Юрий Корчевский - Разведчик. Заброшенный в 43-й
Когда они выезжали со складов, патрульные предупредительно открыли ворота перед машиной и встали «на караул», фактически – смирно, держа винтовку перед собой в руках.
Майор проехал немного, свернул в переулок, заглушил мотор и повернулся к Игорю:
– Я так понимаю, золото было лишь предлогом для знакомства?
– Верно.
– Кого вы представляете?
– Я не уполномочен говорить об этом. Пока.
– И что я должен делать? Поджечь склады или взорвать их? Мелко. Давать информацию? Я всего лишь тыловая крыса. Принять на склад вагон рыбных консервов, отгрузить их, отгрузить машину муки для армейской хлебопекарни…
– Не прибедняйтесь. Перед каждым наступлением в те же полки, дивизии, армии, которые будут наступать, производится завоз продовольствия, медикаментов. И даже тыловики в обязательном порядке участвуют в совещаниях и присутствуют на инструктажах.
– Пока не планируется, – поспешил ответить майор.
– Лжете, господин майор. Планируется крупное наступление в районе Курска и Орла.
О грядущем наступлении летом сорок третьего года Игорь знал из истории и сейчас блефовал. Даже если майор и настучит в контрразведку о встрече с ним, это ничего не изменит – до наступления осталось два дня.
Майор делано улыбнулся:
– Да? Я не знал…
– От воздушной и агентурной разведки невозможно скрыть передвижение крупных воинских соединений. Вы же окончили военное училище, господин майор, неужели забыли?
Ох, непрост майор, хитер и изворотлив. Игорь подумал, что Франц запросто может служить двум богам.
– Я не столь крупная птица, чтобы знать, где Генштаб наметил наступление. Видимо, вы лучше осведомлены. У русских всегда была хорошая разведка.
– Мы с русскими союзники и обмениваемся данными. Но я не работаю на русскую разведку. Жаль, что нам не удалось договориться…
Игорь размышлял: майор соврал ему о том, что не знает даты и места наступления. Стало быть, сотрудничать он не собирается. В лучшем случае он не покажет на Игоря, чтобы до контрразведки не дошли сведения о его интересе к золоту. Но не исключено, что верный присяге и воинскому долгу, он поедет в гестапо. За мелкие игры с золотом строго не накажут, могут понизить в звании или отправить на фронт. Как и в СССР, золотовалютные операции населения в Германии были вне закона. И отсюда вывод – майора надо убить. Здесь, сейчас и желательно ножом. Досадно только, что Игоря вместе с майором видели несколько человек – ефрейтор в приемной, постовые на воротах. Одно и то же описание унтер-офицера, присутствовавшего на складе и на явочной квартире агента, сданного радистом, – подарок для гестапо.
– Я знаю, о чем вы подумали, унтер, – заявил майор. – Убить меня решили – вы же почти раскрылись. Я отказываюсь сотрудничать с теми, кого вы представляете, по другой причине: меня переводят по службе в Германию – родственник поспособствовал. Какой тогда смысл?
– И куда же, если не секрет?
– На равноценную должность. Однако местечко – глухомань, остров Узедом.
Услышав об этом острове, Игорь замер. Майор то ли и в самом деле не знает, куда его переводят, то ли прикидывается дурачком. На этом острове есть ракетный полигон и населенный пункт Пенемюнде, где конструктор, штурмбаннфюрер СС Вернер фон Браун работал над своими ракетами V-1 и V-2.
Полигон на северо-востоке Германии был создан в 1937 году и располагал самой большой в Европе аэродинамической трубой. На острове находились стартовые позиции для испытаний ФАУ-1 и ФАУ-2. Но если ФАУ-1 была самолетом-снарядом, который английские летчики-истребители научились сбивать, то ФАУ-2 была первой баллистической ракетой. Первый старт ее был осуществлен 3 октября 1942 года. Ракета достигла высоты 80 километров.
В первой половине 1944 года был произведен ряд пусков с увеличенным запасом топлива и пролонгированным до 67 секунд временем работы двигателя. В итоге ракета достигла высоты 188 километров.
По расчетам Брауна, его детище могло достигнуть Лондона за 6 минут, оставаясь абсолютно неуязвимым. Это была первая в мире реально действующая баллистическая ракета на жидком топливе.
После разгрома Германии американцы вывезли Брауна и часть его сподвижников-инструкторов в США. Под руководством Брауна с опорой на разработки V-2 были созданы такие ракеты, как «Юпитер», спутник «Эксплорер», ракетоноситель «Сатурн» и космический корабль «Аполлон».
Сама ракета ФАУ-2 имела неплохие показатели. При длине 14 метров она весила без малого четыре тонны и могла нести боезаряд в 750 килограммов на дальность 320 километров.
