Александр Маркьянов - Адепты стужи. Часть 3
Техника то как раз и подвела. Проклятые подрядчики, занимавшиеся изготовлением спутников наблюдения клялись и божились что эти самые спутники могут работать и передавать информацию по районам, подвергшимся ядерному удару. Произошло же ровно наоборот — от ядерного удара на спутнике, контролирующем район, вышла из строя аппаратура и пришлось в экстренном порядке запускать новый спутник. И лишь когда новый спутник был запущен и вышел на расчетную орбиту — контакт с контейнером был восстановлен и экспедиционная группа морской пехоты, до этого бессмысленно изнывавшая от жары смогла получить целеуказание…
— Сэр, к взлету готовы…
— Связь!
Подполковник надел наушники на голову, щелкнул по микрофону.
— Медведь в эфире, вызываю Пса-один-три. Медведь в эфире, вызываю Пса-один-три!
— Пес-один-три — Медведю. Слышу вас хорошо.
— Медведь — Псу-один-три! Сообщите ваши координаты и статус!
— Пес-один-три, нахожусь в квадрате Виски-Браво-один-восемь, готов к рандеву [Рандеву — на слэнге военной авиации это точка встречи с заправщиком], предлагаю точку с координатами четверка-тройка-сьерра-пятерка-девятка-двойка-восьмерка-…, высота триста, как поняли?
— Медведь — Псу-один-три! Условия принял, время подхода к точке рандеву десять минут, как поняли?
— Пес-один-три, вас понял, переходим в режим ожидания.
— Принято, ждите нас. Отбой.
Подполковник махнул рукой.
— По коням. Взлетаем!
Спецназ сделали тем, что он есть, спецназом бесшумное оружие и системы глобальной связи. Весьма распространенное высказывание. От себя добавлю — и вертолеты.
Псом-один-три, назывался заправщик, сделанный на базе не пассажирского Боинга, какие обычно заправляют реактивные бомбардировщики — а на базе обычного фронтового четырехдвигательного транспортника С130. Несмотря, что Боинг существенно превосходил неказистое детище Локхид-Мартин по всем характеристикам — здесь нужен был именно такой заправщик. Тихоходный, способный летать на небольших высотах. Дело в том, что обычный заправщик на базе Боинга просто не может уравнять скорость с ожидающим заправки вертолетом — он просто свалится в штопор. А вот заправщик на базе С130 сделать такое мог. С тех пор как он появился — вертолеты приобрели совершенно новое качество, дозаправка в воздухе позволила им кратно увеличить дальности действия. Конечно, все это в мирное время — если начнется большая война — тихоходный заправщик с большой вероятностью просто собьют по дороге истребители противника. Но сейчас не война, и поэтому такой заправщик приходится как нельзя кстати.
Хотя — а что нахрен здесь происходит, если не война?
Вертолеты, подрагивая и вибрируя всем корпусом, мчатся на почти максимальной для них скорости, выжимая из своих турбин все что можно, расходуя последний, неприкосновенный запас горючего. Если рандеву сейчас сорвется — для этого достаточно одного британского придурка на Харриере — не факт что удастся сесть, может, придется падать.
— Пес-один-три — Медведю. Наблюдаем вас слева.
— Пес, мы тоже вас наблюдаем. Готовы к рандеву.
— Медведь, готовностью подтверждаю. Выравниваем скорость.
Четырехдвигательный транспортник начал сбрасывать скорость — если вертолеты развивали максимальную для себя скорость, то ему придется снизить скорость до минимальной.
— Пес-один-три, подтверждаем, скорость выровнена.
— Принял, Медведь, выпускаю шланги, включаю директора [Директор — специальное табло на заправщике, нечто вроде светофора. Показывает, в какие шланги будет подано топливо, показывает, надежна ли сцепка конус-шланг, показывает все ли топливо передано]. Насос на средней.
Из под крыльев самолета медленно выползают, вытягиваются в струну под бешеным напором воздуха толстые, черные змеи заправочных шлангов — вертолеты все ближе к режущим воздух крыльям, пилоты едва удерживают машины в болтающем их воздушном потоке, навстречу воронкам на концах шлангов вытягиваются длинные штанги топливозаправочных устройств, они тянутся друг к другу, стремясь слиться в минутном объятье.
— Левее… — под нос комментирует себе пилот. Шланг болтает в потоках воздуха, попасть в него нелегко…
— Есть контакт, директор на желтом!
— Подтверждаю, контакт есть.
— К приему топлива готов!
