Владимир Лещенко - Волчица и кот

– То есть как? – удивилась Милисента.

– Понимаешь, я всегда интересовался Старой Землей, а у нас существование ее официально отрицается.

– Не поняла... – озадаченно хмыкнула принцесса.

– Очень просто – официальная наука и религия утверждают, что все человечество происходит от некоей великой и могущественной цивилизации Звезднo-Полосатых Предтеч.

Так что мне пришлось покинуть родину. Путешествовал, пытался преподавать...

Потом плюнул, переучился на оружейника, попутно стал пилотом.

А потом вот попал в Космопол...

У меня когда-то была мечта – найти древний город на покинутой планете, нетронутый и набитый сокровищами стародавней цивилизации, – мечтательно произнес пилот.

– А такие города находили? – спросила Милисента с неприкрытым сомнением. (Ну кто в здравом уме покинет пригодную для жизни планету?)

– Да если они и были, то их давным-давно разграбили... Разве что за фронтиром – но если кто и живет, так одни дикари.

– Ты зря так говоришь, – чуть нахмурился Георг. Ведь и твоя родная Амазония тоже возникла за тогдашней границей освоенных миров. И кстати говоря – кто тебе сказал, что раньше область обитания человечества не могла быть больше, чем сейчас?

– То есть как? – это высказывание поставило Милисенту в тупик.

– Очень просто. Ведь прежде существовали древние высокоразвитые цивилизации – и в эпоху Первой и Второй волн, и даже в эру Разделенного человечества. Об этом мало кто задумывается, но ведь их уровень, во многом, был куда выше нашей нынешней. В истории ведь бывают подъемы и падения...

Ведь и до сих пор мы не понимаем, как работает кое-что из доставшегося нам с тех пор – а ведь работает, хотя прошло невесть сколько веков!

Ты знаешь, сколько платят, например, на 1й Московской межзвездной товарно-сырьевой бирже за пригодный к использованию курматор? А сколько стоит унция хилемитта? Вот то-то и оно!

Он задумался, явно прикидывая – а стоит ли продолжать разговор?

– Есть одна легенда – я ее слышал в юности, в порту Карат, – наконец, решился он. Милисента заинтересовалась – порт Карат был самым большим в Галактике центром пересечения торговых путей, и там можно было встретить людей изо всех миров.

Так вот, суть ее в том... В том, что Старая Земля – настоящая старая Земля-на самом деле погибла.

Может быть случилась война, хотя вроде бы воевать было не из-за чего. Может быть – катастрофа или научный эксперимент, хотя что могло уничтожить целую планету? Да нет – там погибла и вся солнечная система...

К тому времени люди начали осваивать другие звезды.

И вот, собравшиеся вместе представители колоний, решили... Уж и не знаю – что именно заставило их так поступить...

В общем, они нашли планету, похожую на Землю, построили там копии древних городов – ну не такие же точно... Копии всех знаменитых сооружений – храмов, музеев, дворцов... Техника и технологии у них оставались еще с погибшей Земли, и на это у них хватило сил, хотя там, собственно, все это и угробилось... А потом вся информация о случившемся была тщательно стерта, и уже через два-три поколения люди начали забывать о том, что случилось на самом деле...

Если бы Георг захотел потрясти Милисенту, то лучшего способа он бы не нашел.

Неужели такое возможно?! И тогда все что она видела в мире, откуда, по мнению большинства людей происходит род людской – всего лишь подделка?

Девушка в растерянности вспоминала свое пребывание на прародине человечества.

Старая Земля... Леса и города, моря и реки, камни древних кладбищ... И все те чувства, трепета и некоей зависти к людям, просто живущим на этой планете... Затерянный среди несчитанных сонмов миров нежно-синий шар, при одном упоминании о котором у любого человека щемит в душе...

Города, имена которых носит множество городов на иных планетах, основанных теми, кто жил в них. Камни которых она касалась – священные камни руин Кремля, Тауэра, Токийского вокзала – камни, изъеденные временем почти до основания – это все жалкая попытка скрыть истину?

Нет, такого не может быть!

– Впрочем, мне приходилось слышать и более странные предания, – продолжил Георг. Вот, например, что настоящая родина человечества вообще в другой галактике, и вообще чуть ли не в другой вселенной.

– Это как? – Милисента с удивлением уставилось на него, отвлекшись от мрачных мыслей.

– Ну, предки пришли из параллельной вселенной.

Милисента пожала плечами.

Физика никогда не была ее сильной стороной, и лучше всего из изучавшегося в кадетском корпусе курса, она помнила только одну фразу: «Тахионный двигатель использует в своей работе тахионы».

