Василий Сахаров - Ведун

— Ну-ну! — Сивер легко крутанул в руке тяжелую палку, которая копировала прямой славянский меч, и продолжил опрос: — Теперь по приемам. Покажи простые секущие удары, которые мы вчера изучали.

Я начал движение. Прием и слово.

Резкий взмах клинка снизу вверх, от правого бока.

— Подплужный!

Сверху вниз, от головы к земле.

— Засечный!

Очередной взмах от правого плеча к низу.

— Диагональный.

— Что же, основные удары знаешь, и то хлеб, — Сивер был удовлетворен и кивнул на оружейную стойку у стены: — Бери щит, побьемся малость.

Щит, удобный и не очень тяжелый кавалерийский образец с толстым бронзовым умбоном в центре, лег на левую руку. Ремни были крепкими и сидели плотно. Норма. Можно начинать.

Повернувшись к Сиверу, я выставил перед собой щит, и направился на витязя. Острие деревянного клинка смотрело в ничем не прикрытую голову чубатого вояки, и хотя я прекрасно понимал, что не смогу победить моего учителя, все равно шел на него. Наука не дается легко и за все приходится платить. Временем, болями в избитом теле, уязвленным самолюбием и разочарованием в собственных умениях. Однако иначе никак. Сначала схватка, потом падения и синяки, а только после этого объяснение приемов. Практика — вот что является основой для каждого мечника, ну и талант, само собой, поскольку то, что ведун освоит за месяц, рядовой гражданин-реконструктор из моего родного века будет изучать годами. Плюс к этому многое зависит от наставника, а у меня он профессионал, который не одного витязя для культа Триглава вырастил. Так что быть мне великим воином, а иначе никак, но перед этим будут тысячи потраченных на тренировки часов.

Расстояние между мной и Сивером сократилось до трех метров. Можно начинать. Вперед!

Рывок на наставника. Взмах клинка и глухой удар. В последний момент учитель принимает мой меч на свой и отбрасывает его в сторону. Очередной шаг вперед. Ноги слегка полусогнуты. Взмах. И четкий диагональный удар, который кажется мне неотразимым. Однако опять неудача. Сивер делает резкий скачок в сторону и в мой правый бок бьет палка. Войлочный доспех удар держит неплохо, но мне все равно больно.

Поворот. Я отмахиваюсь от наставника и надеюсь на то, что сейчас мой меч все же достанет его, но Сивер приседает. Палка пролетает над ним, а он быстро приподнимается и отталкивает меня левым плечом. С трудом я удерживаю равновесие и отступаю. Черт! Был бы это реальный бой, витязь добил бы меня, но пока, слава богам, идет учеба и передо мной не враг.

— Двигайся быстрее! — выкрикнул воин Триглава. — Не думай! Не выбирай направление! Доверься инстинктам! Твое тело само знает, что делать, но ты сдерживаешь его! Живее! Шевелись!

Ответ не требовался, поскольку серьезный разбор будет позже, и я перешел в новую атаку. Наступление. Взмах. Удар. Мимо. И так раз за разом. Сивер либо уходил с линии атаки, либо отбивал каждый мой удар. Но я не сдавался, пощады не просил и продолжал тренировку.

Вскоре подкралась усталость. Глаза застилал пот. Руки одеревенели. Ребра побаливали, а ноги держали меня уже не так хорошо, как в начале учебной схватки. Но вот в чем сюрприз. Несмотря на это я все сильнее втягивался в бой. Разум уже не так сильно контролировал тело, и оно стало действовать само. Выпад. Витязь Триглава хочет защититься клинком, но моя правая рука меняет направление удара, и Сивер вынужден отскочить. Кончик учебного клинка пролетел всего в паре миллиметров от его носа, и я расценил это как добрый знак. Значит, атака продолжается. Рывок на противника. Засечный удар. Палка движется быстро, и снова мой наставник был вынужден отскочить назад.

— Молодец! — заметив маленький прогресс, подбодрил меня витязь. — Давай! Еще быстрее! Вот так!

Деревянный клинок свистит в воздухе. Сталкивается с мечом Сивера. Жесткая отдача в кисть и наставник бьет меня ногой в щит. Падаю. Поднимаюсь и новый натиск. Опять размен ударами. Клинок витязя ударяет аккурат в бронзовый умбон щита. Отлично! Грохот. Толчок. Однако я устоял. Наверное, уже в сотый раз за эту короткую тренировку клинки бьются один об другой, и еще одна моя атака. Меч идет от правого плеча с одновременным поворотом корпуса тела, и я наношу красивый горизонтальный удар. Но снова он пришелся в пустоту, а я полетел наземь.

