Сергей Арсеньев - Царевич
А ругаться на Петю бесполезно совершенно. Чувствую переполняющие моего симбионта счастье и гордость. Он собрал действующий прототип и даже смог зашифровать им песенку "В лесу родилась ёлочка", а затем расшифровать её обратно. Только вот эту свою победу Петя одержал уже в седьмом часу утра. Увлёкся он, видите ли. А я теперь мучайся.
У меня день рождения сегодня. Мне тринадцать лет исполнилось. И это мой первый день рождения, который я отмечаю не цесаревичем, а императором. Бедный папа. Как же я понимаю его теперь! Помню, как он ненавидел все эти торжественные поздравления, которые был вынужден терпеть. И хотя последние годы я, если позволяло здоровье, всегда сопровождал его, но мне тогда было легче. Поздравляли ведь не меня и я, когда мне надоедало, мог придумать предлог и сбежать. А сегодня сбежать я не могу.
Ещё и платье это дурацкое опять на меня напялили. На улице жарища, кондиционеров нет, а я в большом наряде париться вынужден. И спать хочется просто безумно. Всё из-за этого изобретателя. Причём он даже и сам ведь не знает, зачем нам нужна эта "Энигма". Он её просто так изобрёл, со скуки. Лучше бы какое устройство для контроля климата изобрёл, чем энигму. Жарко же!
Подарков мне надарили целую кучу. Чаще всего оружие дарили. Одних сабель четыре штуки. С другой стороны, а что ещё дарить императору страны, выигрывающей войну, верно? Хотя с войной, вообще-то, всё не так просто. Вроде бы как мы и победили, а вроде бы как и не совсем победили. И не совсем мы.
Борис Владимирович весь извёлся. Даже похудел несколько. Сейчас стоит рядом с моим троном и делает вид, будто бы всё хорошо. Но меня-то не обмануть ему! Я его хорошо знаю. Вижу, с каким трудом ему эти любезные улыбки даются. И явно он хочет куда-то свалить. Причём не спать, как я, а работать. Скорее всего, письма писать да указы сочинять.
Война практически закончилась. Хотя официально мир пока ещё не заключён. И даже соглашения о прекращении огня нет. Но реально лишь на немецко-английском и немецко-французском участках фронта иногда начинается стрельба. Англичане и французы выдохлись после своего последнего рывка и перегруппировывают силы. Сил сбросить их обратно в Рейн у немцев нет даже после подхода дивизий с востока. Вернее, сил-то номинально вполне достаточно. Воли продолжать войну у них нет и руководства единого нет. Вся верхушка второго Рейха во главе с кайзером сидит у нас в Лавре. Управлять же оттуда западным фронтом, мягко говоря, затруднительно. А самопровозглашённое правительство Либкнехта в глазах народа и армии всё ещё остаётся не вполне легитимным. Кайзер хоть и осёл безмозглый, но он хоть кайзер. А эти кто? Так что генералы на западном фронте оказались предоставлены сами себе. Какое уж в таких условиях наступление!
Австро-Венгрия тоже как-то плавно вышла из войны. Она просто сдулась. Вести оттуда приходят противоречивые и с большой задержкой. Разгром Германии крайне негативно сказался на и без того низком моральном духе солдат. А после того, как наши войска заняли Берлин, австрийская армия фактически прекратила своё существование. Нет, она не была уничтожена. Их армия просто… ушла домой. С оружием, понятное дело. И вероятность начала в ближайшее время революции в Австро-Венгрии Борис Владимирович оценивает как близкую к единице.
Удивлены, как это русская армия смогла прорвать фронт и так быстро, всего за месяц, оказаться в Берлине? И какими, интересно, силами осуществлялась эта эпическая наступательная операция? Отвечаю. Прорыв фронта и штурм Берлина осуществлялся силами двух пехотных и одного казацкого полка. От линии фронта до Берлина войска двигались около двух суток. Быстрее по пережившей войну на истощение Германии поезда идти не могли. Потерь в ходе берлинской операции наши войска не понесли.
Вот так. Вильгельм хитрый. Это он придумал. Понял, что вот-вот проиграет вообще всё, включая собственную жизнь, и пытается спасти хоть что-то. Если бы он просто капитулировал, то его, скорее всего, ждал бы арест и суд во Франции. С весьма вероятной верёвкой на шею в финале. Заключить мир только с Россией он не мог. Вернее, это мы не могли с ним мир заключить. Вильгельму оставалось лишь сидеть и ждать собственного ареста либо союзниками, либо восставшим немецким народом. А он вон как извернулся!
Формально война Германии с Россией продолжается. И в ходе этой войны мы штурмом овладели столицей противника. Справедливости ради следует отметить то, что наши союзники по Антанте подняли жуткий вой, когда узнали подробности этого "штурма". Но, как бы то ни было, 20 июля (по нашему стилю) над Рейхстагом русские казаки подняли красный флаг. От красного флага революционной Германии он отличался наличием на нём золотого двуглавого орла.
