30 сребреников - Дмитрий Викторович Распопов

— Ничего страшного сын мой, — легко улыбнулся он, не обращая больше внимания ни на кого, кроме меня, — идём, нас ждут.

Бартоло понёс меня рядом с ним и священнику явно я был интересен, поскольку он почти сразу, как мы вышли из зала аккуратно спросил.

— Мне интересно синьор Иньиго, почему возле вашего стола было больше всего аккуратно сложенных писем.

— Его преосвященство Торквемада сказал, что «это для меня будет хорошей практикой», — тяжело вздохнул я, — но вот уже второй день и то, что действительно мне интересно я вынужден откладывать для внимания его преосвященства Орсини.

Священник хмыкнул, и заметил.

— Его преосвященство знаменит своим желанием поспать.

Я отвечал ему на вопросы, пока мы не подошли к двери зала его канцелярии, едва не столкнувшись в дверях с выходящим оттуда кардиналом.

— Учитель! Вы вернулись! — радостно завопил я, выглядывая из-за спины Бартоло.

Кардинал Виссарион широко улыбаясь, перекрестил епископа, который сопровождал меня и подойдя ближе, погладил меня по голове.

— Я смотрю ты времени зря не терял, сын мой, — тепло улыбнулся он мне.

— Надо же было чем-то занять время в отсутствии латыни и греческого, — закивал я головой, с широкой улыбкой на лице, для посторонних это была ужасная гримаса, но учитель знал, что это такая моя улыбка, поэтому он лишь рассмеялся.

— Я привёз с поездки несколько интересных свитков, так что жду тебя в гости в обычное время, — кивнул он.

— Я надеюсь вы в ближайшее время никуда не уедите? — запереживал я, — а то я чувствую, что начинаю скучать по Платону.

— Всё в руках божьих Иньиго, — пожал он плечами, — и желании папы.

— Тогда в обычное время, — согласился я и он простился с нами.

Когда кардинал отошёл, епископ с ещё большим интересом посмотрел на меня.

— Кардинал Торквемада, кардинал Виссарион, епископ Жозе — у вас большой список приличных знакомств, для столь юной личности, как вы, — улыбнулся он.

— Ой ваше преосвященство, он очень небольшой, как по мне, — скромно заметил я, — даже если добавить к нему кардинала Борджиа, и то по мне он будет всё ещё слишком мал.

— Начинаю понимать, почему Жозе именно меня попросил вас встретишь, — задумчиво сказал он, но не стал ничего уточнять, поскольку вскоре мы вошли в канцелярию моего учителя арабского и иврита, и я мгновенно понял, что попал в давно отлаженный и работающий механизм.

Всё было поделено на чёткие квадраты, столы стояли строго под табличками, на которых были написано на латыни названия стран, и священники, а также просто мирские служащие, которые там находились, работали в поте лица. Гонцы или люди заносили и уносили пачки писем, не было ни очереди, ни спешки, сразу было видно, что всё работает как часы.

— Ваше преосвященство, у его преосвященства сейчас камерленго, — к нам подбежал один из служащих и сообщил новость епископу, который кивнул и повернулся ко мне.

— Что-то случилось, так что давай я пока покажу тебе сам, что у нас и как устроено.

— Конечно ваше преосвященство, — согласился я.

Он начал свой рассказ, как почта поступает к ним, как проходит первичное распределение по направлениям и в дальнейшем уже попадает к сотрудникам, кто хорошо знают ту страну, за которую они отвечают.

— У Его святейшества, а также Римской курии обширная переписка, — объяснял епископ, — всё должно быть доставлено и отвечено.

— У меня просто нет слов от восхищения, ваше преосвященство! — качал я головой, — всё так толково устроено, что просто зависть берёт!

— Может тогда вам устроиться к нам? — поинтересовался епископ, — я бы с радостью взял к себе такого исполнительного молодого человека.

— Его преосвященство Торквемада явно с какой-то целью послал меня на нынешнее место, — я извиняющее покачал головой, — не хотелось бы предавать его доверие.

— Согласен сын мой, — не стал повторять свою просьбу он.

Мы около часа гуляли по залу, где он рассказывал и показывал уже подробности их работы, а я всё впитывал в себя, запоминая детали. Когда мы практически закончили, из кабинета показались два человека, при виде которых тут же все поднялись со своих мест.

— Сидите, — тот, что был в кардинальской мантии с лицом больше воина, чем кардинала из-за множественных шрамов, отмахнулся от почестей и люди вернулись на места. Зато он заметил меня в обществе епископа.

— Ваше преосвященство, — удивился он, смотря на нас, — что тут происходит?

Мы были вынуждены подойти к нему и Бартоло вместе с епископом низко ему поклонились, поцеловав перстень на протянутой руке.

— Мой ученик ваше преосвященство, — с улыбкой сказал сеньор Жозе, — я пообещал ему показать, как работает наша канцелярия.

— А-а-а, протеже Торквемады и Борджиа, — кивнул тот и заинтересованно смотря на меня, спросил на латыни, — и как вам?

— Идеальный механизм ваше преосвященство, — ответил я на этом же языке, — прекраснее зрелища, я просто не встречал в своей жизни.

На лицах обоих епископов появились улыбки, а кардинал удивлённо хмыкнул, моя латынь была явно лучше его, и он это понял. Не знаю зачем, но он стал говорить мне быстро примеры сложения, вычитания, умножения и деления, а я также быстро стал давать ему ответы.

Когда он остановился и посмотрел на епископов, которые вооружившись бумагой и перьями, всё это проверяли, то они кивнули, показав ответы, которые полностью совпадали с моими.

Кардинал удовлетворённо покачал головой.

— Заглядывайте к нам почаще сеньор Мендоса, — сказал он и не прощаясь, пошёл на выход, оставляя меня с двумя весьма удивлённым епископами.

— Он его впечатлил Жозе, — когда кардинал вышел, ехидно заметил мой проводник.

— Я заметил Дарио, — кивнул тот, посмотрев на меня, — что бывает весьма редко.

— Поскольку его преосвященство мне показал основное из вашей канцелярии, — заметил я, — то в благодарность хочу вас обоих пригласить вас к себе домой на ужин. Если скажете, какое вино и еду предпочитаете, Бартоло постарается это всё достать. Я правда вам благодарен, поскольку сегодня увидел, что такое порядок.

Епископы улыбнулись, а сеньор Жозе заметил.

— Думаю будет не сильно справедливо, если мы придём одни, без родных, чтобы насладиться хорошей компанией