90-е: Шоу должно продолжаться 14 - Саша Фишер
— А здорово было бы встретить восход на крыше, — проговорила Ева, задрав голову. — Вывести туда всех и спеть хором «Солнце взойдет!»
— Обязательно кто-то навернется, — изрек Костян, стягивая с шеи ленту. — Бухие все ведь!
Мы посадили циркачку на заднее сидение, рядом с ней в качестве моральной поддержки сел Костя. И мы погнали по пустым предрассветным дорогам. Технически, пешком было бы быстрее, наверное. Всего-то нужно было перейти дорогу, а там поликлиника с круглосуточным травмпунктом как раз во дворах. Но Наташа скомандовала везти, так что я не рассуждал. Выехал из распахнутых ворот, доехал до трамвайных рельсов, развернулся, свернул между двух пятиэтажек.
— Да уж, насчет быстро вернемся — это ты погорячился, — иронично сказала Ева.
На освещенном пятачке под крупными буквами «ТРАВМПУНКТ» тоже был аншлаг. На крылечке сидели и те, кому помощь уже оказали. И те, кому еще не успели. И даже гитарист один был, который всех тут развлекал.
— Так, судя по повышенной волосатости, вы тоже с завода? — весело сказал здоровяк в медицинской форме. Он стоял снаружи, курил и слушал песни.
— Девушка ногу сломала, — сказал я. Костя уже помог нашей циркачке выбраться из машины, так что я не стал ему мешать. Похоже, у него тут личный интерес, пусть побудет рыцарем.
— Только подвернула, — всхлипнула Валя.
— Сейчас докурю и посмотрим, как ты ее подвернула, — широко улыбнулся «добрый доктор».
— А тут разве… не очередь? — девушка попыталась сделать шаг назад, но неудачно наступила на ногу и скривилась.
— Ничего, мы уступим! — жизнерадостно заявил один из явно нашей же публики. У него была рука замотана окровавленной футболкой. — Это же ты сальто на сцене крутила?
Поднялась добродушная такая шумиха, пьяненькие травмированные рокеры хором заверили, что нога девушки важнее, некоторые даже кинулись помогать Косте доставить ее до кабинета доктора.
Я сел обратно на водительское место, не закрывая дверь.
Странная такая была усталость. Физически я вроде как устал. И даже был бы не против прямо сейчас свернуться на этом самом кресле клубком и отрубиться. Но мне так не хотелось этого делать. Уснешь — и магия момента исчезнет. А вот здесь и сейчас она как-то особенно остро ощущалась. Здесь было даже немного слышно музыку. Самую малость, очень так призрачно, только басы и где-то на краю сознания. Возможно даже просто потому, что я знал, что она там есть. И все эти парни… А, нет, не только парни, пара девчонок тоже есть. Просто среди длинноволосых сложно бывает отличить… В общем, все эти ребята сейчас так тепло друг с другом болтают. Как семья… Хотя нет, в семьях по-всякому бывает.
Костя вышел наружу, вытащил из кармана своего блескучего пиджака пачку сигарет. Нахмурился.
— Ну что там? — спросила Ева.
— Перелом, — вздохнул Костя. — Сейчас гипс будут накладывать.
— Жалко… — сочувственно вздохнула Ева.
— Вообще они себя не берегут, — усмехнулся я. — Что Наташа с ними такое сделала? Она же со сломанной ногой хотела на сцену бежать…
— Я вообще в шоке, честно, — Костя с третьей спички подкурил, наконец, сигарету, затянулся, закашлялся. — Я же тут среди них покрутился во время концерта. Ну, типа, на меня правило Наташи, что публика должна орать, не распространялось, но… Слушай, Велиал, а в эту школу актеров как вообще попадают?
— Подожди, ты же только что говорил, что в шоке от наташиных методов! — засмеялась Ева. — Или ты хочешь на нее жалобу куда-то написать?
— Я в хорошем смысле, — буркнул Костя, снова затянулся сигаретой и почему-то покраснел.
Глава 13
— Выпускной… — Наташа задумчиво отставила в сторону бутылку «дюшеса» и посмотрела в сторону бесящихся возле фонтана детей. — Вообще я об этом думала, конечно. Но раньше я как-то по-другому себе все это представляла, а сейчас — даже не знаю…
Место для афте-пати мы выбрали сегодня экзотическое, конечно. Центральный парк. Сначала была мысль остаться в «Африке», когда все разойдутся, посидеть тихонько, а потом тоже по-быстрому разойтись поспать, сколько получится. Но в нашем пустом клубе мы все вдруг дружно поняли, что спать-то как-то совсем уже и не хочется, через открытые двери в помещение ночного безудержного тусича падали лучи летнего солнца, еще и птички какие-то отчаянно чирикали. И кто-то бросил в воздух предложение пойти в парк. Посидеть в летнем кафе, мороженое поесть, все такое. И это предложение внезапно подхватили. И пошли. Пешком, по утреннему городу, сначала растянувшись длинной вереницей по аллейке, потом краем через уже вовсю работающий рынок… Видок у нас, конечно, был для парка совершенно неподходящий, но это только добавляло нам поводов для веселья.
— Совсем стыд потеряли, — бурчали бабульки.
— Ну теперь-то что не так? — возмутилась Наташа и уставилась в упор на недовольную пожилую леди. — Пьем лимонад, едим мороженое. Не курим.
— Хотите сладкой ваты? — предложила Кристина.
И мы, не сговариваясь, всеми нашими двумя столиками повернулись к ней с приветливыми улыбками. Ну, не без иронии, конечно. После ночи в «Африке» мы и правда выглядели… скажем так… не самой подходящей компанией для детей. Зато попадали в идеальный образ «плохой компании». Длинноволосые растрепанные парни, девушки с поплывшей косметикой, по лицам явно заметно, что не спали.
Бабуля, недовольно бурча под нос, двинулась прочь от нас, утаскивая за руку недовольного внука.
— Всему виной стереотипы! — глубокомысленно изрек Бегемот и отхватил разом половину пирожка. — Нет, ну серьезно? А начинку типа в пирожки класть не надо?
Он недовольно заглянул внутрь хлебобулочного изделия. Между слипшимися стенками имелся тонкий намек на то, что внутри должно быть повидло. Насупился.
— Точно, — поддакнул Бельфегор. — Раз мы вот такие, значит должны непременно бухать и курить. И хоть задоказывайся, что мы не такие, ни фига не получится. Скажут, что издеваемся только…
— Вообще я думала сделать выпускной еще месяц назад, — проводив недовольную бабулю с внуком взглядом, вернулась к теме Наташа. — Сделать развесистую шоу-программу на «Генераторе», созвать тех, кто может взять их на работу, устроить среди них аукцион…
— Типа рабского торга? — хихикнул Бельфегор. —
