Вестник и Весна народов - Роман Вадимович Беркутов
— А что говорить? Нам удалось выяснить, что последний раз, господина Вашингтона с семьей видели на паровом корабле в Дрездене. После Дании он нигде не появлялся. Я решил не тревожить наших друзей расспросами, чтобы не возникло скандала, — пояснил Месечкин, а Николай Павлович поморщился, как после горькой таблетки. Российская Империя постепенно выходила из протекциониской политики, поставляя за границу дорогие краски, ткани, одежды и качественную бумагу и сталь. В ответ же империя получила доступ к внешним кредитам, заняв деньги у нового “Промышленного банка Дании”.
— О, и здесь уши Беркутова! — поднял палец Чернышев, который уже докладывал о тесном сотрудничестве господ из Дании с промышленником.
— Александр Иванович, нарисуйте собаку, повесьте на стену и успокойтесь! — разозлился Николай Павлович и чтобы отвлечься полез обратно в ящик стола, — так, мы говорили о письмах от помещиков. Такие у меня тоже есть, но не целый вагон. Этот, — император потряс листком, — наверное где-то вычитал или слышал, что к императору обращаются “августейшее величество”, но письмо было дотировано прошлым сентябрём, залежалось…
Император хихикнул в усы и зачитал:
“Ваше сентябрейшее величество благоволили согласиться на мое ходатайство о принятии моего сына в кадетское училище…”
Когда смех в кабинете затих, и министры убрали проступившие слезы, то Николай Павлович объявил:
— Принять его сына и хорошо учить, чтобы не был таким дураком как его отец, — он отложил письмо, — вот, дожили, бывшие крепостные пишут лучше чем некоторые дворяне. Не ладно все в империи, не ладно.
Николай Павлович повернулся к окну, за которым пошел дождь. Там, на противоположном берегу Невы стояли новейшие корабли торгового флота компании Вестник. С пятью мачтами возвышались Покорители Ветров, как их уже прозвали газетчики.
***
По Уралу паром добрался до Астрахани. Город окружили новые причалы и бетонные суда. У берегов работали дно углубительные машины, которые император заказал для Волго-донского канала. Грубо говоря ими стали экскаваторы, которые поставили на бетонные баржи, но на самом деле судостроительный завод в Мариуполе начал производство специализированных судов. Пароду, ил и песок поднимали со дна Азовского и Каспийских морей, чтобы пустить на удобрения или как сырье для супербетона и очистить фарватер для новых судов с большей осадкой. Удобрение из глубоководного ила можно было вносить в почву не чаще трёх-пяти лет, но это ограничение не помешало началу аграрной реформы в Екатеринославской губернии.
На причале стоял вестовой со свежими сообщениями. Недавно к городу протянули телеграфную линию, что позволило общаться напрямую с Москвой, Петербургом, Самарой, Варшавой и другими крупными городами, в том числе и Мариуполем.
— Вадим Борисович, свежие новости, — вестовой поклонился, передавая пакет. Он носил стандартную форму компании из шерстяного пиджака, брюк и высоких сапог.
— Спасибо, — Вадим отпустил вестового и вернулся в номер. После того, как паром пополнят углом* они отправятся дальше в дорогу.
В сообщениях ему пришла весточка от друга Вячеслава аж из Мексики. Там пошел обратный отсчёт для нового конфликта с жадными до чужой земли США.
Новое Мексиканское правительство не успело оправиться после войны за независимость от Испании, как не согласные с отменой рабства янки восстали в Техасе. В тридцать шестом году Техас добился независимости и вывода мексиканской армии. Однако, Мексика так и не признала ни потери Техаса, ни независимости Республики Техас. С сорок пятого же года Техас по тайному соглашению, принятому и одобренному в конгрессе, вошел в состав США. И под предлогом защиты нового штата от набегов индейцев американцы привели целую армию к границам с Мексикой.
Новое Мексиканское правительство не смогло заручиться поддержкой Франции и Англии, которые сначала признали независимость Техаса, а потом и его право на присоединение к США. Зато, новый президент Хосе Мариано Эпифано Паредес-и-Арриллага крепко встал на ноги и смог объединить политическое общество, воззвав к помощи Россию и своего главного спонсора Беркутова Вадима Борисовича.
Проплыв через канал и серию ворот паром вышел к Ростову-на-дону. Огромному речному городу, который только рос с каждым годом из-за увеличения торговых перевозок. Здесь проходили крупнейшие пути экспорта пшеницы и железа из России. В Ростове, Таганроге и Азове появились верфи для строительства деревянных судов с паровыми машинами, но многие уже заказали перестройку, чтобы строить бетонные суда как в Мариуполе.
В порту, на больших досках висела реклама новых сигарет “казачок”. Пара заводов заработала на северном Кавказе, выдавая сигареты собранные машинами из бумаги, которую везли с Оренбурга и местного табака, картонные упаковки же везли с севера с предприятий Есислава Васнецова, это полностью замкнуло цикл в руках компании Вестник и ее деловых партнёров.
Вадим поставил сотни станков для автоматического производства сигарет. А Лев Львович Альбрант возглавил производство, сначала чисто формально, а когда за первый год завод выдал семьсот миллионов сигарет, то загорелся идеей. Наконец у кубанских казаков появились хорошие деньги и они перестали отставать от донских в этом плане. На рынке сначала России появились новые бренды вроде “Казачка”, “Ростов” и “Столичные”, которые на страницах газет тут же вступили в ожесточенное противостояние, но на самом деле все принадлежали одной материнской компании.
В пошлом году сигареты вышли на экспорт и Альбранту пришлось заселить округу заводов казаками, чтобы ловить любопытных до чужого производства. Сигареты уже успели оценить в Османской, Австрийской империях и корабли с Ростова уходили каждый день груженные картонными коробочками с разноцветными картинками на обложках.
Вместе с Альбрантом Вадим готовил заводы к расширению экспортного ассортимента, с применением некоторых особых ингридиентов, но дело требовало секретности. Может сейчас никто и не понимал, зачем в табак добавлять аммиак, но Вадим знал и молчал.П.С Народ, кто может подкиньте автору на кружку кофе, буду благодарен
Глава 2
Сильнее всего изменился Мариуполь. Побережье города разделось на две части: правую и левую по отношению к дельте реки. На правом берегу росли новые
