Зеленая папка. Никита. Давным давно была война - Василий Иванович Колесов
Подполковник опешил…
— Сколько тебе годов, разведчик?
— 14, - ответил, немного подумав, Илья. Хотел сказать, что 16, но решил не врать.
— А ему? — спросил ошарашенный подполковник Филиппов.
— И мне — 14. Виноват, товарищ подполковник, что не встаю и не докладываю по форме, просто я без штанов. — хрипло сморозил Никита.
— И тоже разведчик 154-й?
— Краснофлотец Зозулин.
— Как… Это ж… — начал было полковник, но у него кончились цензурные слова.
— Товарищ полковник, это долго рассказывать… мы здесь, чтоб взять северный мост и надо это сделать быстро, пока фрицы не закрыли проход, по которому мы пришли.
— Согласен! Собирайтесь, поедете со мной. Одевай штаны, боец, а то своим видом всех фашистов перепугаешь! — пошутил подполковник.
— Товарищ полковник, уже…
— Что уже? — не понял Филиппов капитана.
— Уже «распугали», вот этот, — капитан кивнул на Илью. — 20 километров в одном исподнем пробежал.
— Товарищ подполковник, так СВТ с оптикой есть? — вклинился с вопросом Илья.
— … твою мать… Он еще и снайпер!? — произнес ошарашенный подполковник Филиппов.
При выходе из дома к Филиппову обратилась военфельдшер:
— Товарищ подполковник, разрешите обратиться!
— Разрешаю!
— Товарищ подполковник, младший из мальчишек при переправе провалился под лед, в ледяную воду. Старший отдал ему свою одежду, но младший все равно заболел. У него ангина и возможно воспаление легких. Постарайтесь его как можно скорее отправить в госпиталь.
— Постараюсь отправить этих героев как можно быстрее в госпиталь на лечение, обоих, товарищ сержант медицинской службы! — пообещал ошарашенный подполковник.
Передовой отряд возглавил лично подполковник Филиппов. В него вошли две роты 2-го мотострелкового батальона капитана Симчука 14-й мотострелковой бригады на грузовиках, пять танков 157-й танковой бригады и один бронеавтомобиль 15-го отдельного разведывательного батальона, в котором ехали Никита и Илья. Около 6 утра передовой отряд на полном ходу проскочил слева от обороны противника ошеломив внезапностью. Фашисты опомнились, открыл огонь только после того, как за сектором огня оказались бронемашина разведки, пять танков и три автомашины во главе с подполковником Филипповым. Остальная часть колонны была вынуждена принять бой.
Прорвавшая часть передового отряда остановилась недалеко от дома отдыха — лагеря «OT-Дорф», где размещалось строительное управление Организации Тодта. Разведали, там все было брошено.
— Ну, ребята, что дальше? — спросил подполковник Филиппов у Ильи и Никиты.
— А давайте в нахалку! — предложил Никита.
— Что еще за нахалка? — не понял подполковник.
— В городе есть подразделение, которое состоит из наших Т-34-верок, что фрицы отремонтировали и используют. Предлагаю включить фары и проехать, как будто мы немцы. А чтоб подстраховаться, предлагаю проехать за зениткой, ближе к Дону, пока она развернется, пока попробует стрельнуть, нас уже не будет — мы будем на мосту, а с зениткой разберется пехота…
— А, была — не — была! Хороший план, тем более ты здесь каждую кочку знаешь, делаем!
Колонна из пяти Т-34, разведывательной машины и трех грузовиков, с включёнными фарами, обогнув немецкую зенитную позицию, в 08:15 въехала на мост и… разогнала его охрану. Танкисты раздавили одно зенитное орудие, за что получили нагоняй от Филиппова при начале совещания:
— Гарнизон нашего плацдарма 153 человека, 5 танков и одна бронемашина! Зачем же зенитки давить? Они же еще нам пригодятся!
— Товарищ подполковник! — оправдывался капитан танкист — Так они орудие на нас разворачивали! Смотреть что ли?
— Понял. Сейчас занимаем круговую оборону, используем трофеи и укрепления врага. Танкистам сделать разведку боем в северной части Калача. Сейчас 10.00. Помощь уже в пути, наша задача — удержать мост любой ценой.
Потеря переправы у Калача стала шоком для немецкого командования — это полностью меняло всю оперативную обстановку. Вероятное окружение 6-й армии сразу же превратилось в реальность.
В Калаче началась паника, массы обозов устремились к восточному выезду из города, там и застряли помощник бургомистра и его внучка Валентина, фельджандармам пришлось выставлять там заградительные заслоны. Чуть позднее Семен Авдеич и Валентина сумели уйти на юго-запад с отступающими частями вермахта и продолжить свою опасную работу.
Советник Хакельберг предложил уничтожить северный мост — подорвать или поджечь, но подполковник Роос был против:
— Господа, противник слаб, и этот мост ещё нам же понадобится! Да, сейчас дополнительных сил для возврата моста не нет. Считаю, что гарнизон Калача своими силами способен ликвидировать советский плацдарм!
Командующий 6-ой армией генерал Паулюс, начиная с 09:00 22 февраля, начал получать донесения о появлении советских танков южнее станции Кривомузгинская на железнодорожной линии Сталинград — Чир, что в 15 километрах восточнее Калача). В это же время поступали донесения, что разрозненные очаги сопротивления немецких частей быстро подавляются, разгромлены многочисленные спасавшиеся бегством румынские и немецкие обозы и остатки разбитых боевых частей. Последней каплей стало сообщение, что русские завязали бои у совхоза «Победа Октября» на главном рубеже обороны немецкого «плацдарма» у Калача. До переправы через Дон по прямой оставалось всего 15 км.
— Приказываю, прекратить любые наступательные действия в большой излучине Дона и как можно скорее вернуть 14 танковый корпус на восточный берег, — генералу Паулюсу не оставалось ничего другого. — Иначе нас просто разорвут на части…
По результату собственного анализа обстановки, в 21:00 по Москве, руководство 6-й армии передало в штаб группы армий «Б» шифрограмму, которая начиналась словами: «Армия окружена».
В течение дня 22 ноября гарнизон Калача несколько раз пытался атаковать плацдарм Филиппова с целью отбить мост, но не смог.
Штаб 26-го танкового корпуса только ближе к полуночи с 22 на 23 ноября получил удивительное известие о том, что мост у Березовского, как оказывается, давно уже наш. Информация была тут же передана в штаб фронта, который немедленно отдал приказ переправить на левый берег 4-й танковый корпус с тем, чтобы он мог продолжить наступление на соединение с подходящими с юго-востока войсками Сталинградского фронта. А 26 танковому корпусу было приказано взять Калач утром 23 ноября…
Немцы в очередной раз попытались отбить переправу. Они ударили вдоль Дона. Они почти дошли до моста. В бой вступили даже раненые. Никита в это время метался в бреду, лежа в одной из немецких землянок, медсестра не знала, чем ему помочь. Илья сражался рядом с подполковником, который по достоинству оценил меткость юного бойца, когда атака была отбита:
— Ох, Илья, за один день — два подвига! Вот как тебя награждать?
— Товарищ подполковник, я к братишке сбегаю, хорошо?
— Давай, боец, сбегай… — Филиппов не знал, чем еще помочь.
Илья прибежал в землянку.
— Сестричка, как он?
— Плох он, весь «горит», бредит… А я ничем помочь не могу, кроме, жаропонижающего. Да и оно заканчивается… — ответила она Илье, а сама продолжила вытирать
