Романов. Том 5 - Владимир Кощеев
Да, время до похорон Кирилла Руслановича еще есть. И его хватит, чтобы развернуть полевой пункт «Оракула». Я же теперь наследник, и кое-что имею полное право делать на Уральской земле.
Под моим руководством и в сопровождении охраны Романовых практически сутки технический персонал таскал и соединял оборудование, возводя копию царского «Оракула». Под бункером, в котором разворачивался штаб Урала, я занял практически все свободные помещения, а часть устаревшего барахла и вовсе приказал уничтожить, предварительно скопировав данные. Зато и мощности получил соответствующие.
Соль ситуации в том, что даже «Оракул» не может отследить «паука». Поэтому, когда я войду в ту же систему, которую будут отслеживать Милославские, они ничего не увидят.
Но спешить я не стал. Дядя заслуживал достойных похорон, и наследник обязан на них присутствовать. Ведь нет ничего более угнетающего, чем осознание угасания династии. Демидовы правили Уралом так долго, что, возможно, ни один князь не сможет с ними сравниться по древности. И если я не приду, как наследник Демидовых, это пошатнет моральный дух подданных Руслана Александровича. Этого допускать нельзя.
Так что когда «Оракул» был запущен, я установил три смены из операторов Романовых, прибывших с нами. Их задача — контроль и защита княжества.
Завтра придется вставать очень рано, так что задерживаться в подвале дольше необходимого я не стал и отправился спать. И без того на запуск «Оракула» ушел весь день — пока оборудование доставили, пока подключили.
Слуги Демидовых не особенно понимали, что конкретно я делаю и зачем. Но ни один не посмел оспорить мое решение. Фактически до того момента, как дед встанет на ноги, я стал временным исполняющим обязанности князя Уральского, а это значит, что мое слово — закон.
Единственная, кто мог бы меня остановить, это Мария Евгеньевна. Но бабушка, лишь увидев, как ее люди таскают шкафы и блоки, кивнула мне, показывая, что не станет мешать.
В постель я рухнул настолько утомленным за последние дни, что даже не почувствовал, как голова коснулась подушки.
А утро для меня началось с легкого потряхивания за плечо. Раскрыв глаза, я узнал Анастасию Кирилловну — старшую дочь Кирилла Руслановича. Траурный наряд девушки, похожей на более молодую версию матушки, показался мне черной кляксой, разлитой вокруг белого лица с покрасневшими глазами.
— Дмитрий, вставай, — прошептала она, едва шевеля покусанными губами. — Пора.
Кивнув, я сел на постели, а моя двоюродная сестра покинула мои покои. Едва за княжной закрылась дверь, я сбросил одеяло и проследовал в душ. Сон пошел на пользу, я чувствовал себя полным сил и был готов к новому дню с его проблемами и вызовами.
Перед выходом посмотрелся в зеркало, после чего поправил манжеты рубашки, выступающие из-под рукавов пиджака с гербом Демидовых. Надев перстень с таким же гербом, решительным шагом покинул свои комнаты.
Впереди была долгая процедура прощания, после которой Кирилла Руслановича поместят в родовую усыпальницу Демидовых. И поминальный обед, который будет также развернут по всему княжеству. Естественно, никаких праздников и веселья, только траур и скорбь.
Спустившись по лестнице на первый этаж, я кивками поприветствовал собравшихся в гостиной бояр Урала. Мужчины, многие из которых годились мне не только в отцы, но и в деды, а то и прадеды, уважительно склоняли головы, приветствуя наследника княжества.
Говорить мне ничего было не нужно, так что я дожидался остальных Демидовых и Романовых у первой ступеньки лестницы. Усилив слух с помощью дара, я слушал едва уловимый шепот бояр, собравшихся проводить княжича Уральского в последний путь.
— Романов теперь сменит фамилию? — спрашивал, кажется, Медведев. — Насколько я знаю, он же еще не обручен?
— Придержи коней, за него Волковы уже Василису сватают, — ответил ему незнакомый голос. — И князь лично за нее хлопотал, так что советую не спешить. Помяни мое слово — Руслан Александрович тебя об колено сломает, если ты ему планы порушить вздумаешь.
— Увидим ли мы его сегодня? — вздохнул третий боярин. — Я, когда Мишка мой погиб, неделю оправиться не мог. Спасибо Марии Евгеньевне, отрядила мне целителей. И то еле выходили.
— Ну, так ты кто такой? А князь — Демидов, — с легким благоговением ответил Медведев. — Уральские князья так же крепки, как Уральские горы.
И стоило ему договорить, как на втором этаже показался сам князь Демидов. Руслан Александрович вел под руку супругу. За Марией Евгеньевной шагала матушка, и только после нее — уже Ксения и дочери Кирилла Руслановича.
Деду не пришлось говорить, бояре сами склонились перед ним и не распрямляли спину, пока Руслан Александрович не спустился с лестницы.
— Идем, Дмитрий Алексеевич, — велел князь Демидов, поведя рукой.
Бабушка тут же отступила на шаг, давая мне идти по правую руку от ее супруга. Еще одна демонстрация, какое место мне отведено на Урале. Сомневаюсь, что она кому-то была нужна, но это решать было только князю, а Руслан Александрович не упускал случая напомнить своим подданным о субординации.
Вместе с дедом мы вышли на улицу. Он дышал ровно, был как обычно серьезен и совсем не походил на умирающего, каким я встретил его вчера утром. Хороший знак.
— Волкова постаралась, — пояснил князь, заметив мой взгляд. — Хорошая девочка, жаль, что ты от нее отказался.
Я кивнул, не опровергая его мнение.
— А если я скажу, что за ней уже половина холостяков княжества гоняется, не передумаешь? — спросил он, хитро подглядывая на меня.
— Нет, князь, — покачал головой я в ответ. — Дар Демидовых не подходит для целителя. Я загублю ее талант. Если раньше еще был выбор, теперь же это лишь навредит.
Он наклонил голову, принимая мои слова.
— Сам боярину скажу, — произнес Руслан Александрович.
Не то чтобы мне было сложно сделать это самому, но это Демидов хлопотал за Василису Святославовну. Ему и вести переговоры с Волковым. В конце концов, я теперь его наследник, а не Романовых. Значит, и выбор невесты меняется. То, что позволено младшему княжичу, не позволено наследнику.
С другой стороны, я ведь обещал, что Василиса Святославовна может быть спокойна, и помолвки между нами не будет без обоюдного желания. А при всем нашем взаимном уважении, мы остались неплохими соратниками, но никак не влюбленной парой. Так что целительница порадуется этой новости. В отличие от самого боярина.
— Ты же не вернешь ему то, что он тебе отдал за протекцию? — спросил я, сопровождая деда в сторону семейной часовни.
Часовня это скромно сказано, разумеется. Высота в два этажа, гигантские витражи, огромные двери. Перед нами возвышался маленький храм, уж не знаю,
