Сергей Жилин - Август Хромер
Экзорцистов смело, как спички, уцелевшие забыли про бой и занялись извлечением из-под громобойца, не способного самостоятельно встать, ещё живых товарищей.
Второй громобоец атаковал ударом ноги в колено, но также не смог лишить толстую тварь устойчивости. Его широкий правый хук перехвачен демоном, который тут же сомкнул клешню на захваченной руке и отрезал её. Экзорцист, лишившись конечности, взревел, как будто сам Сатана рвёт его когтями на части! Демон принялся избивать бронированого бойца попеременно клешнёй и оторванной конечностью, как дубиной, но быстро прекратил и переключился на Бабочку у себя в шее, которая раскалилась-таки до громадной температуры. Лапы твари слишком неуклюжими, чтобы он мог извлечь мелкую звёздочку – поделом ублюдку…
Пара метких попаданий привлекли внимание демона. Тварь запыхтела, сделала неуклюжий шаг, второй, набрала скорость и понеслась на меня. Тело всё ноет, так что можно не рассчитывать на скорость и ловкость, лучше пока отступать. Истер бы без проблем оторвался от урода, но меня демон постепенно нагоняет. Когда шлепки его ног загромыхали практически за спиной, я пошёл на хитрый финт: упёрся ногами в землю и резко отпрыгнул назад, пригнувшись почти к самой земле, чтобы демон пролетел сверху. Когда его ноги оказались слева и справа от меня, я выкинул в стороны руки, ударив Ниаком и Харибдой.
К несчастью, твари всё это нипочём. Не издав и звука, демон начал разворачиваться ко мне лицом, но я уже прыгнул ему на спину и вонзил саблю в лопатку, подтянулся на ней и оказался на плечах урода. Под руку попались тонкие полые шипы на его левом плече, я схватил сразу несколько в пучок и вырвал, надеюсь, толстяку больно. Удар Харибдой в висок, разжать лезвия ножниц, чтобы расширить рану, пинком вогнать Угольную Бабочку поглубже и спрыгнуть вниз, избегая хватательного движения клешнёй.
В этот момент из брюха демона вылезло лезвие Истериана и дёрнулось в сторону, распарывая твари живот. Следом из широченной раны высунулся и сам долговязый с револьвером в руке, прицелился и громыхнул. Грянуло, словно по наковальне, размером с Гольх, вдарила кувалда не меньших размеров! Облако огня вылетело из дула, напало на морду демона, а в центре полыхающего пламени пролетел снаряд, снёсший громиле полголовы! Истериан выстрелил Вулканом – зрелище то ещё, но вот эффект не тот – тварь пережила и это ранение, а полукровку втянуло обратно в нутро демона…
Демон взревел, замахав лапами в воздухе и замотал измочаленной башкой, на которой остался только один глаз. Пока аронакес сокрушается насчёт своей травмы, я могу атаковать. Удар прямой ногой в прыжке с разбега оказался существеннее, чем удары громобойцев – тварь понесло в сторону, и она громыхнулась на спину. Я подскочил к мерзкой туше и нанёс ровно три рубящих удара, которыми отсёк аронакесу левую ногу.
Пока тварь корчилась, я обошёл громадину по кругу, встав со стороны головы. Но тут демон резво перевернулся на живот и пополз на меня, упираясь тремя оставшимися конечностями. Чтобы не попасть под хаотичные махи страшной клешнёй, мне пришлось спешно пятиться, подбадривая демона выстрелами из пистолета. Пули разрывают жирную кожу твари, обжигают плоть, но не причиняют серьёзного урона.
И тут я упёрся спиной в парапет. Забыл про близость Азметы и оказался зажат между рекой и злобным аронакесом! Тварь занесла клешню для удара, но я своевременно вскочил на широкую каменную стенку, а с неё – на подвернувшегося дельфина.
Демон передумал бить и полез следом, с трудом взгромоздившись на парапет. Ухватившись за статую дельфина для равновесия, тварь приготовилась повторить удар, но я не вовремя спрыгнул вниз, ударив сверху по левой руке Ниаком. Сабля отсекла кисть, и демон остался без одной точки опоры. Я тут же прыгнул на урода и толкнул его плечом, отчего тварь завалилась набок и, взревев напоследок, плюхнулась в воду Азметы, подняв высоченные искрящиеся брызги. Толстая туша тут же пошла на дно.
Кем бы демон ни был до своей смерти, став аронакесом, он получает и ряд слабостей носителя, например, им становится жизненно необходим воздух, а значит, теперь-то демон издохнет, банально захлебнувшись. С одной рукой-клешнёй и бубонной ногой ему не всплыть. Дело сделано.
Со стороны Банка тихо, видимо, отряд сантибов уже управился с сектантами. В такую рань никого, кроме охраны, в Банке нет, так что не думаю, что носящие маски взяли хоть кого-то в заложники (охранники, должно быть, убиты ещё до прибытия стражей порядка). Бои должны подходить к концу. Вот и славно.
