По шумама и горама (1942) - Николай Соболев
Милица вовремя вспомнила, что из Смедерево через Белград ходят пароходы до Шабаца — вряд ли кто будет искать нас на транзитном транспорте. Способ добраться до Смедерево предложила Сайка — обратиться к ее дядьке, дунайскому судовладельцу. Ну как судовладельцу — хозяину и капитану шаланды с моторчиком, а нам больше и не надо.
Вечером приезжал Ачимович, мы прятались в сарайчике, но оно того стоило: среди прочего он рассказал, что штаб Бадера переезжает в Сараево, а в Банате спешно формируют антипартизанскую дивизию «Принц Евгений». Как поступать с такими новостями, известно — письма с оговоренным кодом по адресам в Колашине и Сараево отправила Сайка, а вот насчет обещанных документов о переговорах Михайловича с немцами пришлось поломать голову. Почтой посылать оригиналы никак невозможно, передавать через белградское подполье — подставлять Милицу. Придется самому за ними возвращаться. Объяснил, куда и какое объявление давать, заставил повторить три раза, чтоб запомнилось накрепко и выкинул проблему из голову — у нас прощальная ночь.
Весна же, зелень буйная прет, никакого снега, как в прошлом году, птицы за окном всю дорогу свиристят и мы последнюю печальную нежность друг другу дарим.
Она проснулась первой, села спиной ко мне на кровати и ровным голосом сказала:
— Собирайся, пора.
Но я-то в зеркале видел, что губу прикусила и глаза блестят от слез и чуть сам не заплакал. Вскочил, обнял, зацеловал…
— Вытри слезы, я вернусь.
— Как красиво ты врешь, Владо…
— Повтори, куда объявление дать, быстро.
Милица повторила без ошибок.
— Умница. Дай знать и я обязательно вернусь.
Историческая справка №2
К весне 1942 года основной ареной столкновений с оккупационными силами стала восточная Босния. В этом сельскохозяйственном регионе коммунисты имели весьма слабые позиции, а местные крестьяне уходили в повстанцы, спасаясь от усташского террора, а вовсе не по идеологическим мотивам. В результате многими отрядами командовали бывшие офицеры, а общие силы четников насчитывали около четырех-пяти тысяч человек, подчиняясь Драголюбу Михайловичу лишь формально.
Несмотря на то, что уже в ноябре 1941 года Михайлович пошел на переговоры с немцами (Вермахтом, СС и Абвером), командующий в Восточной Боснии бывший жандармский майор Ездимир Дангич сохранял ровные отношения с партизанами до прибытия в Боснию Верховного штаба и 1-й пролетарской бригады.
Партизанское и четницкое руководство старалось распространить свою власть на максимально возможное число повстанцев, что привело к охлаждению, а затем и конфликту. Не в последнюю очередь это происходило из-за решения Верховного штаба разоружать все отряды, не подчиняющиеся его командованию.
В марте две пролетарские бригады нанесли ряд поражений четникам и заняли Власеницу, но безуспешно осаждали стоявшую на железной дороге Рогатицу. Многие бойцы из четницких отрядов переходили к партизанам.
Одновременно, немецкое, итальянское и усташское командование решило провести скоординированную операцию «Трио» с целью уничтожения ядра партизанского движения.
В этих условиях Дангич пошел на переговоры с командующим немецкими войсками в Сербии генералом Паулем Бадером. Соглашения достигнуть не удалось из-за протестов НГХ и руководства Рейха, но четники получили оружие и боеприпасы.
Хорватский коммунист Степан «Стева» Филипович жил и работал в Крагуеваце, с началом восстания формировал партизанские отряды под Валево. Был комиссаром отряда и командиром Томнашско-Колубарской роты. Взят в плен четниками в декабре 1941 года, передан немцам. После двухмесячных пыток был приговорен к смерти, назначенной на 22 мая.
Казнь задокументирована — семнадцатилетняя Слободанка Васич, фотограф валевского ателье, сделала около десяти снимков, из которых один, где Стева стоит со вскинутыми руками и петлей на шее, стал одним из самых известных символов сопротивления. Слова Филиповича записал преподаватель Валевской гимназии Миливой Мандич, в том числе ставший легендарным лозунг «Смерть фашизму, свободу народу!»
Не ожидавшие такого напора от приговоренного немцы приказали повесить Филиповича раньше назначенного времени. Его тело захоронено в неизвестном месте. В ходе борьбы с фашизмом погибли и два брата Стевы — Шимун и Никола.
Итальянцам и немцам не удалось захватить «непотопляемый авианосец» Мальту, отчего транзит грузов для сил Оси в Африке из итальянских портов был не слишком надежен и пришлось осваивать более долгий, но менее проблемный маршрут через Грецию. При этом заметная часть грузов шла через Югославию, где в конце 1942 года английские эмиссары добились от Михайловича проведения «рельсовой войны».
Диверсия аналогичная по масштабу описанной в книге, в реальности произошла 30 июля 1943 года на белорусской станции Осиповичи, когда подпольщик Федор Крылович установил на цистерны две магнитые мины. В результате были уничтожены четыре эшелона с горючим, боеприпасами и техникой, несколько вагонов с продовольствием, паровозов, разрушены здания и сооружения станции, погибло около 50 солдат. Воспользовавшись паникой, к партизанам бежали заключенные лагеря военнопленных.
Основные отличия в мире «Юнака»:
— успешно взята Рогатица;
— сформированы четыре Пролетарские бригады;
— успешно развивается движение в Боснии, Черногории и Санджаке;
— накал столкновений между партизанами и четниками несколько ниже;
— ввиду успехов партизан немцы вынуждены держать в Югославии более крупный наряд сил и средств;
— из-за диверсии в Белграде, приписанной четникам, затруднено снабжение армии «Африка» и ослаблены контакты четников с немцами;
— из-за отсутствия на Восточном фронте 342-й дивизии Вермахта войска Жукова продвинулись под Ржевом до Карманово.
Глава 9
Спускаясь к великой реке
Зуб даю, Урош, Сайкин дядька, контрабанду таскает. Посудина ухоженная, приметная — любовно выкрашенная в синий, вдоль борта белая полосочка. И все встречные представители власти, что на берегу, что на воде, желали счастливого пути. Понятно, что они всех судовладельцев обязаны знать по роду службы, но ведь не каждому под козырек берут и кланяются — наверняка Урош им отстегивает.
Умный человек с налаженными за несколько десятков лет связями всегда найдет, как копеечку заработать. Тем более тут страны небольшие, сто километров по Дунаю в одну сторону — Венгрия, в другую — Румыния, а Хорватия нынче вообще на том берегу Савы. Удобно.
Когда вдали замаячили башни крепости, мы перебрались на правый борт и с удивлением взирали на город — уйма разбитых домов, снесенные крыши через одну… Такого в прошлом году не помнил, неужели немцы Смедерево в хлам разбомбили?
