Олег Вишневецкий - Новые крестоносцы

— Дозволь государь Егор Михалыч сказать — начал он — просить хотел, чтоб от службы ты меня освободил. Я другую пользу принесу. Договорился сегодня с плотником Фомой Сухаревым, лодью заложим, как с неотложными делами покончим. А там соберу ватагу и буду на промысел ходить. Ты говаривал, здесь место рядышком рыбное есть, все немцы ловят, и нам значитца не грех.

— Хорошо Афанасий Никитич, промышленники тоже нужны, обговорим с тобой как лучше сделать. От службы освобождаешься, но советником все равно остаешься.

— Крутенько ты Егор со священниками. Рисковал сильно, а вдруг они обиделись бы, развернулись, да и свалили из лагеря. Представляешь последствия — покачал головой Емелин, когда все остальные советники разошлись.

— Ага, держи карман шире, свалят они как же, чтобы прихожан своих конкуренту оставить? Надо было их сразу в «стойло» ставить, иначе сядут на голову и начнут свои порядки наводить. Вот и пришлось их немного пригрузить. Показать кто здесь начальник.

— В принципе, ты правильно рассуждаешь, ну я пошел с нашим индейцем попробую пообщаться, на пальцах. И ребят своих, новыми назначениями порадую.

— Передашь Сергею, он остается за старшего, я пойду с Саввой, место для нового поселения присмотрим. И вообще разведку проведем.

— Не царское это дело по лесам шарахаться.

— А по твоему, я должен сидеть на стульчике, ковырять в носу, и начальственным оком, надзирать за поддаными?

— Вот именно так я себе твою теперешнюю работу и представляю — уходя, ухмыльнулся Леха.

— Не дождетесь.

Через два часа небольшой отряд из семи новгородских бойцов, под руководством Саввы и Егора, на ялике двинулся проливом к северной оконечности острова. Туда же сухим путем направилась колонна поселенцев, нагруженных скудными пожитками и небольшим запасом продовольствия.

Тихо поскрипывали весла, позвякивал металл броней, журчала вода под килем. Ратники напряженно всматривались в густые заросли на левом берегу узкого извилистого пролива. На корме расположились «отцы- командиры», то и дело бросающие по сторонам внимательные взгляды. На носу, готовый к любым неожиданностям, сидел Ерема, недавно получивший чин полковника и должность воеводы городового полка, и коменданта будущего поселения.

— Тихо здесь, хорошо — негромко заметил атаман.

— Да, и для засады очень удобно — кивнул Ляшков — окажись сейчас на том берегу десяток, другой лучников, перестреляют нас как цыплят.

— Видал я ихние стрелы — откликнулся Хлопотников — если железо не снимать, ничего басурмане нам не сделают.

— С такого расстояния, хороший лучник и в глаз попадет, тебе самому это ведомо — успокоил его Савва

— Нет здесь засады — упрямо мотнул головой Хлопотников — птица непуганая поет, важенку с телком на взгорке приметил, значит нету рядом людей.

— Плохо ты людишек здешних знаешь, они всю жизнь в лесу, сами его частью стали, могут так ходить, что ни зверь, ни птица не услышит, на дереве лист не шелохнется.

— Нет княже, я мыслю, какой бы человек сторожкий не был, тварь лесная завсегда его почует — возразил опытный охотник.

— Где думаешь острог ставить, Егор Михалыч? — прервал беседу Черный.

— Чуть северней в пролив впадает речушка, скорее протока, назовем ее Лесной, что ли. По ней поднимемся вверх, до русла большой реки Благодатной, там и будем высаживаться. Место удобное, можно перекрыть подступы к северной оконечности острова. Тогда сверху незаметно никто не подойдет. Прибудем на место, мы пойдем с Еремой, окрестности обследуем, а ты с ребятами поможешь поселянам переправиться. Вот там и острог рубите и росчисть, под огороды и пашню делайте.

— А ну как боригенам твоим не понравится, что мы на их земле хозяйствуем?

— Если встретятся, попробуем сперва, миром договориться, откупиться, а не выйдет, там поглядим, что дальше делать. Вообще с местными нам лучше дружно жить, где мы им поможем, где они нам.

Когда ялик достиг Лесной, и вошел в протоку, Савва указал на небольшой пригорок на мысу в устье:

— здесь можно поставить наблюдательную вышку и небольшую станицу, никто проливом не пройдет. Сигнал дымом если подавать далеко видно будет.

— Хорошо, сделаем, немного позже, как людей всех перевезем.

