Исправитель. Книга 1. Первомай - Дмитрий Ромов
— Где Мотя? — заорал вдруг Сафир, и все вокруг забегали и засуетились.
— Говори пока, — кивнул он, а сам продолжал наблюдать за своими подопечными.
— Вова Голод, — произнёс я и замолчал.
Сапфир сразу позабыл о своих дружках и уставился на меня.
— Ну? Вова Голод. А дальше?
— Синица…
— Чё за синица?
Блин… или Скворец? Нет, Синица.
— Есть у тебя такой человечек.
Я обернулся, проверяя, не слышал ли кто того, что я сказал.
— Пойдём, — кивнул мне Сапфир.
Он встал и быстро пошёл в сторону выхода. Я последовал за ним. Навстречу боссу бросился хлыщ, встречавший меня. Сапфир нетерпеливо отмахнулся и походкой Петра Великого выскочил из кафешки.
Когда мы выходили из дверей, ко входу приближался Мотя.
— Сапфир, Сапфир! Это ж этот, как его, который пацанов-то.
— Иди там подожди, — бросил на ходу шеф и, не сбавляя темпа прошагал дальше.
Он приблизился к тёмно-зелёному мерину и открыл дверь.
— Садись, — мотнул он головой в сторону пассажирского сиденья, а сам забрался за руль.
Думаю, это была единственная иномарка во всём Верхотомске. И кому же ей было принадлежать, как не этому любителю красивой жизни. Он повернул ключ в замке и мотор послушно заработал.
— Сейчас тепло станет, — кивнул он, двигая ручки печки.
— Крутая тачка, — похвалил я. — В-120, что ли?
— В-123, — с превосходством, гордостью и пренебрежением ответил он. — Рубишь что ли?
— Нет, не особенно.
— Ладно, давай, баклань. Сказал «А», рисуй и «Б». Только хорошо подумай, прежде чем продолжить.
— Вообще-то думать уже поздно, — усмехнулся я. — Синица тебе принёс ствол, так?
— Ты не спрашивай, а излагай. Греми погремушкой.
— Красивый ствол. Американский. С гравировкой. Любому понравится.
Сапфир повернулся ко мне всем корпусом, положив локоть на баранку. Он прищурился и подался вперёд.
— Мне ты не нравишься, — прошептал он.
— Сказал, что ствол чистый, что привёз его генерал из Вьетнама, да?
Глаза Сапфира превратились в узкие-преузкие щёлочки. Он отстранился, приваливаясь к спинке и не сводил с меня глаз.
— Но только это полная хрень. Враньё.
Сапфир продолжал молчать.
— И на этом стволе три мента и ещё куча всего. Ты человек кручёный, но если на этой неделе тебя возьмут с этой пушкой, хрен ты соскочишь, раскрутишься на полную катушку и поедешь за чужую мокруху лямку тянуть. В лучшем случае.
На скулах у Сапфира заиграли желваки. Заволновался сердечный. Ну, ещё бы. Он протянул руку и щёлкнул кнопкой радиоприёмника. Тот мгновенно отозвался, словно ждал, когда ему предоставят слово:
Ленточка моя финишная!
Всё пройдет, и ты примешь меня,
Примешь ты меня нынешнего…
Нам не жить друг без друга!
— Сука, — едва слышно прошептал вор и снова щёлкнул переключателем, запуская кассету.
Будь проклята ты, Колыма,
Что названа Черной Планетой
Сойдёшь поневоле с ума
Отсюда возврата уж нету…
Вещая магнитола, блин. Я чуть не заржал, но вовремя сдержался. А вот Сапфир не сдержался и вырубил аппарат, шарахнув кулаком по кнопкам.
Я, конечно, сгущал краски, рисуя эти ужасные картины, но в принципе говорил почти всю правду. История действительно была практически такой. Итог, правда, в реальности получился немного другим. От пистолета Сапфир отбоярился, потому что он был не у него в момент облавы. Но, схватив за горло, его уже не хотели выпускать и нарисовали два года за какую-то хрень.
Ну, а когда он вышел, естественно захотел рассчитаться со своим конкурентом Вовой Голодом, с которым водил шашни тот самый Синица, который пытался реализовать подставу со стволом. Там речь шла о контроле за фарцой на городской толкучке.
— Сука! — зарычал Сапфир. — Чё за гнилой базар! Я тебя на перо поставлю за эту шнягу!
— А последнего мента из этой игрушки подстрелили на прошлой неделе в Абакане. Как раз, когда ты там был. Вернее, ты-то уже уехал, когда его грохнули. Да только сам понимаешь…
— Сука! — заскрежетал он зубами. — Ты, откуда знаешь? Ты легаш, в натуре. Чё ты хочешь?
— Я не мент. Но знаю одного мента, который в теме. Готовит эту операцию. В Москве, между прочим. В бане с ним парился вчера, вот он мне и рассказал кое-что по дружбе.
— С какого хера ему рассказывать такое?
— Ну, у меня с ним свои дела, так что, как говорится, я тебе сказал, а ты уж сам решай, что делать с информацией.
— А мне ты зачем это выложил? Тебя волнует что ли, куда и за что я поеду?
Меня — да. Меня это волновало. Во-первых, Сафир был лишь частью сюжета с наградным «Кольтом». И если бы можно было вывести оружие из игры, то остались бы в живых добропорядочные и случайно пострадавшие люди.
Пистолет был действительно кровавым и его путь на этой истории не заканчивался. После отсидки он снова попал к Олегу Николаевичу и тот устроил настоящее побоище, в котором сгинули помимо Голода и Синицы невинные посетители кафе «Встреча».
Я написал об этой мутной истории в МВД, но опасался, что предотвратить её доступными методами милиция вряд ли сможет. Это одна сторона. С другой стороны, мне были нужны контакты в преступном мире.
В газетах о преступлениях не сообщали, значит, надо было искать каналы информации. Да и для передачи сигналов в другую сторону, такие каналы были очень даже желательны. Полагаю через них можно было бы дёргать за ниточки.
Так что, раз уж я решил ввязаться в борьбу, нужен был серьёзный подход. Поэтому, собрав все кусочки пазла, я решил выложить карты перед Сапфиром. Тем более, у меня с ним возникли некоторые разногласия в связи со вчерашними событиями.
— Я привык помогать людям, если это в моих силах, — пожал я плечами. — Я им помогаю, они мне. Я их ни о чём не спрашиваю, они меня. Так и живём.
— Не верю я, что тебе мент всё рассказал. Тебя Голод послал, стопудово! Не пойму только, что он мутит?
— Верю, не верю. Какая разница? Исчезни на пару дней, чтобы никто не знал, и посмотришь, что будет. Или иначе как-нибудь проверь.
— Я, пожалуй, тебе кишки выпущу для верности, а там и посмотрим, что к чему.
