Алексей Борисов - Смоленское направление 2
– Это к Людвигу, куда, что ставить он лучше знает. Лексей, об одном тебя попрошу, побудь в крепости с месячишко, домой мне надо. Ноет сердце, с Нюркой беда происходит. Марфушка весточку прислала …, ну так как, выручишь?
– Месяц побуду, не вопрос. Санки тогда с собой забери, здесь они ни к чему. А за Штауфена с Нюрой, одно скажу – любят они друг друга. Решать, конечно, тебе, но смотри, не навреди счастью дочери.
– Вера у них разная, разве я не думал об этом. Ночами уснуть не могу. – С грустью в голосе сказал Ильич.
– Да какая разница, хотя …, а если Гюнтеру намекнуть на возможное княжество? Но, при условии смены веры.
– У тебя княжество лишнее есть? Или так, в качестве примера предложил? – Пахом иронично улыбнулся. – Был бы, он свеем, да лет двадцать назад – вопрос бы даже не стоял.*
( Свейские купцы, для получения торговой выгоды, нередко представлялись язычниками. Принимали вероисповедание покупателя или продавца, а затем, под предлогом помощи брату по вере, ловко сбывали или покупали товар. За один торговый сезон меняя веру по нескольку раз). Примечание автора.
– Княжества пока нет, но, то дело наживное, полтора года назад у тебя и крепости не было. Гюнтер – сын императора, пусть внебрачный, но при некоторых обстоятельствах, на это могут не обратить внимание.
– А если всё получится, то про эти, как их …, обстоятельства, очень даже будут вспоминать.
– Лев не спрашивает у зайца, что он ел на обед. Всё будет хорошо Пахом Ильич. Езжай в Новгород, я тебе так, для размышления рассказал. Пойдём к Бренко, санки ещё разгрузить надо, а то ты сегодня не успеешь выехать. – Дабы Пахом не мучился со свечкой, я включил фонарик и мы стали подниматься наверх. Странное свечение было замечено одним из рабочих, и о духе замка поползли слухи.
Людвиг уже находился возле саней. Чуть ли не прыгал, так ему было интересно, что находится под брезентом тента, особенно, там, где из-под мешка торчали древки больших стрел. Из тридцати возничих – восемь оставались со мной, остальные были наёмными смолянами. Из Новгорода, они должны были двинуться обратно, к себе домой, получив в качестве оплаты улучшенной конструкции санки и по десять ногат на брата.
– Привет, воевода! Принимай товар. – Мы пожали друг другу руки.
– Здравствуй Алексий. Давненько тебя не было. Насколько к нам в гости? На день-два, или задержишься? – Бренко по случаю встречи нацепил чёрную шинель и форменную шапку-финку. Выглядел немножко комично, но, если нашить погоны, то настоящий морской волк – с бородой и кортиком.
– До конца зимы, если Пахом Ильич раньше не сменит. Баньку сообразишь?
– Уже готово. Вообще-то, у нас по четвергам помывочный день заведён, но с дороги – сам Бог велел. – Людвиг показал рукой в сторону канала, где из трубы избушки поднимался дымок.
– Оружейка у вас где? – Санки стояли в ряд, возничие находились рядом, не отходя от своего будущего имущества, мы же подошли к последним, самым тяжело нагруженным.
– Какая оружейка? – Не понял меня Бренко.
– Арсенал, оружие, где храните?
– Нигде. Каждый со своим, а что про запас – то у Якова в избе. – Смутившиль ответил комендант.
– Понятно, будем исправлять. Зови тогда Якова, пусть он примет амуницию, а я тебе покажу новые орудия. Их на башни надо установить, и чем скорее, тем лучше. Собрать их дня за три можно, а вот обучить пользоваться …, ладно, пятнадцать человек, тех, кто расстояние на глазок определяет хорошо, подыщешь?
– Найдём, у меня два десятка пруссов, на мечах не очень, может, с этим делом справятся? – Людвиг не знал, куда этих пруссов деть. Как охотники, они были незаменимы, а вот к военному делу – сердце у них не лежало, и держались они, как-то обособленно, редко общаясь с остальными.
Вскоре прибежал Яков со своей незаменимой фанеркой. Бывший приказчик обзавёлся помощником, забрав с собой сына из Новгорода. Малец, не только был похож на своего отца, но и унаследовал скрупулёзность в делах, а заодно привычки. Тоже держал фанерку и карандаш, важно шмыгая носом. Квартирмейстер, быстро выяснив, что где лежит, отправил сынишку сгружать остатки продовольствия, зимнюю одежду и разобранные стальные решётки, сам же принялся пересчитывать оружие, особенно арбалеты с вогнутыми дугами. Это было новинкой, как и фальшионы.
