотя тут же в голове щелкнуло. Как там звали подружек Вероники? Анюта и Лена ведь. Это ли не та самая подруга?
Я снова мобилизовался. Растянул губы в улыбке за миллион рублей. Подошел вплотную. Обхватил Лену за талию.
— А где у вас здесь строптивые кобылки? Которых надо укротить? Ты одна из них?
Лена стояла на месте. Глядела на меня. В зеленых глазах мелькали таинственные искорки.
Ну, раз молчит, значит, согласна. Я придвинулся совсем вплотную. Но Лена чуточку оттолкнула меня.
— Не так быстро. Я тебя совсем