— Включаю подачу…
Оператор заправщика — он сидит в хвостовой части заправщика, включат насос — и остро пахнущая, горючая жидкость начинает перекачиваться по трубам, заполняя собой почти пустые вертолетные баки. Скорость перекачки такова, что за заполнение бака грузовика с таким темпами подачи топлива уйдет всего несколько секунд…
— Пес-один-три, заправка завершена, директор на красном.
— Вас понял, Медведь, рандеву окончено. Удачи!
Четыре вертолета, один за другим несутся над каменистой землей, ныряют в ущелья, нигде не поднимаясь выше чем на двадцать метров над поверхностью. Слишком опасно, в этом районе столкнулись интересы сразу нескольких супердержав, может произойти все что угодно — и пилотам совсем не хочется быть разменной монетой в игре. Поэтому они ведут своих черных птиц так, как за линией фронта, в тылу противника.
Потрескивают дозиметры, офицеры озабоченно смотрят на них, сверяются с напечатанными на пластиковых карточках таблицами, приклеенными к дозиметрам. Фон, конечно высокий — но не смертельный и даже не критический: эпицентр они обойдут левее, а дальше — можно будет работать. [У человечества сложилось не совсем правильное впечатление о ядерном оружии и о его поражающих факторах. Очень преувеличено значение радиации, все это основано на Хиросиме, Нагасаки и Чернобыле. Но это в корне неверно. На Хиросиму и Нагасаки упали одни из первых изготовленных человечеством бомбы, тогда об уменьшении радиации мало кто задумывался. А в Чернобыле произошел не ядерный, а тепловой взрыв и огромное количество радиоактивных материалов не сгорело, а оказалось выброшено на рельеф местности, заразив его на века. На самом деле, в ядерном оружии на проникающую радиацию относится менее 10 (в современных модификациях 1–3 %) % от совокупного воздействия поражающих факторов взрыва. 50 % — это ударная волна, 25 % — тепловое излучение и так далее. Одно из основных направлений совершенствования ядерного оружия — снижение фактора воздействия проникающей радиации до нуля, потому что если противник уничтожен но местность заражена на века и на ней нельзя жить — война тогда в принципе бессмысленна]
— Медведь, входим в зону!
— Приготовились!
Десантироваться посадочным способом здесь невозможно, сплошные горы. Мертвые горы — взрыв выжег их дотла, пусть и произошел он довольно далеко отсюда. Картина напоминает сюрреалистичный лунный пейзаж, по прихоти художника освещенный ослепительно-ярким, безумным Солнцем.
— Минута до сброса!
— Минута до сброса, всем приготовиться!
Вниз летят толстые тросы — в отличие от русских десантников, на предельно низких десантирующихся «по штурмовому», да еще с ходу, в морской пехоте это категорически запрещено. Десантирование происходит по тросам, тросы останутся на земле…
— Точка сброса!
В полутемном десантном отсеке, светофор [светофор — прибор в десантном отсеке, если горит зеленый, можно десантироваться] меняет свет с красного на зеленый, ползет вниз аппарель, сухой, горячий воздух Афганистана врывается в десантный отсек. Хотя здесь нет и не может быть сопротивления — бортстрелки на пулеметах подключили питание и готовы открыть огонь в любой момент.
— Пошли!
Толстые десантные перчатки не спасают руки от сжигающего кожу трения, иссушенная солнцем и адским пламенем земля стремительно летит навстречу, бьет в подошву. Те, кто оказался на земле — откатываются в сторону, приводят в готовность оружие, прикрывая высадку остальных.
Пара минут — и усиленная экспедиционная рота морской пехоты САСШ уже на земле…
— Медведь, мы уходим, эвакуация по сигналу. Ожидаем сигнала в точке «зеро».
— Принял, отбой.
Вертолеты уходят, гремя лопастями — и морпехи остаются одни. Словно одни на какой-то неизведанной, незнакомой и чужой планете…
Выругавшись про себя недобрым словом, первым делом подполковник Ругид активизировал дозиметр, сверился с табличкой. Не фонтан — но несколько часов просуществовать можно. Не больше. Потом нахватаешься…
— Полянски!
— Я, сэр!
— Доставай! Быстрее, у нас мало времени!
Люди Полянски достают небольшой, похожий на миноискатель поисковый прибор, подсоединяют его к мобильному защищенному компьютеру.
— Сэр, сигнал очень слабый. Юго-юго-восток.
— Ки, выделяй усиленный головной дозор! Выступаем!
