Виктор Тюрин - Ангел с железными крыльями
– А документы и вещи? Они же остались в квартире.
– Я их заберу! На меня никто не подумает!
Мы, вместе с Луговицким, одновременно повернули головы и уставились на Наташу.
– Тебя давно не шлепали по попке, ребенок? – с ехидной ухмылкой осведомился я.
В ответ сестра покраснела, словно маков цвет.
– Нет, Наташа! Что вы! – торопливо и взволнованно заговорил Алексей. – Вы не должны подвергать свою жизнь…
– Хватит пустых разговоров! Алексей Станиславович, кто определял выбор банка?
Инженер некоторое время молчал, а затем нехотя, явно переступая через себя, сказал:
– Боткин. Андрей Маркович. Он работает помощником кассира в этом банке.
– Какое место в ограблении ему отводилось?
– Ну… не знаю. Наверное, указать, где охрана стоит… Сигнализация… Конечно, план банка, – нехотя и неуверенно промямлил инженер.
– Сам он в ограблении не участвовал?
– Конечно, нет! Он должен был остаться вне подозрений.
– Алексей Станиславович, почему бы вам не пойти в жандармерию и не рассказать там все? Сразу решите свою задачку!
– За кого вы меня принимаете, милостивый сударь! Я дворянин!
– У вас дворянство вроде бумажки с печатью. Нужно – достаете, не нужно – пусть в кармане лежит. Так, что ли?
Луговицкий, смутившись, опустил глаза и некоторое время собирался с мыслями. Я ждал.
– Вы не так меня поняли! Дело не в звании дворянина, а во внутренней честности человека. Просто я стараюсь быть честным! Именно поэтому на том собрании…
– Ясно, – оборвал я его. – Теперь так. Сейчас мы сходим к вам на квартиру и заберем документы, затем поселитесь в гостинице.
– В твоей гостинице. Хорошо, Сережа? – при этом лицо моей сестры приобрело умильно-трогательное выражение.
– Хорошо. Этот банковский клерк случайно не рыжий?
– Откуда вы это знаете?! – удивленно воскликнул инженер.
– Вы не ответили.
– Да. Рыжий. Андрей еще носит очки в золотистой оправе.
– Значит, это его я видел тогда в парке?
– Его! Но он здесь при чем?!
Несколько секунд я раздумывал: сказать ему или нет, а потом решил не говорить. Как говорится: меньше знаешь – лучше спишь.
– Пока не знаю. Разберусь – скажу.
– Хорошо. Как мы теперь будем действовать? – Переложив на чужие плечи ответственность, Луговицкий разительно переменился. Исчезла бледность и нервозность. Приободрившийся «агент охранки» был готов действовать.
– Идем к вам. Там видно будет.
После того, как забрали документы и необходимые вещи, мы отправились в гостиницу. Узнав адрес его рыжего товарища по классовой борьбе, я приказал инженеру безвылазно сидеть в номере. Спустившись вниз, я на выходе вдруг неожиданно столкнулся с Лешкой. Вид у него был растерянный и испуганный.
– Дядя Сережа! Я к вам!
– Привет, парень. У меня времени мало, поэтому давай по пути поговорим.
– Дядя Сережа, с вами батя поговорить хочет.
– Он хочет! Вопрос: хочу ли я с ним говорить?!
– Дядя Сережа! Я вас очень-очень прошу!
Сопоставив имеющиеся у меня факты, нетрудно было догадаться, что Боткин, не надеясь на умения товарищей по партии, усилил их профессиональными бандитами. Ими и стал отец Лешки со своими подручными. Прокрутив все это в голове, решил, что встреча с налетчиком, к тому же находящимся в розыске, мне абсолютно не нужна.
– Извини, парень, но у меня действительно нет времени.
– Он ранен, – хлюпнул носом мальчишка. – Тяжело.
– Я не доктор.
– Он обо мне хочет поговорить.
– О тебе? А ты сам объяснить не можешь?
– Да я не знаю! Правда, не знаю!
– Прямо сейчас?
– Да. Тут недалеко.
– Пошли.
Идти оказалось действительно недалеко. Раненый бандит скрывался в бывшей рыбацкой деревеньке, в одном из полуразрушенных домиков. Когда-то меня к этим развалюхам привели воры, укравшие у профессора коллекцию старинных монет. Правда, сейчас никто здесь песни не орал и на гармошке не играл.
«Интересно, почему он здесь прячется? – подумал я, переступая порог ветхой хижины. – Впрочем, какая мне разница!»
Не успел я войти в сырой полумрак жилища, как мне дорогу заступил плечистый детина, с рожей профессионального убийцы. Раньше мне его видеть не приходилось.
– Батяня, я привел дядю Сережу, – высунулся из-за моей спины мальчишка.
