Гибель старых богов - Дмитрий Чайка
Глава 15,
где царя Синаххериба посетило разочарование
— Брат, ассирийцы высадились на побережье. Надо собирать войска, — Пророк читал табличку, которую подал ему склонившийся гонец, — В Керман сегодня же даем знать, у Мазея должно быть все готово. Пусть выступают.
Ахемен качнул головой, выражая согласие.
— Хумбан-Ундаш подготовился, будем угонять население, как только армия на горизонте появится. Зерна там ровно на прокорм осталось. Запасы вглубь страны вывезены и к нам, в Адамдун. Он уже лопнет скоро, мне кажется. Города в Эламе защищать будем?
Царь задумался. С одной стороны, связать силы ассирийцев осадами было бы неплохо. С другой — нужно в каждую крепость посадить гарнизон, а брать укрепленные города Синаххериб умел очень хорошо. Распылять свои же силы совсем не хочется. С другой стороны, встретить в прямом сражении всю мощь ассирийского войска без поддержки эламитов, которые будут отбиваться от кочевников, не хочется еще больше.
— Города оставлять не будем, — подумав, сказал Ахемен. — жителей всех внутрь страны. Три города по пять тысяч воинов с припасами на месяц. У трех городов он надолго завязнет. А мы его беспокоить будем. Баб и детей к нам перегоним, а кто оружие держать может, в городах останется. И в каждый город по три десятка твоих пращников отправим.
— Измотаем их как следует, а потом сражение дадим. Главное, их внутрь страны не пустить, — добавил Макс, — пусть пока Мардук-апла-иддина ищет. Кстати, у нас этот жулик окопался. Один из самых крупных вкладчиков в нашем банке, — слово «банк» с легкой руки Макса прижилось и стало использоваться в своем русском варианте.
— Да ну! — изумился царь. — И кто он теперь?
— Он теперь почтенный купец Таб-цилли-мардук. Опять, Мардук, не может от своего покровителя отказаться. Ушел на покой, сбежав с честно нажитым состоянием из маленького городка под Вавилоном. Узнать про него не у кого, тот городишко Синаххериб дотла разорил, жители все убиты или в рабство уведены. А на глаза нам попался, когда первый вклад делал. Сумма большая была, поэтому с ним почтенный Харраш беседовал лично. Ну и заподозрил, что он такой же купец, как я щитоносец.
— Ты плохой щитоносец, хиловат, — засмеялся царь. — Ты и получаса щит не удержишь.
— И я о чем. Харраш копать начал, да никто про него ничего не знает. Городок его разрушен, никто из наших купцов с ним дел не имел, и кого бы ни спросили, ни один человек про такого купца никогда не слышал. А поселился он у нас в аккурат после того, как в Нагите Мардук-аппла-иддин утонул. Так что он это, больше некому.
— Ну, пусть живет пока. Поход Синаххериба это уже не отменит. Царь сюда все равно придет.
В то же время. Устье Евфрата, немного южнее Ура— Господин, простите за дерзость, тут нельзя разбивать лагерь, — наместник городка Бал-Салимети склонился в поклоне перед главным вельможей двора. — Сейчас полнолуние.
— Что ты несешь? — скривился абаракку, — какое еще полнолуние? Сам великий царь повелел нам ждать тут подхода войск, грузиться на корабли и отплыть в Нагиту. Удобней места просто не найти.
— Но господин, в это время года в полнолуние очень высокие приливы. Сюда может дойти вода, — оправдывался наместник.
— Сейчас полнолуние и тут нет никакого прилива, убирайся и делай то, что тебе сказано. Повеление великого царя должно быть исполнено, иначе будешь любоваться на свой городишко, распятый на кресте.
Перепуганный наместник склонился, и, пятясь задом, вышел из шатра вельможи.
На следующее утро прибыл флот из Тиль-Барсиба. Великий царь осмотрел плоскую, как стол, местность, пересеченную каналами и лагерь, в котором он будет ожидать корабли из Ниневии, что должны были прибыть со дня на день. Путь с верховьев Тигра был существенно короче, но пробраться через великий канал, называемый Рекой Хаммурапи, было куда сложнее. Постоянные нашествия привели к тому, что канал стало заносить илом, а в теплой воде разрослись водоросли. Крестьяне, которые поддерживали в порядке эту водную артерию, были либо истреблены, либо уведены в рабство. Тем не менее, гребцы прошли этот путь, и вовсю спешили на соединение с основным флотом.
А в лагере кипела жизнь. Завозились припасы, подходили пехотинцы из Урука и Вавилонии, чинилось оружие и амуниция. Все должно быть готово к сроку и все должно быть исправно. Великий царь любил порядок во всем, и каждый знал, что наказание за нерасторопность будет быстрым и жестоким. Лагерь располагался на берегу большого канала, несмотря на предупреждения наместника. И как всегда бывает в таких случаях, никто не слушает знающего человека, пока не случится беда.
За час до рассвета лагерь проснулся от криков. Вода подбиралась к палаткам и шатрам, и не собиралась останавливаться. Она прибывала прямо на глазах. Командиры с выпученными глазами, срывая голос, пытались спасти припасы, но тщетно. Вода накатывала с гулом, все увеличиваясь в количестве. Великая река сталкивались в этом месте с приливной волной, и особенно сильные наводнения бывали именно в полнолуние, о чем и пытался рассказать несчастный наместник городка Бал-Салимети. Вдруг с шумом обвалился отвесный берег большого канала, похоронив десятки людей в потоке грязи и воды. Крики утопающих перекрывали шум наступающего моря. Ассирийцы плавать не умели, а потому выживших после попадания в реку быть не могло. Побледневший Синаххериб был увлечен стражей на корабль и смотрел с борта, как гибнет войско, зерно, запасы оружия и осадная техника. Он видел, как вода унесла его собственный шатер, как размывает дамбы, превращая зеленеющие поля в полноводные озера. Все, кто успел, набились на корабли, которые болтались, как сухой лист на реке, внезапно ставшей морем. Счастливцы, стоявшие на борту, с ужасом смотрели, как захлебываются кони и мулы, смотревшие на бросивших их хозяев умоляющим взглядом. Животных, умеющих плавать, захлестывали наступающие волны, и они тонули, постепенно теряя силы. Сотни мертвых тел мотало волнами, стукая о борта кораблей,
