Горе побежденным - Герман Иванович Романов
Такой защиты не имел ни один из русских кораблей — сам Небогатов сейчас стоял за стенкой броневой стали в 203 миллиметра, а контр-адмирал Фелькерзам находился за 254 мм — десять дюймов имел только единственный на всю эскадру «Наварин». Лучшая защита имелась только на броненосном крейсере «Россия», ее толщина как у главного калибра — 305 мм или 12 дюймов, но этот корабль сейчас находился во Владивостоке.
— Вряд ли нам больше представится такой случай, Василий Васильевич. Адмирал Того больше не подставит под удар наших броненосцев крейсера Камимуры. Так что поднять сигнал — «беглый огонь»! Слишком скоротечной будет схватка. Начинайте сваливаться на противника, режем дистанцию — и да поможет нам бог!
Броненосец шел на скорости пятнадцати узлов, покрывая в час полторы сотни кабельтовых, прохождение двух с половиной кабельтова в минуту. До противника в начале захода «Микасы» в «петлю» дистанция, судя по докладу с дальномера, определялась в 37 кабельтовых, за восемь минут она сократилась до семнадцати, совершенно убойная дистанция, и могла стать еще меньше — японцы, видимо, неправильно оценили скорость русской эскадры в меньшую сторону. А потому или не заметили рывка броненосцев 1-го и 4-го отрядов, либо «прозевали» его.
— А ведь они поняли, что им грозит, ваше превосходительство, «Якумо» срезал курс раньше, — чуть ли не закричал Игнациус, эмоции переполняли командира «Князя Суворова».
Действительно, трех трубный крейсер, четвертый в строю, стал сворачивать с курса, приближаться к русской эскадре его капитан категорически не пожелал. А это именно крейсер германской постройки, наиболее хорошо защищенный броней Круппа, и он не выдержал обстрела из двенадцати дюймов главного калибра, отвернул в сторону, понимая, чем ему грозит дальнейшее сокращение дистанции.
Ошибки быть не могло — головной и концевой корабли «Идзумо» и «Ивате», у второго в колонне третья труба на отдалении от двух первых — отличительный признак построенной во Франции «Адзумы», забронированной хоть и хуже этой тройки, но получше, чем двух трубные крейсера «Асама» и «Токива». Те были построены в Англии для японцев первыми, а головные в серии корабли всегда имеют недостатки, которые устраняют на последующих образцах. Верхний пояс у этой пары был самый короткий, не прикрывавший башни с восьмидюймовыми пушками. Главный броневой пояс оставлял незащищенной небольшую часть кормовой оконечности — там, где идут валы, ограничившись лишь горизонтальной защитой. Японцы не предполагали, что быстроходный крейсер может кто-то догнать, ведя продольный огонь именно в кормовую часть.
Но сейчас произошло именно это!
Сваливаясь на неприятеля «Суворов» заставил три вражеских крейсера отвернуть — все же бой с прекрасно забронированными броненосцами не сулил ничего доброго, да и не предназначались «асамоиды» для таких схваток. Вот добить «подранка» самое то, или уничтожить бронепалубный крейсер, как это сделала «Асама» с «Варягом» в Чемульпо год назад. Но связываться с неповрежденными «бородинцами» было безумием.
Нервы у командира «Асамы» капитана 1 ранга Ясиро Рокуро не выдержали, он повернул чуть раньше «Якумо» с курса, ведь дистанция стала меньше двадцати кабельтовых, и тут же его корабль получил два страшных попадания в самую уязвимую часть. И ощущение для корабля водоизмещением больше девяти тысяч тонн было такое же, которое испытывает человек, пропустивший в свою заднюю часть пинок подкованным сапогом, более похожий на удар тяжелой кувалдой…
Схемы бронирования крейсеров 2-го отряда вице-адмирала Камимуры Хинокодзе
"Адзума"
"Якумо"
"Идзумо" и "Ивате"
Глава 31
История имеет свойство повторяться, вот только происходящие как по лекалу события в ней или замедляются, либо несколько ускоряются. Но в отличие от того, что должно было неизбежно случиться, то и произошло, просто на семь минут раньше срока.
Посланный с «Адмирала Нахимова» 203 мм чугунный снаряд, снаряженный черным порохом, попал в амбразуру 305 мм орудия, торчащего из-под бронированного колпака кормового барбета броненосца «Фудзи». Отверстия хватило, чтобы семипудовая тушка снаряда в него протиснулась, и влетела вовнутрь, где ее стремительный полет и прервался. Похожий вариант произошел и в реальной истории, только события сейчас начали развиваться совсем по иному сценарию, потому и последствия стали другими, для русских моряков счастливыми, а для японцев трагическими.
Ударившись в стальную балку, старый и проверенный взрыватель исправно сработал — снаряд разорвался в огненной вспышке, неся смерть находящимся внутри барбета комендорам. Крупные раскаленные осколки перебили почти всех людей, перерубили шланги системы охлаждения — вода из них хлынула спасительным потоком, который должен был предотвратить пожар порохового картуза на лотке, и возможный его взрыв. Так и случилось, вот только беда не пришла одна — под броневым колпаком лежали тяжелые тушки снарядов и большие картузы с порохом, те самые которые не успели выпустить по русским кораблям двенадцатидюймовые пушки, изготовленные на английском заводе.
И эти заряды воспламенились тоже, и спасительный дождик из перерубленных шлангов не смог загасить огромный клубок пламени, что в доли секунды довел смертоносную начинку из шимозы до детонации. Уж больно неустойчивой оказалась японская взрывчатка к подобным превратностям судьбы, и без всякой войны в мирное время отправляла на дно новейшие броненосцы и крейсера Объединенного флота.
И рванули предупредительно запасенные японцами снаряды, лучше бы они оставались в погребе, тогда бы несчастья не случилось. А так желание вести как можно более частую стрельбу по врагу обернулось катастрофой — так что рисковать не стоило. Один раз повезло, это хорошо, второй — пронесло, можно выпить шампанского. А вот третий случай наглядно показал японским морякам, что делать так дальше не стоит, лучше не проводить подобные эксперименты, во избежание последствий…
— Твою мать, так твою…
Только и смог пробормотать Фелькерзам, видя, как из амбразур кормового барбета вражеского броненосца вылетели густые струи черного дыма. А затем рвануло так, что броневой колпак подлетел выше мостика словно пушинка, в длинных языках яркого пламени. А следом прогремел более мощный взрыв, от которого подпрыгнул много тысячетонный корпус бронированного исполина. Вот теперь пламя и клубы черного дыма поднялись выше мачт, и можно было не сомневаться, что это рванул сам погреб, в котором произошла детонация от взрыва запасных снарядов в самой башне.
— Красота то какая!
Только и пробормотал Фелькерзам, оглохший от ликующих криков находящихся в боевой рубке русских офицеров и матросов. Зрелище действительно оказалось впечатляющим — японский броненосец практически перестал существовать за какие-то секунды. Вначале