– Кулак, пропусти. Это ко мне, – раздался хриплый голос из-за широкой спины громилы. Тот медленно отошел в сторону, открывая топчан и лежащего на ворохе тряпья Лешкиного отца. Бледное лицо, плотно сжатые губы и замотанная бинтом грудь говорили о тяжелом ранении.
– Сергей… Александрыч, подойди.
Подойдя, я сказал:
– Слушаю вас.
– Просьба есть. Возьми на время к себе моего сына.
– Об этом он и сам мог сказать!
– Потому что не щенок он какой-то, а сын мне! Сам хотел убедиться в твоем согласии! Вот еще, – он пошарил рукой в тряпье, на котором лежал, и вытащил небольшой тряпичный сверток. – Держи! Здесь деньги!
– Из банка?
– Откуда про банк знаешь? – глаза бандита сощурились, словно у зверя готового к прыжку.
– Во всех газетах про ограбление банка и раненых налетчиках пишут, а тут ты с дыркой в груди лежишь. Что еще думать?
– Хм! Ежели так… Что делать будешь?
В этом вопросе было все – скрытая угроза, просьба, надежда.
– Меня это не касается.
– Пусть так. Эти деньги не из банка. Мы оттуда пустые ушли. Ну, так что – берешь?
– Нет. Лешка, пошли.
– Дядя Сережа, я с отцом пока посижу. Позже приду.
– Держи ключ от номера. Вечером буду.
Выйдя из наполовину развалившейся хижины, я сразу отправился по указанному мне инженером адресу, но на полпути остановился, достал часы. Посмотрел время и решил, что Боткин еще на работе. Изменив маршрут, я по пути принялся увязывать в одну цепочку имеющиеся у меня факты. Не было сомнений, что агентом охранки и предателем является сам Андрей Маркович Боткин и что, скорее всего, пропавшая часть денег осела в его карманах. Этот сукин сын прекрасно понимал, что в первую очередь товарищи начнут спрашивать с него, как организатора и разработчика плана ограбления. Как тут не подставить романтика Луговского? Тот великолепно подходил к роли агента охранки: сам дворянин, ухаживает за дворянкой, а у той брат – офицер и монархист.
«Действительно, кому еще предателем быть? Народ простой, незатейливый, поэтому и проглотил сразу, не разжевывая».
Мне недолго пришлось ждать Боткина у банка. Довольный жизнью, что нетрудно было понять по безмятежному выражению его лица, тот вышел из массивных дверей банка. Неторопливой походкой прошел до конца улицы, где зашел в кафе, перекусил, после чего отправился в трактир и два часа играл в бильярд. Судя по тому, как его приняли, кассир был там завсегдатаем. Проиграв около пяти рублей, он наконец, пошел домой, при этом вид у него был далеко не расстроенный. Этот факт только подтверждал мое подозрение – именно он взял деньги, исчезнувшие после ограбления. Я проследил его до доходного дома Войкова, где Андрей Маркович снимал полуподвальную, но зато отдельную квартиру. Об этом и многом другом я узнал после разговора с общительным татарином – дворником, после чего поблагодарил его рублем. Распрощавшись со служителем метлы, спустился по лестнице, ведущей в полуподвал, и постучал в дверь. Пару минут за дверью была тишина, потом раздался осторожный голос:
– Кто там?
– Андрей?
– Ну, Андрей. А вы кто?
– Александр. Меня ваш сосед Венька Герасимов прислал. Мы тут у него в картишки перебрасываемся. Я новенький в вашей компании, так проставляюсь. Ты как? С нами?
– Гм! Чего Веня сам не пришел?
– Когда я за бутылкой собрался бежать, он сказал, чтобы на обратном пути я забежал к тебе. Говорит, у меня к нему есть дело.
– Да отдам я ему долг, отдам, – раздался недовольный голос хозяина квартиры. – Ладно. Скажи, приду.
– Ну, пока, – и я старательно затопал по ступеням, имитируя свой уход, а сам отпрянул к стене и замер. Спустя минуту дверь, с легким скрипом, осторожно приоткрылась. Как только в проеме показалась голова, я схватился за ручку двери и дернул на себя. Вслед за широко распахнувшейся дверью вылетел хозяин квартиры и, с ходу наткнувшись на мой кулак, отправился в обратном направлении, в полумрак квартиры. Шагнув за ним следом, я тщательно закрыл дверь, после чего огляделся. Спертый воздух, в основе которого лежал ядреный мужской пот, смешанный с приторным запахом дешевого одеколона, заставил меня поморщиться. Сам вид месяцами неприбранной квартиры полностью соответствовал этому запаху. Свет, падавший через давно немытое окно, освещал только стол, оставляя большую часть помещения в полумраке. Мое внимание сразу привлекла изящная шкатулка, которая своим видом резко выбивалась из общей картины беспорядка.
Подтащив кассира к кровати, бросил его на скомканное одеяло, а затем подошел к столу. Но стоило мне прикоснуться к крышке ларца, как хозяин квартиры умоляющим голосом запричитал:
