Сергей Васильев - Останется память
Стрелок замедлил шаг и нехотя ответил:
– Уговорили… Но только без фокусов!
– Само собой… – успокоил я Мишу.
Мы дошли до Московского проспекта и повернули на север. Теперь и я начал ориентироваться: редкие каменные дома на проспекте не могли заслонить ни Чесменского дворца, ни стоящей неподалеку Чесменской церкви. Через несколько минут я уже торчал в условленном месте, переминаясь с ноги на ногу и ожидая машину с Никольским. Стрелок ушел чуть вперед и спрятался в тени около стены дома, так что создавалось полное впечатление, что я тут один.
Холодный ветер нес мелкую водяную взвесь, забирался за шиворот, леденил пальцы. Я пытался согреться – подпрыгивал, переминался, вертел головой. Авто с Никольским всё не было. Наконец, когда по внутренним часам прошло чуть ли не полчаса, вдали по проспекту показались яркие огни фар, и послышался звук электрического мотора. Я прикрыл глаза ладонью и прищурился, пытаясь разглядеть машину. Разумеется, при таком освещении мне это не удалось, даже когда авто остановилось рядом со мной. Я только понял, что оно легковое, с тремя рядами кресел.
Распахнулась задняя дверь, Александр Сергеевич на секунду высунулся наружу и крикнул:
– Константин, садитесь!
Я подбежал к открытой дверце, Никольский подвинулся, освобождая мне место, я сел и сразу вслед за мной, не понятно зачем, втиснулся Стрелок, захлопывая дверцу. Я остолбенел от неожиданности.
– Поехали! – нейтрально сказал Александр Сергеевич.
Я удивленно посмотрел на него. Не мог же Никольский не заметить, что к нему в машину село два человека, один из которых совершенно незнакомый. Да и от Миши я менее всего ожидал такого дикого поступка. Я посмотрел на него. Он развалился на сиденье, чуть ли не голову мне на плечо положил и спал, чуть похрапывая.
– Это он чего? – глупо спросил я у Никольского.
– Это меры безопасности. Теперь рассказывайте, что у вас случилось, и почему возникла необходимость ночной встречи. Кстати, и куда ехать?
– На завод ракетного топлива…
Никольский перегнулся через второй ряд сидений и тронул водителя за плечо. Тот кивнул.
– Дальше?
– Группа неустановленных мной лиц, – я кивнул на Стрелка, – собирается устроить диверсию на заводе. Кроме того, они собираются запустить одну из ракет, но направить ее не на Марс, а обратно на Землю. В частности, на наш город. А что, действительно созданы ракеты для марсианского полета? – поинтересовался я.
– Созданы, созданы… Не отвлекайтесь, Константин Владимирович, ваш товарищ скоро проснется и, возможно, станет неадекватен.
– А, собственно, всё. Разве что взрыв на заводе топлива должен быть четко выверен по времени. Для чего у меня есть рация. Ну, для связи со смертницей, которая ракету перенаправит, – во рту стало сухо, я облизал губы и попытался сглотнуть.
– Это, стало быть, контролер. Да, разумно. И, кроме вас, у них не нашлось подходящей кандидатуры.
– Я сам напросился, – слегка обиделся я.
Никольский растянул губы в улыбке:
– Быстро вы заделались шпионом и террористом.
Я пожал плечами.
– Случай. Последнее время со мной еще и не то бывало.
– Ладно, диспозиция ясна. Планы противника – тоже. Надеюсь, ваша помощь будет способствовать предотвращению антиправительственного заговора? Или у вас иное мнение, Константин Владимирович?
– Да нет, Александр Сергеевич. В данном вопросе я полностью на стороне законного правительства.
Никольский улыбнулся гораздо сердечнее:
– Почему-то я в вас и не сомневался.
Стрелок зашевелился, открыл глаза и слепо уставился в лобовое стекло.
– Сейчас он не воспринимает действительность, – объяснил Никольский. – Но вот потом… Кстати, взрывать чем собираетесь?
– У меня бомба есть! Да! – похвастал я. – Но скажите мне, Александр Сергеевич, ведь взрыв всё равно должен случиться. Иначе не будет сигнала для старта ракеты. Как это реально осуществить?
– Об этом позже, Константин. Скоро будем на месте.
Мы ехали недолго. Сначала по Московскому проспекту, изредка освещенному электрическими фонарями, а потом свернули на абсолютно темное шоссе. Лишь фары нашего авто выхватывали частый забор деревьев на обочине и редкие указатели. Встречных машин не было. У меня начали слипаться глаза, когда автомобиль затормозил перед глухими воротами, перегораживающими дорогу. Они неторопливо распахнулись перед нами, и мы въехали на территорию. Тут же остановились. Откуда-то сверху нас осветил прожектор, и к машине подошли четыре охранника, вооруженные карабинами. Один наклонился к водителю, который опустил боковое стекло, и что-то тихо сказал. Водитель так же тихо ответил. После этого двое открыли дверцу машины со стороны Стрелка и вытащили его наружу. Дверь громко захлопнулась, и я вздрогнул.
