Удача любит смелых - Алекс Шу
— Подожди, не торопись, Миша, — вмешался десантник. — Знаю я Серегу. Действительно, мировой парень. Да, был ментом. Но нас в жизни не заложит. Не такой он человек. Дэн его на спине раненного километров пять на себе тащил, а после операции постоянно к нему бегал, когда мог. Для Сереги он как брат.
— Он, да, может и брат, — проворчал я. — Но не мы. Нельзя мента к нашим делам подпускать. Плохо может кончиться.
— Миха, ты знаешь, почему Серый уволился из ментовки? — вдруг спросил Олег.
— Нет, конечно. И знать особо не хочу.
— А я тебе расскажу. Сам Серега — коренной москвич. Но так получилось, что мать рано умерла от рака, а отец начал пить с горя и превратился в алкоголика. Сына часто пьяным бил, трезвым, правда, раскаивался, прощения просил, но речь не об этом. Так вот, Сережка, когда папаша его начинал лупить, убегал из квартиры. А потом долго сидел во дворе, ожидал, когда тот уснёт. И почти всегда его забирал к себе сосед — дядя Леша. Он тоже любил выпить, но был тихим, и особо водку не глушил. Кормил и держал у себя, пока папаша не засыпал. Потом отца увезли в дурку из-за белочки. Там он и сгинул. Серегу в детдом хотели отправить, но тетка из Краснодара приехала. С ней он и жил. А дядя Леша ему регулярно конфетки покупал из своей скудной зарплаты. Своих детей у него не было. Сереге в Афган посылки периодически слал. Как второй отец ему был. После Афгана Серега в ментовке опером начал работать. Дядю Лешу никто не трогал, даже в вытрезвитель не забирали, пьяного до дома вежливо провожали, знали, Серега за него голову оторвёт. Но однажды Серый выехал по одному делу в длительную командировку. На район приняли двух новых ППСников, а третий, который давно работал, отошёл по своим делам ненадолго. И они приколупались к выпившему дяде Леше. Захотели бабло у пьянчуги забрать. А дядя Леша, привыкший, что его все знают и уважают, возникать начал. Короче, избили его сильно. Уложили в больницу. Третий, когда пришёл и увидел, что его коллеги натворили, за голову схватился и матом орал на весь двор.
Но было поздно. Дяде Леше эти дятлы, чтобы не отвечать, попытались по дурости оформить сто девяносто первую, часть первую — «Сопротивление работникам милиции». Серега, когда узнал, взбеленился. Показания у жильцов собрал, нашел свидетелей, которые видели, как ППСники у дяди Леши деньги забирали. Начальство его очень просило, спустить историю на тормозах, эти дятлы готовы были скинуться на лечение и отдать денег в несколько раз больше. Но Серый закусил удила. ППСники пошли под суд. Дело было громкое. Начальника райотдела и его зама тоже хорошо взгрели. И они прямым текстом заявили Сереге: нормально работать ему не дадут. Пусть лучше рапорт на увольнение пишет и сваливает. Он подумал и согласился. Теперь для многих ментов чужой человек — своих вломил. Хотя связи остались, некоторые из оперов его до сих пор уважают. И не заложит он нас никогда, не такой парень, отвечаю на что угодно.
— Ладно, уболтали, — буркнул я. — Поговорим с ним. Но до встречи, ему ни полслова о нас. Он не должен знать, кто мы и чем занимаемся. Только в общих словах, что, мол, есть вариант поработать вместе. Хотя, он может взбеситься, когда меня увидит. Уж больно я специфично выгляжу.
— За это не переживай, — заверил Денис. — Я с ним сам предварительно беседу проведу. Не взбесится. И вообще, он хоть и был ментом с понятиями, но мог подкалымить на стороне. В рамках приличия, конечно, беспределом не занимался. Если ты никакой херни творить не будешь, например, людей простых трогать, всё будет нормально.
— Не собираюсь обычных тружеников обижать, говорил же.
— Значит, и переживать не о чём. Считай, мы с Серегой с вами…
Когда мы вышли из строительного вагончика, уже стемнело. Я достал из кармана пачку соток, вытащил две купюры и протянул их десантнику.
— Передашь Денису, скажешь, это аванс в счёт зарплаты. Я передумал. Мы его возьмем на сделку. Выдашь ему ТТ, или ПМ ряженного мента, на всякий случай. Сам возьмешь второй ствол. В подробности Дениса не посвящай. Скажешь, сделку одну будем оформлять, нужна подстраховка с его стороны. Посмотрим, как он себя проявит.
— Понял. Сделаю, — пообещал Олег.
— Тогда я к Ашоту, а ты вернись, договорись, чтобы был наготове и ждал от нас звонка. Только не долго, нам ещё многое нужно обсудить.
* * *На следующий день мы смогли сделать много дел. Собрались у Ашота и обговорили множество разных деталей по сделке и намечающим планам. Посетили с Денисом секцию бокса, после тренировки потащили Вовку в кафе для разговора. После недолгих раздумий он согласился присоединиться к нам, уточнив, что грабежами и разбоями заниматься не будет. Только охранять, защищать от уголовников и не делать ничего, что будет им восприниматься как «беспредел». Должность «помощник тренера» предполагала относительно свободный график, а со своим непосредственным начальником — Василием Петровичем Вова всегда сможет договориться. Так что выдернуть его по своим делам, мы сможем в любой момент.
Мы согласились и предложили ему тоже поучаствовать в первой операции. В ночь перед вывозом золота собрались в квартире Ашота. Предварительно отправили познакомившихся и ставших приятелями Вову и Дениса в «шестерку». Баграм и Гурам тоже уже сидели в своей «Ниве» во дворе.
Втроём переупаковали золото в портфель и две сумки, предусмотрительно подготовленные Ашотом. Десяток царских червонцев и одну николаевскую пятирублевку я решил оставить. Такое золото всегда можно продать, не опасаясь внезапно появившихся хозяев. По Союзу ходит немало подобных монет и узнать, кому они раньше принадлежали, невозможно.
Вынесли сумки и портфель на улицу, уложили их в багажник, прикрыв ящиками с помидорами и мешками с картошкой.
Выехали, в пять утра, когда ночной сумрак начал сереть, уступая место наступающему рассвету. Когда трасса сменилась знакомыми силуэтами деревьев, ведущих в деревню Ашота, десантник выдал ТТ невозмутимому Денису, предусмотрительно натянувшему на себя синий динамовский
