Игорь БЕЛЫЙ - Заговор Сатаны. ИСПОВЕДЬ КОНТРРАЗВЕДЧИКА
Среди китайского населения стал проявляться антисоветизм. Не коснуться этого вопроса с Георгием Константиновичем мы не могли. Поэтому нами была создана группа контрразведчиков СВПК под руководством Талгата Аблязева и переброшена в КНР для разоблачения американских и английских, наспех сотворенных и заброшенных шпионов в Китай для раздувания антисоветизма среди китайского населения. Практически через дней 10 группа Аблязева стала основой разоблачения и сдачи китайским спецслужбам любителей афер чужими руками таскать каштаны из огня. Если рассматривать работу нашей специальной военно-политической контрразведки СССР, то она была призвана, в отличие от разведок стран Запада, не разжигать межнациональные и межгосударственные распри и войны, а, наоборот, пресекать злонамеренность Запада и, прежде всего, США. Нахрапистость Даллеса прослеживалась практически в каждом агенте ЦРУ, а потому они нередко повсюду были нашей легкой добычей.
Несмотря на все меры мирного характера, предпринимаемые нами, антисоветские настроения не только среди простого китайского народа, но и среди руководства КНР стали то и дело возникать и к месту, и не к месту. Особенно усердствовал министр обороны Линь-Бяо в обработке военнослужащих и погранвойск. Не редкими стали случаи провокаций с китайской стороны на границах Приамурья и Семипалатинска. Я снова спросил Г. К. Жукова, говорил он или нет с Хрущевым об уходе с поста министра обороны СССР и посвящения себя полностью только должности начальника СВПК.
Мы хорошо понимали, что после окончания Второй мировой войны агрессивная верхушка США развязала общепланетарную холодную войну с некоторыми вспышками кровопролития в разных частях планеты. И эта холодная война может перерасти в третью, но уже общепланетарную термоядерную катастрофу всего человечества на Земле. Именно поэтому контрразведчики, и не только наши, работали не покладая рук и день и ночь, чтобы предотвратить подобную трагедию.
На мой вопрос Жуков ответил отрицательно и произнес:
– Говорил и неоднократно, но пока одни обещания. Перед отъездом сюда я снова спросил Хрущева об этом, он вроде бы согласился, но сказал, что надо бы подобрать подходящий момент.
Мы с Г. К. Жуковым облетели и объехали наши границы с КНР, понаблюдали за поведением пограничников КНР. Побеседовали с нашими офицерами-пограничниками и с рядовым составом пограничников. Чувствовалась напряженка во всем. 23 февраля 1957 года Г. К. Жуков из Алма-Аты вылетел в Москву, я же поспешил поездом вернуться в совхоз «Мичурина», так как я обязан быть на работе гражданским человеком. Встретившись с М. М. Чепуриным, поговорили тоже об обстановке на советско-китайской границе и вообще о межгосударственных отношениях между СССР и КНР. Здесь же договорились, что я, числа 20 марта, отправлюсь в командировку в Алма-Ату. После посещения границы я просто обязан был посетить КНР и проанализировать настрой Чжоу Энь Лая и Мао Цзе Дуна. Нас с Г. К. Жуковым тогда настораживало большое скопление китайских войск на небольшом расстоянии от советско-китайской границы. Мы же там имели только пограничников. 26 февраля 1957 года ко мне в помощь прибыло подкрепление из Москвы – 2 человека (Галямов и Бубнов); прикомандировали мы их к Управлению КГБ Чимкентской области. Главное, это была связь, так как приходилось думать о создании нового военного округа «СРЕДАЗВО», но этот вопрос пока обсуждался только в узком кругу. Я мотался по Чимкентской, Кызылординской и Ташкентской областям под видом хозяйственной деятельности совхоза и по личным делам, но больше всего по службе.
13. АВАНТЮРА ДЛЯ ХРУЩЕВА
Средняя Азия, в том числе и Казахстан, становилась стратегическим регионом для разведывательной деятельности западных спецслужб, особенно США и их наемников, проживающих в республиках Средней Азии СССР.
США стремились во что бы то ни стало столкнуть в войне Советский Союз и Китайскую Народную Республику. Даллес писал своим наемникам в СССР (привожу некоторые строки из его письма, перехваченного нами): «Мы стоим на правильном пути и, если нам удастся столкнуть наших злейших врагов: русских и китайских между собой в войне, то каждый наш сторонник может себя считать победителем, где бы он временно не проживал».