– Куда его?
– В нужное место, – ответил мне Никольский.
Нам откозыряли, и машина тронулась. Я решил пока помолчать: чего лезть раньше времени с глупыми вопросами? Когда надо, тогда всё и растолкуют.
Мы покружились по территории – фары выхватывали из темноты металлические конструкции и металлические же баки, все сплошь в заклепках, и остановились у крыльца.
– Ну, вот. Приехали. Пройдемте.
Я вылез вслед за Никольским, и мы вошли в дом. Александр Сергеевич зажег свет и, пока я моргал и осматривался, уселся в кресло.
– Что же вы стоите, Константин? – голосом радушного хозяина начал Никольский. – Присаживайтесь.
Я присел.
– Вы не объясните… – Начали мы хором. И хором же рассмеялись. Никольский смеялся от души, а мой смех явно был нервного происхождения.
– Спрашивайте вы, Александр Сергеевич. На правах хозяина.
Никольский кивнул.
– Итак. Каким всё-таки образом вы ввязались в эту авантюру?
– В какую именно?
– Захват власти.
– Что?!
– Вы не в курсе планов господин Бронштейна?
– Кого?
– Льва Давидовича.
– А-а-а… Нет, не в курсе. Ну, что-то я знаю…
– Видимо, далеко не всё, – саркастически улыбнулся Никольский. – И всё же. Ответьте на мой первый вопрос.
Я чуть призадумался и выложил историю про находку пакета.
– Значит, настоящий связной погиб… Ну, если, конечно, всё рассказанное вами правда.
– Истинная, – я приложил ладонь к сердцу.
– Знаете, я вам верю. Более дурацкого способа внедрения я не встречал. Так что вы хотели узнать?
– Да вот насчет планов Льва Давидовича.
– Тут всё просто. Впрочем, суть мне стала известна не так давно. И, скорей всего, далеко не вся. В общем. Господин Бронштейн создал на территории России некое тайное общество. По крайней мере, он считает, что тайное. Привлек в него некоторое количество народа – разными способами. Создавалось общество на золото Северо-Американских Соединенных Штатов. Кстати, сейчас в порту стоят восемь американских кораблей. Туристов привезли. Только выглядят эти туристы странновато. Женщин мало. Детей совсем нет. В основном – крепкие мужчины среднего возраста. Видимо, настал час "икс", что полностью сообразуется с тем, что вы рассказали.
– А какова цель этого общества?
– Цель? Да как обычно: свержение существующего строя, установление диктатуры господина Бронштейна, массовые чистки всех несогласных, которые в перспективе ведут к развязыванию гражданской войны. Весело, правда?
Весело мне не было.
– Но зачем это всё Льву Давидовичу?
– Как раз последствия его заботят мало. Ему бы власть в свои руки заполучить. Встать над всеми. Выгодно же такое развитие событий в первую очередь тем, кто платит: американскому империализму. Не хотят они терпеть конкурента в виде России. При этом они прекрасно понимают, что прямая конфронтация приведет к их неминуемому поражению. Всё же в техническом отношении мы их опередили довольно прилично. А так всё получится, вроде, изнутри. "Недовольство передовых сил общества" и тому подобная дребедень.
– Откуда вы всё знаете, Александр Сергеевич?
– Так вы же не спрашивали о моей работе в Петросовете. – Никольский подмигнул. – Я там в особой комиссии работаю. Осуществляю и контролирую связь власти с силовыми структурами.
Я не знал, что и сказать. Надо же – в первые минуты появления в этом времени натолкнуться на сотрудника службы безопасности.
– Теперь о вашем деле, Константин. Раз господин Бронштейн начал действовать, то и мы примем соответствующие контрмеры. И завод рванем, и ракету со смертницей отправим.
– Как рванем?
– Да не пугайтесь. Фейерверк видели когда-нибудь? Вот его и устроим.
– А у вас утечки топлива не бывает? Через швы, или еще как? Территория не загорится?
Никольский хлопнул себя по лбу и схватил телефонную трубку с аппарата на письменном столе, у которого мы сидели. Александр Сергеевич бурно заговорил, выясняя подробности чего-то – я не прислушивался. Я пытался осмыслить то, что сказал Никольский насчет свержения власти. Почему я каждый раз лезу во всё это? Почему не могу спокойно пожить, как простой человек? Да хотя бы, как турист? Просто посмотреть, что происходит в этом времени и в этом мире? Ни в чем не участвуя? Это что – обстоятельства или чья-то недобрая воля?