Посреди порушенной Набережной снуют подъехавшие доктора, спешащие помочь раненным сантибам и экзорцистам. Аронакес вдоволь порезвился с красными: измочаленные корпуса громобойцев усыпают собой площадь перед Банком, но некоторым управляющим повезло остаться в живых, рядовые экзорцисты помогают добраться до карет скорой помощи товарищам, а одна троица уже ковыряется со своими приборами вокруг отрубленной ноги демона. Падальщики, Истер был прав с выбором прозвища…
Минутку… что-то не то… словно я что-то забыл…
Вот Дьявол! Истериан! Он всё ещё в утробе идущей на дно твари!
Стянув на ходу пальто и отбросив в сторону шляпу, которую я до этого бережно цеплял на голову при каждом падении, расстегнув ременную систему, я вскочил на парапет.
Я нырнул в глубокую тёмную Азмету, встретившую меня ледяными объятиями. Погружаться с головой в холодную реку, на дне которой корчится от недостатков воздуха демон, я, если выйдет, больше никогда в жизни не стану. Надо мной сомкнулась водная гладь.
Видно не больше чем на пол-ярда. Вода кажется чистой и прозрачной только с поверхности, а на глубине она ещё и не пропускает света, отчего обзор совершенно никудышный. И ещё холодно, холодно и мокро!
Лисица выползла из ножен, словно сама предложила себя в руку. С бронзовым ножом можно не бояться нападения твари, которое в тёмных водах вполне можно и не заметить вовремя. Теперь остаётся спуститься к самому дну.
Кровавый след ведёт вниз. Из кровоточащих ран демона выплескалось немало алой жидкости, эфирными столбами ведущей на всё большую глубину. Следует просто плыть вертикально вниз, чтобы наверняка обнаружить утопленника. Я плаваю довольно посредственно, но мне пока нужно просто тонуть, с этим проблем не возникает.
С погружением становится темнее, спустя десяток секунд я уже почти ничего не вижу. А крови становится только больше, она начинает скапливаться в мутные алые клубы. Сквозь одно такое облако я как раз проплываю: полная слепота, неприятный запах живительной плазмы и… проплыв его насквозь, я чуть не уткнулся в каменистое дно! Демона нет.
Тварь могла атаковать меня с любой стороны, аронакесу хватило хитрости устроить засаду. Мотать головой бесполезно, потому что темнота не позволяет увидеть абсолютно ничего, да ещё и кровь твари! В ушах гудит и клокочет шумная вода Азметы, и ориентироваться на звук тяжело. Сегодня явно неудачное утро…
И тут сзади раздался утробный рёв и шум вырывающихся на свободу пузырей воздуха! Я неповоротливо развернулся и успел заметить, как на меня несётся туша демона, вытянувшего крабью клешню, готовую разрезать меня пополам! У меня оказалось небольшое преимущество – я стою ногами на твёрдой поверхности и могу с силой от неё оттолкнуться, но так я избежал только смертоносной конечности. Разогнавшийся демон снёс меня и подмял под себя, протащив какое-то расстояние по дну. Тяжёлый гад!
Клешня ударила рядом со мной, образовавшиеся пузыри и пена лишили меня возможности видеть. Аронакес прижимает ко дну, ревёт и бьёт уцелевшей рукой, но даже многосуставная конечность не может правильно сложиться, чтобы достать меня. Твари придётся освободить меня, чтобы убить клешнёй, но так я могу ускользнуть…
Рука с Лисицей осталась свободной… Я резанул перед собой, но, куда попал, не вижу. Невозможно попасть, когда видишь перед собой только пузыри. Разве только… Угольная Бабочка должна быть ещё в шее уродца. Сквозь темень и муть действительно мелькает мелкая светящаяся, как искра, точка. Светиться здесь больше нечему.
Я ударил ножом, целясь несколько левее раскалённой докрасна точки. Лисица пронзила ледяную воду, уткнулась в дряблую плоть и погрузилась в горло твари. На бронзовой поверхности ножа загорелись руны, активированные кровью демона. Знакомый белоснежный свет – таким же горят узоры на моём теле. Магия древнего оружия пробудилась, спровоцированная близостью демона, душу которого хочет уничтожить.
Магия Лисицы служит одному делу – поглощать души созданий из потусторонних миров и преобразовывать их в силу для убийства следующих тварей. И, безусловный плюс, убитый таким образом демон уже никогда не станет аронакесом, поскольку его душа – навеки пленница ножа.
Для поглощения души урода следует провернуть вокруг своей оси рукоятку. Деревянная часть Лисицы вращается с трудом, даже мне нелегко это сделать, особенно в таких условиях, когда на меня давит громадная мерзкая туша, а воздух в лёгких подходит к концу! Тварь чувствует скорую кончину, поэтому взбрыкивает и решает убраться подальше – больших трудов стоило не выпустить нож!