– Но обо всем этом тебе лучше поговорить со старшим офицером – он все-таки бывший «черный археолог»...

– «Черный археолог»?

– И не просто черный археолог, а потомственный черный археолог. Его семейство – одно из самых уважаемых... хм, в этих кругах. А он вот – у нас.

– А как он попал к вам... То есть к нам, – поправилась она. Ну, в Космопол?

– Вот у него и спросишь как-нибудь, – усмехнулся в усы бывший профессор. – История интересная и поучительная.

Ладно, хватит мне тут предаваться воспоминаниям. Кажется, ты говорила что-то насчет того, что ты пилот второго класса? Сейчас как раз мы выходим из прыжка – сможешь провести корректировку курса на ручном управлении?

(Будь Милисента чуть повнимательней, она бы заметила, что разговор о прошлом не доставил Георгу слишком большого удовольствия).

– Нет проблем!

Легко впрыгнув в кресло второго пилота, принцесса дождалась момента, когда включились экраны внешнего обзора, явив ее очам картину звездных россыпей на фоне привычного всякому звездолетчику космического мрака.

Не робея, даже не замешкавшись, она тут же принялась менять направление полета, сообразуясь с указаниями навигационных процессоров.

При этом проигнорировала и кибершлем, и сенсорные перчатки – все именно так, как и полагалось при сдаче подобных зачетов по пилотированию.

Георг про себя присвистнул. Он не сомневался в словах стажерки насчет ее умений, но все равно был удивлен.

Она вела «Пассат» как-то необычно легко, руки ее порхали по клавиатуре пульта, словно пальцы музыканта по деке инструмента.

Почти незаметным поворотом джойстика она исправляла рыскания на курсе, возвращала судно на маршрут заданных параметров.

Георг подумал, что, как бы там ни было, а экипаж «Пассата» получил в ее лице неплохое пополнение. Умение хорошо пилотировать вот так, в ручном режиме – едва ли не главное искусство для пилота. Потому что вставлять картриджи и дискеты в навигационные ЭВМ может любой мальчишка, а вот вести корабль в сверхсветовом режиме... Ведь это сверхсветовой режим, и этим все сказано. Режим, в котором самые совершенные компьютеры, случается, сходят с ума, сбоят самые надежные реле и контроллеры, отказывают самые точные автопилоты. И людям, как и тысячи лет назад, приходится самим садиться за штурвалы. Потому что, как бы не была совершенна и надежна техника, но она никогда не сможет превзойти по всем параметрам своего творца.

...С того момента, когда она оказалась в кресле пилота, Милисента забыла буквально обо всем. И не только потому, что пилот, который думает за пультом управления о посторонних вещах – это наполовину мертвый пилот.

Она словно бы вернулась на четыре года назад, когда ушла в свой первый настоящий полет.

Первый полет – ни с чем не сравнимое наслаждение, когда тебе повинуется настоящий боевой корабль – пусть и не дредноут, не крейсер, а легкий дестроер. (В империи амазонок ко всему подходили прагматически, предпочитая не тратить лишнее время и энерган на учебных кораблях, а лучше побольше погонять будущих пилотов на виртуальных тренажерах). Тебе, которой только-только исполнилось четырнадцать...

Именно сейчас, еще не до конца осознавая, Милисента уже понимала всеми своими инстинктами, что, по невероятному капризу судьбы, или управляющих ей неведомых высших сил, она внезапно обрела вот на этом корабле и среди этих людей именно ту участь, для которой была и родилась на свет.

...Спасть не хотелось. Александр Михайлов сидел у себя в каюте за терминалом, и размышлял. Размышлял о сбежавших пиратах, о том – где их искать, о предстоящем отчете, и о том – как отнесутся ко всему случившемуся в региональной штаб-квартире. И еще – о новом стажере. О стажере – даже больше чем обо всем прочем, вместе взятом.

Стоило прикрыть глаза, и она представала перед его взором.

Яркие синие глаза, длинные, почти до плеч волосы светло-золотистого оттенка, стройные ноги, чьи очертания не могли скрыть даже мешковатые штаны военного образца и высокие ботинки на застежках.

А голос? Почему вдруг в его ушах звучит ее голос? Негромкий, чистый, и в то же время уверенный и спокойный.

Ее он мог бы легко представить в каюте-люкс шикарного лайнера, в офисе транснациональной компании – и вовсе не в роли секретарши, или выходящей из флаера последней модели, припарковавшегося во дворе ее собственной виллы.