Прошло немного времени, и перед взглядами путешественников открылся плес реки Благодатной. Отряд высадился на берег и люди занялись его изучением. Подходящее место было найдено довольно быстро, метрах в ста от кромки воды, на вершине поросшего лесом пологого холма.

— Ладное местечко — восхитился один из ушкуйников — здесь и мордушу хорошо поставить и с бреднем пройтись, без рыбы точно не будем.

— Ну раз так, готовьте паром, людей перевозить, брони не снимать, оружие под рукой держите — объявил Ляшков — а мы с Еремой пойдем, оглядимся.

Разведчики отошли метров на пятьсот от места высадки, когда негромкий оклик шедшего впереди Хлопотникова задержал Егора:

— постой княже, не торопись, не одни мы здесь.

Парень застыл, наблюдая как из зарослей обступая плотным кольцом, на них с опаской выставив вперед копья и натянув луки, надвигаются раскрашенные бронзовокожие воины, сошедшие с иллюстраций приключенческих книг.

Глава 16

В которой, герои сталкиваются с первой опасностью нового мира

Не отводя взгляда от приближающихся индейцев, Ляшков негромко сказал:

— спокойно Ерема не дергайся, но если кинутся, поднимай как можно больше шума.

— Убьют — также тихо заметил Хлопотников.

— Убьют, но ребят предупредить успеем.

Один из туземцев — мускулистый малый неопределенного возраста с бритой головой и длинной прядью черных волос, украшенной пером, на макушке, выдвинулся из толпы своих собратьев. Не дойдя несколько шагов, он прицелился из лука и что-то выкрикнул на своем языке. Егор, молча, медленно приложил правую руку к своей груди и поднял открытой ладонью вверх, показывая, что не имеет враждебных намерений. Лицо аборигена казалось застывшей маской, но глаза смотрели остро и настороженно. Однако оружие он опустил, и сделав своим соплеменникам знак, очевидно обозначавший «всем оставаться на местах», осторожно приблизился, мягкой, скользящей походкой. Ляшков стоял неподвижно, скрестив руки на груди и сохраняя видимость полного спокойствия. Краем глаза он заметил, как Ерема плавно сместился на пару шагов, и застыл, прикрывая ему спину. Тесные ряды индейцев пришли в движение. Луки, и копья снова оказались направлены на пришельцев. «Вождь краснокожих» что то рявкнул не оборачиваясь, и шевеление снова прекратилось. Несмотря на внешнюю невозмутимость, было ясно, что туземец не знает, как поступить с непонятными чужаками. Угрозы для себя он не чувствовал, но и признаков слабости пришельцы тоже не проявляли. Очевидно, за ними, стояла какая то сила. Наконец абориген принял для себя решение. Положив лук на землю, он повторил жест Егора и встал напротив, приняв аналогичную позу.

Решив не затягивать «стояние на Угре», князь Новорусский хлопнул себя ладонью по груди и заявил:

— рус — затем указал на индейца и полуутвердительно спросил — ленап?

Его собеседник с тем же непроницаемым выражением размалеванного лица указал на Ляшкова:

— рус — а затем, ударив себя ладонью в грудь объявил — махикан.

Егор невозмутимо кивнул, преспокойно уселся на землю и сделал жест, приглашающий индейца сделать то же самое. Когда новый знакомый разместился напротив, парень вытащил небольшой нож, которым пользовался для еды, и подняв с земли веточку стал ее сосредоточенно обстругивать. Брови туземца поднялись вверх, но он быстро взял себя в руки, и достав из ножен на поясе грубовато сработанный медный клинок также стал кромсать найденный прутик. Теперь настала очередь Ляшкова удивляться. Он попросил у махиканина нож, некоторое время разглядывал его, а потом ударил по режущей кромке своим клинком. Изучив образовавшуюся щербину, удовлетворенно кивнул и протянул оба изделия своему «собеседнику». Если учесть, что вся эта пантомима проходила в полной тишине, со стороны это выглядело довольно забавно. Абориген внимательно изучил лезвия, пристально оглядел кольчуги и шлемы пришельцев, убедился, что все это сделано из одного материала, протянул Егору его нож. Парень отрицательно покачал головой, давая понять, что дарит его туземцу в подарок. Затем, поднявшись, он указал на индейца, потом на толпу его соплеменников, показал два пальца и жестами изобразил приглашение следовать за собой.

Позвав за собой Хлопотникова, Ляшков повернулся спиной к индейцам, и направился к лагерю.

— Ерема, сколько их за нами идет? — не оборачиваясь, спросил он — только шибко головой не крути.

— Кажись трое, остальных не видать — негромко ответил новгородец.