Ревизор: возвращение в СССР 31 - Серж Винтеркей
Мальчишка, еле сдерживая слёзы, с готовностью кивнул, демонстрируя характер.
— Вот видишь, Ларочка, — вмешалась заведующая. — Всё будет хорошо. Езжайте домой, а потом приедете к Мише в гости.
Общими усилиями Жени и педагогов удалось отцепить девочку от Мишкиной рубашки и Брагины поспешно покинули игровую.
* * *
Костя нёс горько рыдающего ребёнка на руках, не в силах поверить в происходящее. Он-то думал, что делает маленькую Ларису счастливой, а к тому, что произошло, он совсем не был готов.
— Тише, Ларочка, тише. Нам нельзя усыновить твоего Мишку, но другим-то можно! — уверенно проговорила жена. — Придумаем что-нибудь… Мы обязательно что-нибудь придумаем!
Костя покосился на неё с удивлением.
— Надеюсь, ты не кинешься прямо сейчас звонить родителям и просить их оформить на себя усыновление этого мальчика? — спросил он. — Сразу скажу, куда они нас пошлют с такой просьбой… Нет, при ребенке не буду. А ведь чуть не сказал, надо привыкать теперь сдерживаться…
* * *
Москва. Политуправление МВД СССР.
Генерал Брагин позвонил в Пролетарский исполком председателю комиссии по усыновлению.
— Юрий Дмитриевич? Брагин. Добрый день.
— Приветствую, Лев Борисович, — дружелюбно ответил Исаков, явно не чувствуя за собой никаких проколов.
— Юрий Дмитриевич, а как так получилось, что моему сыну с женой разрешили усыновление? — спросил сухо генерал. — Я думал, мы с вами обо всём договорились?
— Но как же? — растерялся собеседник. — Мне звонил Юрий Викторович Томилин и сказал, что ваша позиция по этому вопросу изменилась. Разве не так?
— Томилин вам звонил? — удивился Брагин. — Ладно, Юрий Дмитриевич. Я понял…
Он коротко попрощался с Исаковым и положил трубку с задумчивым видом.
Так, так, так… Юра… Вот так ты со старым другом, значит?..
* * *
Москва. Гагаринский райком КПСС.
Сколько же процентов просить? — лихорадочно думала Регина, уже поднимаясь по лестнице в райкоме на третий этаж.
Уже вот она, приёмная Володина, а она так и не определилась, сколько ей требовать за это письмо? Такая возможность хорошо подзаработать, может быть, ей раз в жизни выпала… Никак нельзя продешевить…
— Здравствуй, Региночка, — приветливо поздоровалась с ней его помощница.
— Здравствуйте, Ольга Константиновна, — улыбнулась она в ответ. — Герман Владленович у себя?
— Да-да, проходи, — кивнула та на прикрытую дверь в кабинет Володина.
Регина постучалась прежде, чем войти.
— Герман Владленович, добрый день. Можно? — скромно заглянула она к нему.
— Проходи… Ну что у тебя? — спросил он, дождавшись, когда она прикроет за собой дверь.
— Сначала я бы хотела обсудить свою долю, — присела она за длинный стол для заседаний, положив перед собой свою сумочку.
* * *
— Будет тебе доля, — отрезал Володин, — если информация того стоит.
Ему хотелось сначала увидеть, о чём идёт речь, а потом уже обсуждать доли и всё остальное. А то получится, как с таксопарком, сплошная потеря времени и больше ничего…
— И всё же, Герман Владленович, какая будет моя доля от этой информации? — настаивала Быстрова.
— Один процент или уходи к чёрту со своей информацией прямо сейчас, — раздражённо ответил он.
— Хорошо, — вынуждена была согласилась она, хотя он видел, как она колебалась перед ответом.
— Меня взяли в группу работы с письмами от трудящихся, которые приходят на радио и в газету. Было нелегко туда попасть, пришлось связи задействовать очень серьёзные в ЦК ВЛКСМ, — рассказывая, достала она из сумочки конверт. — И вот сами посмотрите, какое мне письмо досталось на разбор…
Скептически взглянув на неё, он принял из её рук письмо. Но в процессе чтения ему стоило больших усилий не показать ей свой живейший интерес к его содержимому.
— Оставляй. Проверим, что это за фабрика, — деланно равнодушным тоном произнёс он, — и можно ли её взять под контроль.
— Не забудьте, что вы мне один процент с неё обещали, — напомнила Быстрова, явно опасаясь просто так оставить письмо и уйти.
— Не дели шкуру неубитого медведя, — назидательно ответил он и ей ничего не оставалось, как попрощаться и уйти с недовольным видом.
Интересно, а что она ожидала? Но надо же, не полностью бесполезной все же оказалась. Не зря ее содержал все эти месяцы. — усмехнулся Володин и позвонил Гончаруку.
— Николаич, общий сбор у меня прямо сейчас, — сказал он ему.
* * *
Москва. Союз советских обществ дружбы и культурной связи с зарубежными странами.
— Галия, — обратилась к ней начальница, когда Белоусова вышла из кабинета. — Торгово-промышленная палата запросила к себе на стажировку наших сотрудников. От нашего отдела должно поехать двое. Как ты смотришь на то, чтобы две недели поездить вместе со мной на Ильинку?
— Даже не знаю, — с сомнением посмотрела на неё Галия. — Насколько я понимаю, Палате нужны наши зарубежные представительства и их сотрудники, знающие язык и местные особенности. Какой смысл меня на стажировку посылать? Вряд ли кто-то меня отправит в зарубежную командировку в ближайшие годы… И потом, Ольга Вениаминовна, за границей без знания языков делать нечего. Я сейчас, как раз, английским занимаюсь здесь у нас, два раза в неделю. Тут и так праздники были, а из-за стажировки ещё две недели пропускать?… Что-то мне совсем не хочется…
— А обстановку сменить? С новыми людьми познакомиться? — удивлённо посмотрела на неё начальница.
— Да мне как-то и наша обстановка ещё не успела надоесть, — рассмеялась Галия. — Я же со многими только шапочно знакома, только на лестнице и здороваемся…
— Счастливая ты, — улыбнулась начальница и расстроенно вздохнула, прекрасно понимая, что во всех её словах есть резон. Тут в кабинет вернулась Белоусова. — Валерия Николаевна, — обратилась к ней Морозова, прекрасно понимая, что та уже собрала по отделам все новости и сплетни, — как вы смотрите на то, чтобы пройти стажировку на Ильинке?
— Всеми руками и ногами «за»! — воодушевлённо ответила та.
Кто бы сомневался, — с досадой подумала начальница. — Лишь бы не работать… Ох, и надоест же она мне за эти две недели…
* * *
Вот и отлично, — радостно думала Галия. — Две недели буду одна в кабинете! Тишина и покой! Никто не будет мешать работать пустыми разговорами над ухом… Не надо будет
