Нэпман 2. Изящная комбинация - Алим Онербекович Тыналин
— Вот вам и «справляемся», — я повернулся к главному металлургу. — Это не завод, а музей промышленной археологии. Как вы собираетесь выполнять военный заказ на такой развалине?
— У нас есть определенные сложности… — начал Кузнецов, но осекся под моим взглядом.
Воронов протянул мне папку с документами:
— Вот полная статистика аварий за последний год. И мои предложения по модернизации.
Я пролистал бумаги. Картина вырисовывалась удручающая: изношенное оборудование, устаревшие технологии, отсутствие контроля качества. И явное сопротивление руководства любым переменам.
— Подготовьте список самого необходимого оборудования, — сказал я Воронову. — И полный отчет о состоянии производства. Без прикрас.
Грановский шагнул вперед:
— Товарищ Краснов, я бы не советовал торопиться с выводами.
— Выводы будут в Москве, — отрезал я. — А пока готовьтесь к полной модернизации. Все, совещание окончено.
Ситуация становилась все интереснее. Похоже, здесь придется не только обновлять оборудование, но и проводить серьезную чистку кадров. А я надеялся обойтись без этого. Не рубить сплеча.
Обедать мы вернулись в гостиницу. Сразу после трапезы я оставил команду в номере, а сам отправился пройтись по городу.
Встреча с представителем ОГПУ была назначена в непримечательном особняке на окраине города. Старый купеческий дом с резными наличниками ничем не выделялся среди других построек улицы Малая Кузнечная. Адрес мне сказал Рожков.
Майор Астафьев, щуплый человек в штатском костюме, ждал нас в кабинете, заставленном старинной мебелью красного дерева. На стене тикали часы, единственное напоминание о прежних хозяевах.
— Информация по заводу неутешительная, — Астафьев разложил на столе папки. — Грановский поддерживает постоянную связь с бывшими владельцами через торговое представительство в Риге.
— Каким образом? — я взял первый документ.
— Официально — закупка запчастей для оборудования. Фактически — регулярные встречи с представителями старых хозяев. Вот фотографии, сделанные нашим агентом.
На снимках Грановский беседовал с каким-то господином в европейском костюме у входа в рижский ресторан.
— Это Карл Демидов, — пояснил Астафьев. — Внук последнего владельца. Живет в Париже, но часто бывает в Прибалтике.
Глушков просматривал другие материалы:
— А вот и финансовые документы. Через подставную фирму в Ревеле проводятся странные операции. Якобы закупка оборудования, но на завод ничего не поступает.
— Кузнецов тоже в деле? — спросил я, разглядывая следующую фотографию.
— Главный инженер? Нет, он просто исполнитель. Боится потерять место, вот и подписывает все бумаги. А вот начальник охраны Никитин… — Астафьев достал еще одну папку. — Бывший штабс-капитан колчаковской армии. Скрыл этот факт при поступлении на работу.
За окном падал снег. В свете уличного фонаря снежинки казались золотыми. Я отложил документы:
— Что с Вороновым?
— Талантливый инженер, — оживился Астафьев. — Пытался докладывать о злоупотреблениях. Его трижды вызывали к нам, но не по подозрению, а как свидетеля. Есть неподтвержденные данные, что Грановский пытался его убрать, инсценировать несчастный случай на производстве.
— Почему не сработало?
— Рабочие предупредили. Воронова на заводе уважают. Он единственный из инженеров регулярно бывает в цехах, знает всех мастеров по имени.
Глушков достал блокнот в кожаном переплете:
— Предлагаю внедрить наших людей на ключевые посты. У меня есть проверенные кадры.
— Начните с охраны, — кивнул Астафьев. — Никитин слишком много знает о схемах Грановского. Может стать опасен.
— А что с промышленным шпионажем? — я взял следующую папку.
— Есть сигналы о передаче технической документации за рубеж. Тоже неподтвержденные. Особенно по новым военным заказам. — Астафьев понизил голос. — В Златоусте уже взяли одного немецкого агента. Работал под видом инженера компании «Крупп».
— Вот и отлично, — я поднялся. — Теперь у нас есть все основания для серьезных кадровых решений.
— Только нужно действовать аккуратно, — предупредил Астафьев. — За Грановским стоят серьезные люди в Москве. Кое-кто из правых в партийном руководстве.
— Не беспокойтесь, — я надел пальто. — У нас тоже есть поддержка. На самом верху.
Возвращался я по заснеженной улице. Снег поскрипывал под подошвой сапог.
В свете газовых фонарей поблескивали золотые купола Входо-Иерусалимского собора. Старый уральский город жил своей жизнью, не подозревая о грядущих переменах.
Ближе к вечеру мы вернулись на завод. Перед этим я зашел на телеграф.
Первым делом пришли в кабинет Грановского. За массивным столом красного дерева сидел сам главный металлург, нервно постукивая золотым портсигаром по столешнице. Рядом переминался с ноги на ногу Кузнецов, на его сюртуке поблескивал значок выпускника Петербургского горного института.
— Ваши обвинения беспочвенны, — Грановский раскраснелся от возмущения. — Завод работает стабильно, план выполняется.
— План по валу — да, — я разложил на столе документы. — А это акты проверки качества металла. Брак по легированным сталям превышает сорок процентов.
Воронов, приглашенный на совещание, тихо добавил:
— У нас износ основного оборудования достигает критического уровня. Последняя авария в мартеновском цехе.
— Молодой человек, — перебил его Грановский, — не лезьте не в свое дело.
— Инженер Воронов говорит по существу, — я достал следующую папку. — А вот документы о странных закупках через рижскую фирму. Почему оборудование, оплаченное год назад, до сих пор не поступило на завод?
Кузнецов побледнел и схватился за спинку стула. Грановский медленно поднялся:
— Товарищ Краснов, вы превышаете полномочия. Я сегодня же направлю телеграмму в наркомат.
— Не утруждайтесь, — я положил на стол приказ, подписанный Орджоникидзе. — С завтрашнего дня вы отстранены от должности. Временно исполняющим обязанности главного металлурга назначается инженер Воронов.
В кабинете повисла тяжелая тишина. За окном медленно падал снег, оседая на чугунном узоре балкона.
— Это… это произвол! — Грановский грузно опустился в кресло. — У меня связи в Москве.
— У вас есть и другие связи, — я выложил фотографии из Риги. — ОГПУ очень интересуется вашими встречами с представителями бывших владельцев.
Кузнецов сделал шаг к двери, но Глушков преградил ему путь:
— Останьтесь, Николай Сергеевич. Нам еще нужно обсудить ваши подписи на фиктивных накладных.
— Я… я только выполнял распоряжения…
— Вот и напишете подробное объяснение. Со всеми деталями.
Сорокин раскладывал на столе чертежи новой системы автоматизации:
— Дмитрий Алексеевич, прошу ознакомиться с проектом модернизации. Начнем с мартеновского цеха.
Воронов склонился над чертежами, его глаза загорелись профессиональным интересом:
— Это же принципиально новый уровень! Автоматический контроль температуры, система дозирования шихты, полное удаленное управление.
— Через неделю начинаем монтаж оборудования, — я повернулся к Грановскому. — Вы можете добровольно