Наши контрразведчики были обеспечены всей необходимой информацией, – кого засылали в среднеазиатские республики из США и Англии и по каким адресам проживали их помощники на территории СССР. «Гостей» мы арестовывали сразу либо при переходе границы, либо около квартиры наемников, вместе с наемниками. Вот тогда-то и начинался шум и гвалт о нарушении «прав человека» и о свободе, антисемитизме (потому что среди наемников было немало азиатских евреев, завербованных, в том числе и через их родственников, живущих в США). 17 апреля 1957 года мы перехватили послание Ал. Даллеса и Д.Эйзенхауэра, адресованное неким Махтману и Репневу. До этого подобных фамилий в нашей картотеке не значилось. Лазутчиком оказался житель из Латвии и, к нашему раздражению, он был сотрудником КГБ – некий Палквус. Это был настоящий трус, высокий мужчина, 42 лет, при первой встрече с нами не смог вымолвить и пяти слов. Палквуса, от страха, хватил глубокий инфаркт, и как военврачи ТуркВО не пытались его излечить, он скончался, и кроме депеши Даллеса и Эйзенхауэра, что была при нем, мы ничего дополнительно заполучить от него уже не смогли. Главное, нам интересно было знать, видели ли они друг друга раньше, встречались ли прежде эти трое – Палквус, Махтман и Репнев?
Что же требовали Даллес и Эйзенхауэр от этих Махтмана, Палквуса и Репнева, жителей Ташкента?
1. При вашей неаккуратности и ротозействе мы потеряли в 1953 году лучших наших разведчиков (как мы поняли, это Хелен Бреун, Берию, Шварцмана, Антохина-Псахиса и др.).
2. Не отсиживайтесь, восстановите все явки по Средней Азии и Дальнему Востоку.
3. Белого возьмите в свои руки любым путем – живым или мертвым – и переправьте его в Пакистан.
4. Подготовьте на границе СССР – Китай военную провокацию, то есть требуется обстрел китайской территории со стороны СССР; плевать, сколько будет выстрелов, лишь бы они были.
5. Была встреча с Линь-Бяо. Прошла эта встреча более чем успешно, и, если вы выполните свою роль, наши хлопоты увенчаются успехом.
Как видите, положение обострялось с каждым днем.
И если явки по Средней Азии, а значит, по всей контрразведке по СССР, уточнить было нетрудно, они нам были известны с 1949 года, то явок по Дальнему Востоку не числилось вообще. Махтмана, Палквуса и Репнева мы вычислили в течение 2 часов – это работники Ташкентского треста геофизики. Репнев имел другую фамилию, он сразу был взят нами под пристальное внимание и круглосуточное наблюдение. Явки по Средней Азии мы закольцевали полностью, так что Репнев не успел опомниться. Нас интересовали явки по Дальнему Востоку, но от Репнева никто в эту сторону не выезжал, его телефоны, как рабочий, так и домашний, были на круглосуточном прослушивании. Мне требовалось срочно вылететь в Москву к Жукову и к Чжоу Энь Лаю в Китай. Созвонившись с Г. К. Жуковым, я рассказал ему о перехваченной писульке Даллеса и Эйзенхауэра. Георгий Константинович принимает решение и дает мне указание: снять копии, одну отправить в Москву, для него, а вторую оставить у себя. С одной копией и подлинником выехать в Китай, ознакомить Чжоу Энь Лая, а при возможности, и самого Мао Цзе Дуна с этим документом, оставив им копию, подлинник же обязательно оставить при себе. 26 апреля я выехал в КНР. За три дня успешно встретился и с Чжоу Энь Лаем, и с Мао Цзе Дуном. Агрессивная провокация Даллеса и Эйзенхауэра Мао Цзе Дуном была воспринята очень болезненно. Он, всегда невозмутимый, вдруг поднялся из-за стола, стал ходить взад-вперед по кабинету, повторяя: «Хрущев, Хрущев». Остановившись напротив меня, проговорил: «Хрущев, Линь-Бяо – враги!». Высказался по-русски, пожал мне руку и что-то проговорил по-китайски, чего я сам не понял, а переводчик перевел так: «пока есть мы, войны не будет, пусть Даллес хоть лопнет».
Попрощавшись, я поспешил домой. На этот раз меня сопровождали чекисты Китая до самой границы, пока я не перешел на Талды-Курганскую территорию. Провожая меня, Мао Цзе Дун сказал:
– Берегите себя. Не будет вас и нас, показывая на Чжоу Энь Лая, все может случиться.
Из Талды-Кургана я на вертолете, вылетел в Алма-Ату к Юсупову, так как требовалось установить полный контроль за некоторыми одиозными фигурами и укрепить контроль в районе Семипалатинской линии границы с Китаем, чтобы не допустить провокации с выстрелами с нашей стороны. Прилетели с Юсуповым в Семипалатинск, побывали на заставе и в отряде пограничников. Но говорили только об известных проблемах: все ли имеется, что требуется, чего не хватает, есть ли провокации со стороны китайских пограничников и тому подобное. Знакомить с Даллесовской писаниной, разумеется, никого не стали.
