Ревизор: возвращение в СССР 31 - Серж Винтеркей
— А кто-то ещё в МГУ это письмо видел? — спросил Некрасов, возвращая письмо Белову, чтобы тот передал его дальше.
— Я так понял, что Регина выкрала его до того как, — ответил Володин.
— Если так, то это очень лакомый кусочек, о котором знаем только мы, — с крайне заинтересованным видом закивал Некрасов. — И лучше, если так оно и останется.
— Подождем несколько дней. Если письма никто не хватится, то и черт с ним. А если Регина прибежит, что ищут его, то придется что-то решать… — пожал плечами Володин.
— Да черт с ним, с этим письмом, главное — информация из него! Кому-то надо сходить на мебельную фабрику на беседу с руководством, — нетерпеливо заёрзал на стуле Гончарук. — Объяснить, что так и так, такие дела без нашего ведома не делаются. Чую, там у них десятки тысяч рублей каждый месяц без нашего ведома к рукам руководства прилипают…
— Само собой, — согласился Белов. — В четверг давайте и сходим.
— Нет, не надо суету там устраивать. Кто будет курировать фабрику, тот пусть один и идёт на переговоры, — остановил их Володин.
— И кто же будет её курировать? — озадаченно посмотрел на него Гончарук.
— Считаю кандидатуру Дмитрия Некрасова самой подходящей, — как ни в чём не бывало, ответил тот. — У него загрузка меньше, чем у остальных, как раз, выровняется.
Гончарук, что-то взвесив в уме, кивнул согласно, многозначительно глядя на Володина. Белов, поглядывая на них, тоже не стал возражать. Какого толку, если уже остался в меньшинстве? Хотя ему самому бы такой лакомый объект вовсе бы не помешал…
— Значит, Дим, в четверг идёшь на мебельную фабрику имени Первого мая, — распорядился Володин.
* * *
А что это они так спокойно все уступили мне такой лакомый кусок? — забеспокоился Некрасов. — Есть какие-то сомнения насчёт него? Хотя, все доходы у нас общие, если я буду вести предприятие, они все свою долю с него, всё равно, получат. Может, и правда, дело в недозагрузке? Тогда надо просить процент мне повысить.
— Я так понимаю, предприятие довольно большое, — начал он. — Тогда мне процент за него надо бы поднять.
— Ещё один, — рассмеялся довольный Володин, как будто переговоры уже прошли, и они взяли уже это предприятие под свой контроль. — Регинка тоже уже один процент с этой фабрики себе выторговала.
— Не говори гоп, не перепрыгнув, — с усмешкой взглянул на Некрасова Гончарук.
На этом совещание закончилось вместе с рабочим днём. Они покидали кабинет Володина в прекрасном настроении, предчувствуя приятные изменения своего материального положения.
* * *
Чапай, Малина и Витька поехали своим ходом, потому что в машине места на всех не было. А мы с Горынычем отвезли ударную установку на самую окраину северо-востока Москвы. Там на одном из предприятий, в старом бомбоубежище, у них была репетиционная база.
— Спасибо, что подвёз, — благодарил меня Горыныч, запирая решётку на проходе в бомбоубежище на обыкновенный висячий замок. — А то сейчас искали бы машину…
— Вам надо свою прикупить, — заметил я. — Хотя бы, буханку старенькую какую-нибудь.
— Надо, — с тоской в голосе согласился он, — но много что надо… Придётся денег сперва заработать.
— Ну, потихоньку… Москва не сразу строилась. Тебе куда? Давай, подброшу.
— До метро, — тут же оживился он.
Высадил его у метро ВДНХ и поехал дальше к себе. Дома оказался раньше жены. Мама уже отпустила Ирину Леонидовну так что я быстро поужинал и включился в игры с пацанами. Мама уже заметно округлилась, нагибаться ей уже становилось проблематично.
Вскоре пришла жена с работы и радостно сообщила, что она на целых две недели остаётся за старшую у себя в отделе.
— Начальница и её заместительница собираются на стажировку в Торгово-промышленную палату, — объяснила она.
— Ты же секретарь, как тебя могут оставить за начальника отдела? — удивился я.
— Ну, это не по-настоящему, — улыбнулась жена. — Формально, Морозова как была начальником, так и остаётся, она же не в другой город уезжает, тут же будет недалеко, на Ильинке. Просто, я с начальством в одном кабинете сижу и в курсе всех дел. Ольга Вениаминовна ещё хочет для меня какой-нибудь телефон узнать туда, на Ильинку, чтобы я могла, если что-то срочное, ей позвонить и проконсультироваться, что делать.
— Вот, попробуешь, каково это быть начальником, — улыбнулась мама.
— Мне уже нравится, — рассмеялась Галия.
Не успели мы обсудить новое амплуа моей жены, как в дверь позвонили.
Открыл дверь и увидел на пороге Брагиных. Костян держал на руках девочку… Маленькую, испуганную… Сразу догадался, что вот оно — свершилось!
— Это кто такой маленький к нам пришёл? — постарался я сказать самым своим ласковым голосом, помня, что малыши бояться чужих дядек.
Женька мимолётно улыбнулась и прошла в квартиру, давая мне рассмотреть малышку. Тут же вышли мама с Галиёй.
Костя представил нам Ларочку и нас ей. Она прятала личико, дичясь, и при первой же возможности перебралась на руки к Женьке.
Чувство, с которым мы все смотрели на малышку, трудно описать. Это и восторг поступком наших друзей, но с примесью чего-то необъяснимого… Женщины, как по команде, все прослезились. У меня и самого в горле запершило.
Галия тут же Алдониным в дверь позвонила. Ксюша так же отреагировала… Расплакалась, обнимая и Женьку, и Ларочку одновременно.
— Ну, что вы тут развели море слёз, — заворчал Иван. — Это же праздник! У нас пирог ещё остался? — спросил он Ксюшу.
— Конечно! — спохватилась она.
— У меня печенье творожное есть, — вспомнила мама. — Вчера пекла.
Женщины быстро организовали сладкий стол.
К нам присоединились Ирина Леонидовна и Ахмад.
— Тут такое дело, — взяла слово Женя. — В детском доме остался мальчик шести лет Миша, наш очень большой друг, да, Ларочка? — девчушка кивнула в ответ, не отнимая лица от Женькиной груди. — Нам с Костей не разрешают его усыновлять, потому что у нас с ним разница меньше шестнадцати лет. Нужен кто-то взрослый, — обвела она нас вопросительным взглядом.
— Блин, Евгения! Ну, ты как что-нибудь выдашь вечно, — ошарашенно переглянулся я с женой, а у неё уже материнский инстинкт в глазах загорелся. —