Хлоп! Бах! Непонятно почему я сижу на пятой точке и встряхиваю слегка контуженой головой, а передо мной Сивер, который смотрит мне в глаза и говорит:

— Сейчас хорошо бился. Правильно. Почаще так выкладывайся и станешь воином, не простым, а настоящим витязем. Устал?

— Есть немного, — просипел я.

— В таком случае немного поговорим…

Снова начался разговор, во время которого Сивер показывал правильные финты, скруты телом, сбивы чужого клинка, связки, хитрые удары, которые мне пока не доступны, и так далее. После этого новый учебный бой и опять теория. И так продолжалось примерно до шести часов вечера.

Наконец, тренировка закончилась. Пропотевший войлочный доспех был сброшен у стены. Измочаленные палки и побитый щит вернулись в оружейную стойку, и мы с Сивером вернулись в казарму. Здесь снова привели себя в порядок, помылись, сменили одежду и отправились на ужин. Вот только есть не хотелось, ибо после тренировки я мечтал о том, чтобы тупо упасть на лежанку и заснуть. Однако не судьба, ибо мой трудовой день пока еще был не окончен.

После ужина появился храмовый летописец Зван, молодой и весьма талантливый парнишка-грамотей, которого жрецы в свое время приметили в Волине и вывезли в Аркону. Ну, а чем мы занимались с летописцем, понятно и без объяснений. Он учил меня грамоте, а я отвечал на его многочисленные вопросы. В общем, рутина, и когда он ушел был уже десятый час вечера.

Усталый и голодный, скинув сапоги и носки, я вышел на ставшее таким родным тренировочное поле и, задрав голову вверх, посмотрел на усыпанное крупными яркими звездами темное небо. Хорошо. Тихо. Спокойно. Босые ступни соприкасаются с прохладным грунтом, и я чувствую сердцебиение матери-земли. Вокруг меня никакой суеты и можно сказать, что я счастлив. Хм! А с чего бы мне печалиться? Прошел еще один день. Я получил очередную порцию знаний и поделился с предками своими. Все идет своим чередом и пока меня это устраивает.

Глава 12

Тихий летний вечер. Ассер Риг, ярл Фьеннеслева из благородной семьи Виде, крупный бородатый мужчина с широкими плечами, закутавшись в толстый кожаный плащ, стоял на стене своего родового замка и смотрел на пустую дорогу. Несмотря на разгар лета, день был прохладным, а ночью, скорее всего, будет холодно, и ярл подумал о том, что в море сейчас наверняка бушует сильный шторм. Невольно крупные ноздри Ассера раздулись, и он втянул в себя воздух. Ярл хотел почуять запах соли и выброшенных на берег водорослей. Однако море находилось далеко от Фьеннеслева и все, что Риг уловил, это аромат конского навоза, перегнивающего на заднем дворе, и дым от кухонных печей.

— Эх-х! — Ассер, который тосковал по морю, резко встряхнулся. Затем до хруста потянулся, снова закутался в плащ, кинул взгляд на дорогу, прислонился к зубцу деревянной стены, которая защищала его жилище от незванных гостей, улыбнулся и крепко задумался. Кажется, о чем бы таком серьезном мог бы размышлять далеко не самый могучий датский ярл, вся дружина которого состояла всего из четырех десятков воинов? О хлебе насущном и мелкой склоке с соседом? Да, это вероятней всего. Но так мог подумать лишь тот, кто не знал Ассера Рига и не был в курсе того, насколько велико его влияние на судьбы тысяч людей. И дабы понять, что он за человек, можно более пристально рассмотреть его жизненный путь. Благо, интересных моментов и поворотов в судьбе этого ярла хватало.

Начиналось все просто и незатейливо. В небогатой семье Виде, которая проживала в деревне Фьеннеслев, что на острове Зеландия, родился очередной ребенок, которого назвали Ассер. Он был таким же, как и все его братья, бегал, веселился, вечерами слушал рассказы стариков, помогал по хозяйству отцу и мечтал о славе. И единственное, чем он отличался от своих многочисленных сородичей, как родных, так и двоюродных, это умением читать латинские тексты и с одного раза запоминать молитвы, а так же тем, что Ассир дружил с монахами, которые ходили от одного зеландского поселения к другому и рассказывали жителям острова о Христе. Для старших родичей увлечение Ассера значило очень мало, поскольку превыше всего они ставили умение владеть мечом и обрабатывать землю, а грамота считалась для них чем-то пустым и глупым. Поэтому книгочея в семейной иерархии никто не выделял и особо не ценил. Однако вскоре все изменилось, так как в большом мире произошли некоторые события, которые заставили мужчин провинциального клана Виде взяться за оружие и покинуть родные края.