В Навратной башне установили огнемёт, немного другой, чем стоял на ладье. Огненная смесь из бензина, бензола и полистирола, именуемая напалмом, выпускалась на шестьдесят шагов, механизм обслуживался двумя бойцами и без долива топлива был рассчитан на пятнадцать выстрелов. То есть, в случае подведения под ворота тарана, он мог гарантированно поджечь его, уничтожив при этои обслугу врага. Температура при горении – под тысячу шестьсот градусов. В Люнебургской и Флажной башнях установили полиболы, а в Пахомовской и Наугольной – двухплечевые торсионные баллисты, прицельно метавшие каменные ядра размером с кулак на двести аршин. Винтовые домкраты позволили сократить артеллеристов до пяти человек на орудие. Одни санки были полностью заполнены чугунными ядрами, так как ждать, пока каменотёс обработает камень до нужного диаметра, времени не было, да и мастерам работы на стройке – выше крыши. Пристрелка орудий производилась в клубе реконструкторов, где имелась потешная башня, после чего была составлена специальная таблица, учитывающая угол наклона и расстояние, на которое ядро летело. Учитывая то, что с пониманием цифер будут проблемы, возле винта домкрата, регулирующего угол станины, прикрепили линейку с нарисованными человечками разной высоты. Сопоставляя размер цели и рисунок можно было отрегулировать механизм для прицельного выстрела. Наводчик подносил свою линейку на расстоянии пятидесяти сантиметров от глаза, зажимал пальцем размер видимой мишени и сверял с ростом нарисованного человечка.*
(Определение расстояний по линейным размерам предметов заключается в следующем. С помощью линейки, расположенной на расстоянии 50 см от глаза, измеряют в миллиметрах высоту (ширину) наблюдаемого предмета. Затем действительную высоту (ширину) предмета в сантиметрах делят на измеренную по линейке в миллиметрах, результат умножают на постоянное число 5 и получают искомое расстояние до предмета в метрах. Например, телеграфный столб высотой 6 м закрывает на линейке отрезок 10 мм. Следовательно, расстояние до него д=(600/10)*5=300 м.)*
Погрешности, естественно были, но обучить быстро, измерять углы и высчитывать траекторию полёта, людей, не знакомых с основами геометрии – было нереально. В каждой башне имелась подзорная труба, позволяющая наблюдать за окрестностями, единственный минус был в ограниченном секторе поражения. Крыша башен мешала вести стрельбу, пришлось убрать кусок козырька. Пруссы освоились со стрельбой по мишеням на льду за два дня. Ядра выкрасили красной краской, прицепили ленточку, для лучшего визуального наблюдения за траекторией полёта, после чего, расчёты пуляли с утра до полного опустошения боезапаса. Сынишка Якова собирал вылетевшие снаряды после тренировки, складывая их на детские санки, отрабатывая новый нож на поясе.
С полиболами вышла некоторая неувязка. Принцип стрельбы модернизированного скорпиона был прост: крупные стрелы закладывали в специальный ящичек, расположенный над направляющим ложем, цепная передача взводила полибол, натягивала тетиву, одновременно подавая стрелу, после чего производился выстрел. В идеале можно было крутить ворот и стрелять, пока не заканчивались боеприпасы. Но зачем вращать ворот руками, когда ногами можно крутить педали как на велосипеде? Использование подшипников, больших и малых звёздочек, позволило обслуживать стреломёт всего двум человекам. Один работал ногами, а второй закладывал стрелы и вращал винт, изменяя угол наклона, либо поворачивал агрегат влево или вправо на шаровой опоре. При этом, 'велосипедист' должен был слезть с седла. Угол поворота был двадцать пять градусов в каждую сторону, более не позволяли бойницы. И вот когда мы провели первые испытания, выяснилось, что эффективность от данной стрельбы весьма низкая. Если противник будет бежать по направлению к крепости, то второй номер просто не успевает навести орудие на цель. Начальная скорость полёта стрелы равна сорока двум метрам в секунду, получалось, что крепостная артиллерия больше была психологическим оружием, стреляющим, как придётся. Однако, мишень со щитом, большая стрела прошила насквозь с трёхсот шагов.
После всех испытаний мы собрались со строителями в замке Пахома Ильича, где в главном зале находился макет крепости. Предмет разговора был один.
– Нужно переделать башни. – Я достал лист ватмана с чертежом Угольной башни и прикрепил его на стену. – Бойницы слишком узки для привезённой артиллерии.
– Если расширить, то стрелков посекут стрелами. Семь аршин высота, а если осадную башню подведут, чем пруссов прикроешь, а? – Никифор, ведущий строительство с самого начала пользовался огромным авторитетом и высказался первым.
