Игорь Масленков - Проклятие иеремитов
Споры и беседы велись на д’айдрийском. Алексей ровным счётом ничего не понимал и узнавал подробности только после пересказов Кайдлтхэ. И всё же он не без основания подозревал, что стал свидетелем поистине исторического действа. Равновесие восстановлено. Радость и чувство выполненного долга переполняли великого герцога. Он вовсе позабыл об усталости. А ведь весь предыдущий день, да и ночь провёл на ногах. Но счастливые лица обитателей Дома Серебряного света стали ему наградой.
Покончив с выборами нового главы общины, д’айдрэ обрели уверенность в будущем и стали расходиться. Алексей, втянутый в водоворот головокружительных событий, только сейчас заметил, как заалел восток, возвещая миру о рождении нового дня и неизбежном торжестве света.
Глава 12
Неожиданное наследство
Следопыт мысленно перекрестился. Напряжение спало. Купеческий приспешник низложен, его прихлебатели убиты или изгнаны. Правосудие восторжествовало. Первое условие освобождения души Элидирга выполнено. Будь Мастер жив, он высказал бы одобрение.
Только сейчас великий герцог осознал, как вымотался. Его раздавило чувство усталости. День на ногах и бессонная ночь теперь дали о себе знать. Алексей даже позабыл о еде, питье и лошадях. Но старый Д’айгильтрад поспешил успокоить. За животными присмотрят сыновья.
Новый предводитель столичной общины д’айдрэ предложил временно остановиться в доме покойного Мастера. Впрочем, пустующих строений хватало. После возвышения Хьялдаригта многие несогласные с новой политикой покинули колонию и ушли на север, где, если верить слухам, император собирал армию для решительного удара. Алексей колебался. Обстановка дома напоминала о бывшем хозяине, вновь и вновь заставляла думать о потере. Но в других домах он боялся оказаться бесконечно чужим. Сомнения разрешила Кайдлтхэ, согласившись с предложением хозяина усадьбы «Приют плугарей», и Алексей сдался, решив, что так будет лучше для всех. И коль Кай сама предлагает такой выход, то следует прочь отбросить смущение.
И великий герцог не ошибся, только в очередной раз убедился, что следует доверять возлюбленной. В доме не замечалось присутствие смерти. Наоборот, казалось, Элидирг лишь вышел на минуту и вот-вот вернётся. И всё тут знакомо, словно прожита здесь добрая половина жизни.
Следопыт слишком устал, и потому не захотел углубляться в философические дебри. Решение вопроса о смысле бытия решил отложить до лучших времён. Сил хватило наскоро умыться, раздеться и завалиться на кровать. Засыпая, он вспомнил былые походы, возвращение из леса. Тогда он также едва доползал до кровати. И сейчас подумал о необычных находках, попискивании металлоискателя, вяло размышляя о череде на первый взгляд случайных, совершенно не связанных между собой событий, сплетающихся в дивную вязь, в замысловатое кружево, в живой магический узор наподобие волшебных древних д’айдрийских рун…
Проснулся Алексей в дурном расположении духа. Кайдлтхэ давно поднялась и убралась в доме. Следопыт едва встал с кровати. Тело ныло, голова кружилась, в глазах резь, словно кто в них песка насыпал. Но делать нечего. Пришлось сжать волю в кулак. Новый день обещал быть трудным и напряжённым.
Холодный душ привёл великого герцога в чувство. Серокожая успела раздобыть лёгкий завтрак. Политические кульбиты и чума наложили отпечаток и на быт Дома Серебряного света. Предательство Хьялдаригта поставило общину на грань выживания. Столичных д’айдрэ могли спасти только исключительные меры. Благо нашёлся опытный и решительный руководитель. Д’айгильтраду с первых шагов пришлось ввести некоторые ограничения. По крайней мере, на ближайшее время. Отныне создавалось некое подобие централизованной службы общественного питания. Доставка продуктов проводилась от случая к случаю. Во избежание голода продуктовые запасы были взяты на строгий учёт. Каждый мог теперь брать еду из общего котла.
Правильность такого решения вскоре подтвердилась. Д’айгильтрад отправил в ближайшую деревню небольшой отряд. По возвращении в столицу у городских ворот на д’айдрэ напали обезумевшие горожане. Завязался бой. Дело дошло до кровопролития. Одного выходца из Моридора ранили, нескольких бунтарей убили. Пришлось впопыхах бросить повозку, которую тут же разграбили оголодавшие смутьяны.
Глава Дома понимал: так долго продолжаться не может. Члены общины превращались в заложников обстоятельств и губительной политики купеческой гильдии. После долгих колебаний и совещаний Д’айгильтрад огласил решение. Волей-неволей все вынуждены были согласиться. Всеобщее спасение виделось в нарушении главного принципа цивилизации д’айдрэ. Приходилось отказываться от невмешательства в жизнь гойхэ. Рушились тысячелетние устои, но иного выхода старый маг и воин не видел. Бунты и чума нанесли болезненный удар империи. Теперь она слаба как никогда. А ведь на протяжении нескольких столетий Дом Серебряного света существовал во многом благодаря империи. Падение самого мощного государства на континенте могло стать началом конца столичной общины изначальных.