Зачем всё это? Я тоже сразу не понял. Мне Борис Владимирович объяснил потом. Ведь войну мы выиграли, тут вопросов нет. Скоро пора будет переходить к такому увлекательному занятию, как делёж трофеев и территорий. И вот тут русский флаг над Рейхстагом здорово усиливает позиции России, а заодно и долю трофеев. Захват столицы противника в глазах народа смотрится уж никак не хуже, чем прорыв могучей "линии Гинденбурга". Вот в Лондоне и взбесились. Борис Владимирович всю ночь с 20 на 21 июля в телеграфной комнате провёл. Переписывался одновременно и с Лондоном, и с Парижем и с Берлином, и с Веной и даже с Вашингтоном и Петроградом.
А Вильгельм за такую милую "шалость" получил твёрдые гарантии невыдачи его союзникам или Либкнехту. Только ему этого было мало. Он, как бы, желал вернуть себе Германию. Пусть и в урезанном виде и без колоний. Но Борис Владимирович настойчиво попросил кайзера несколько "урезать осетра". Хотя свою корону Пруссии кайзер себе всё-таки выторговал. Поскольку предложил кое-что такое, что нам очень сильно помогло.
Босфор.
Вильгельм практически сдал нам Босфор.
Как? Сейчас расскажу, мне тут Колчак тоже подарок на день рождения прислал. Очень оригинальный подарок. Он мне прислал целый сундук турецких знамён, захваченных им в фортах, защищавших Босфорский пролив. И к этой куче знамён ещё и письмо прилагалось. И даже несколько фотокарточек. Письмо явно было написано специально для меня. Адмирал, было заметно, не слишком доверял моим познаниям в искусстве ведения морских сражений, а потому постарался всё максимально упростить для мальчишки. Ну, возможно, он и прав был. А то я бы и вправду не понял. Нормальный же, развёрнутый отчёт, скорее всего, отправили в Могилёв.
Так вот, обо всём по порядку. То, что мы готовим босфорскую операцию, немцы, конечно, знали. Конкретные сроки операции не знали (ещё бы, мы их и сами не знали), но по поводу подготовки штурма были вполне осведомлены. И когда запахло жареным, Вильгельм предусмотрительно тоже начал готовиться. А то мало ли, как всё повернётся. Не сомневаюсь в том, что подготовил он несколько различных вариантов. Но тот, за который он купил у Бориса Владимировича корону Пруссии, показался мне вполне адекватной ценой.
Самым сложным было успеть предупредить Колчака, который уже вышел в море. Но успели. Быстроходная папина яхта с шифрограммой от Бориса Владимировича догнала наш Черноморский флот на рассвете, 14 июля, когда он уже почти вышел к Босфору. А дальше всё было как в шахматах, когда за обе стороны играет один человек. Победитель известен заранее.
Наш флот с максимальной скоростью двинулся к европейскому берегу, стремясь как можно быстрее сократить расстояние и своими орудиями подавить турецкие форты. На то, что несколькими часами ранее мощная радиостанция нашего флагмана "Евстафия" передала в эфир короткое шифрованное сообщение, турки внимания не обратили.
Под прикрытием береговых батарей из пролива выполз флагман турецкого флота — линейный крейсер "Султан Селим Джавус". Но наши его совершенно игнорировали, продолжая вести огонь лишь по фортам. А когда "Султан Селим Джавус" выбрал подходящую, по мнению его командира, позицию, он… спустил флаг.
На место упавшего турецкого флага тут же взвился флаг красный, и "Султан Селим Джавус", который сразу же вновь стал "Гебеном", практически в упор разрядил свой главный калибр по самому опасному форту, первым же залпом выведя тот из строя.
"Гебен" успел разрушить ещё один форт, прежде чем турки опомнились. А потом… потом ему стало очень грустно. Но утопить его всё же смогли. Не успели. Подошли наши броненосцы, транспорты с десантом, и к середине дня плацдарм на европейском берегу был захвачен.
Штурм же азиатского берега Колчак, в свете последних событий, предпринял вообще ночью. Небывалое дело! Этому способствовали подробные карты минных полей с "Гебена". Да плюс ещё и некоторые немецкие офицеры перешли на наши корабли, помогая маневрировать в исхоженном ими вдоль и поперёк проливе. Да, зря турки не сменили немецкий экипаж на свой.
Причём формально Вильгельм даже и не нарушил ничего и по-прежнему оставался союзником Турции. Как такое может быть? Так ведь "Гебен" же поднял не флаг кайзермарине, а революционный красный флаг. Вроде как, у них там революция на корабле внезапно случилась и весь экипаж в полном составе, включая командира, присоединился к восставшим немецким рабочим. Во, Вильгельм хитрый! Даже и революцию умудряется в собственных интересах использовать. Только чем он там ухитрился так заинтересовать экипаж "Гебена", что они пошли на такой риск — то мне не ведомо. Впрочем, это они сами между собой разберутся.