Ракеты выпускали на подземном заводе «Миттельверке», и к январю 1945 года мощность завода достигла 900 штук в месяц. Но было уже поздно, советские и союзнические войска ступили на территорию Германии.
Последний пуск ракеты под заводским номером 4299 состоялся 14 февраля 1945 года.
Под землей располагался и завод по выпуску сжиженного кислорода, служащего на ракете окислителем.
О разработке ракеты в 1941 году Москву информировал советский агент Вилли Леман. Польская разведка по заданию своего правительства в изгнании, располагавшегося в Англии, тоже вела работу в Пенемюнде. Задача облегчалась тем, что часть населения Узедома составляли поляки – остров на Балтике был фактически на границе Германии и Польши. Кроме того, на подземных заводах использовали труд заключенных концлагеря «Дора», который находился на склоне горы Конштайн, среди которых поляков было значительное количество.
Первоначально Москва не придала большого значения работам по производству ракет в Германии. У нас уже были твердотопливные ракеты к «БМ-13». Кроме того, первые самолеты-снаряды ФАУ-1 большого впечатления на военных не произвели – сбивались они просто. Правда, узнали это ценой жертв среди пилотов. Стоило подобраться к самолету-снаряду поближе и обстрелять его, как боезапас детонировал и пилот истребителя погибал.
Способ уберечь летчиков от гибели нашли быстро. Пилот истребителя подводил свой самолет вплотную, крыло под крыло, и толкал ФАУ-1 вверх. Гироскоп на ракете не мог выправить положение, ракета отворачивалась от цели и взрывалась на земле. Кроме того, для пуска ФАУ-1 на земле строились длинные направляющие из стали и железа, и перенаправить ракету ФАУ-1 на другую цель было невозможно.
Когда Москва стала получать через англичан информацию о пусках конкретных ракет с их характеристиками, там этим заинтересовались, но время было упущено. Англичане располагали значительно большей информацией, поставленной поляками, но с Москвой делиться не желали.
Гитлер в полной мере тоже не оценил ФАУ-2. Он выделял деньги и интересовался только теми проектами, которые давали немедленную отдачу. Проект реактивных истребителей Мессершмитта и Хейнкеля шел со скрипом, а проект атомной бомбы был и вовсе заморожен.
Баллистические ракеты могли бы быть запущены в производство значительно раньше, но этому помешали два обстоятельства: британские ВВС, опираясь на данные разведки, 17 августа 1943 года совершили налет на Пенемюнде. 597 бомбардировщиков «Ланкастер» и «Галифакс» сбросили на остров тысячу фугасных и зажигательных бомб. Немецкие ПВО смогли сбить только 47 самолетов. Конструкторский центр тоже понес большие потери: погибли 735 человек, под руинами остались ведущие специалисты, главный конструктор двигателей доктор Вальтер Тиль. Генерал-полковник Ешоннек, отвечающий за ПВО района, покончил с собой.
Серийный выпуск остановился на полгода. Второй удар по конструкторскому бюро Брауна – как удар ножом в спину.
В марте 1944 года ведомство Генриха Гиммлера арестовало фон Брауна и инженеров Риделя и Гротрупа. Это были игры спецслужб, грызня между собой, и только после вмешательства Гитлера арестованных освободили.
В общих чертах Игорь о ФАУ-1 и ФАУ-2, острове Узедом знал и уже сейчас прикидывал вполне реальные перспективы. Но он понимал, что на майора полагаться нельзя: тот мог подписать любую бумагу о сотрудничестве и регулярно брать деньги, ничего не давая взамен. Однако и упускать такую возможность было нельзя.
– Узедом? Не слышал. Наверное, дыра. – Игорь сделал безразличное лицо. И неожиданно, выхватив из кармана нож, щелкнул выкидным лезвием и приставил его к шее майора.
– Ты думаешь, что умнее других? Дурака валяешь? Думаешь, я не знаю, что на острове – стартовые позиции ракет и подземный завод по их производству?
Он увидел, как побелело от страха лицо майора, и решил додавить:
– А имя «фон Браун» тебе ни о чем не говорит? Правой рукой у него некий доктор Вальтер Тиль. Однофамилец твой? Скорее, родственник, продвинувший тебя на этот остров. Еще будешь мне про глухомань рассказывать?
Не захотел сотрудничать за деньги – будет работать за жизнь.
– Хорошо, давайте поговорим, мы же цивилизованные люди. И уберите нож, меня это нервирует.
Игорь нажал кнопку, убрал лезвие и спрятал нож в карман. Склонить офицера к сотрудничеству через запугивание недорого стоит, майор быстро найдет выход из ситуации. Игорь не исключал, что, приехав на Узедом, майор поговорит с могущественным родственником, к нему приставят охрану, и черта с два тогда приблизишься к нему даже на сотню метров. Или выкинет другой фортель: собьет его самого машиной, объяснив это невнимательностью самого унтера, внезапно появившегося на дороге.