Д’айгильтрад собрался устроить импровизированный лазарет в городе. На исцеление оставшихся жителей уйдёт дней десять. Тогда можно кое-как наладить снабжение продовольствием. Но чтобы осуществить те задумки, требовалось взять власть и в Тамарвалде. Триумвират не проявлял никакой активности, но немногочисленная стража всё же оставалась в столице. Впрочем, на бедственное положение города она никак не влияла. Купцы бросили на произвол судьбы доверившихся им людей. Гильдию теперь занимали иные дела. Жители столицы отлично сыграли роль тарана и ударной силы переворота. Шидельрот без всякого сожаления списал их в утиль.
Но город слишком велик. Даже сотне д’айдрэ не по силам его удержать. Пока Д’айгильтрад не видел серьёзной внешней опасности. На первых порах достаточно контролировать крепостные ворота. А там, глядишь, укрепится имперская власть или вовсе падёт. Тогда придётся уходить из столицы искать новое убежище или держать круговую оборону.
Таковы были виды нового главы Дома Серебряного света на ближайшее будущее. Сейчас же он занимался погребением соплеменника, павшего в ночной схватке. Изменников также следовало предать земле. Позже, когда жизнь наладится, а она обязательно наладится, будет праздник в честь победы, но в час скорби надлежит думать не о веселье, а о герое, без колебаний отдавшем самое дорогое во благо общины.
Алексея в тонкости жизни и заботы колонии не посвящали. Всё же он оставался чужаком. К нему относились как к уважаемому, но гостю. Да и сам он не горел желанием совать нос в чужие дела. Его терпят, дают кров и еду. Разве этого мало? Ему хватает Кайдлтхэ. Правда, девушка не сидела сложа руки. Она всячески помогала сородичам и на время оставила без внимания великого герцога. Алексей не обижался. Он всё понимал и был готов разделить общие невзгоды.
После похорон Д’айгильтрад, сопровождаемый самыми уважаемыми д’айдрэ, отыскал Алексея и Кайдлтхэ.
– Светлые господа, – торжественно обратился глава Дома, – позвольте в кругу лучших представителей общины сделать сообщение чрезвычайной важности. Но прежде прошу всех проследовать в дом Мастера Элидирга.
Следопыт живо заинтересовался сказанным, но, терзаемый разного рода предположениями, так и оставался в неведении. Интрига разрешилась самым необыкновенным образом.
Кайдлтхэ делала вид, будто ни о чём не ведает. Возможно, так и было в действительности. На лице девушки ничего не написано. Чарующая полуулыбка всегда вводила великого герцога в заблуждение. И только синие глаза выдавали её.
В одном из шкафов библиотеки Элидирга старый хозяин усадьбы «Приют плугарей» отыскал резной деревянный ларец в серебряной оправе, открыл шкатулку, извлёк свиток и важно произнёс:
– Светлые господа, позвольте огласить завещание Мастера.
Алексей кинул взгляд на лица д’айдрэ. Всё те же традиционные полуулыбки. Не лица, а маски, пригодные на всякие случаи жизни. И только глаза выдавали потаённые чувства – интерес, благосклонность и беспечальность.
– «Братья и соратники, – начал Д’айгильтрад. – Не секрет, что мы смертны. Более того, мы внезапно смертны. Никто доподлинно не знает своей судьбы. Отправляясь в поход, я прекрасно понимаю, что могу не вернуться. Нет никакой уверенности, что мне посчастливится закрыть врата богов. Особо меня печалит мысль, что мой возможный внезапный уход, скорее всего, повредит благоденствию империи и Дома Серебряного света, служению интересам которого отдано четверть столетия. Также хочу на случай непредвиденных событий оставить несколько распоряжений, а именно смею просить вас, соратники, при крайней нужде обратиться за помощью к благородному Д’айгильтраду… – Тут старик сделал паузу. Доброе слово покойного Мастера пришлось ему по душе, – в трудный час он поддержит и укажет путь. Кроме того, оставляю несколько указаний относительно моей собственности. Из всего состояния прошу принять на нужды общины тысячу золотых. Пятьсот пятьдесят следует уплатить в имперскую казну в качестве почётного налога. Сто золотых завещаю Аль Эксею Харковарскому, юноше достойному, показавшему в бою всяческие добродетели. Прошу не отказать ему в дружеском совете и в возможности занять достойное место в нашем мире. Оставшиеся деньги, а именно три тысячи восемьсот пятьдесят золотых, причитаются светлой госпоже Кайдлтхэ. Также ей отходит всё движимое и недвижимое имущество. В свидетели моей последней воли беру Создателя, а также моего духовника и друга, благородного светлого господина Д’айгильтрада. Ваш Элидирг». – Старик на несколько мгновений смолк. – Да, светлые господа, такова последняя воля моего ученика и предшественника. Надеюсь, возражений не последует. Если так, то прошу сообщить новость остальным обитателям Дома. Мне же следует оговорить со светлыми господами Кайдлтхэ и Аль Эксеем кое-какие детали.
