Боец 3. Лихие 90-е - Валерий Александрович Гуров
Алина не стала спорить. Даже толком не зная подробностей, она это прекрасно понимала. Я вытащил из кармана последние деньги, оставив себе около тысячи рублей на непредвиденные расходы, остальные купюры положил на кровать.
— Возьми деньги, купи себе билет и переезжай в другой город. В Ростове тебе больше нельзя появляться.
Она протянула руку за деньгами, и в этот момент я положил свою ладонь на ее ладонь.
— Обещай, что ты завяжешь.
— Не могу тебе этого обещать, это то единственное, что помогает мне выжить.
— Пообещай, — я крепче стиснул ее руку. — Не порти себе окончательно жизнь, дурочка. Закончи учебу, устройся, пока учишься, куда угодно, да хотя бы той же официанткой. А когда обустроишься, дай мне знать.
Я оставил ей визитку с номером своего телефона, а вернее — самый обыкновенный клочок тетрадного листа. Я специально понаделал таких на всякий случай. Не думал, правда, что на такой.
Не знаю, зачем я все это делал, но девчонку было действительно жаль.
Не говоря больше ни слова, я вышел из ее номера, оставив Алину одну. Перед ней были открыты все карты, денег я ей дал немного, но ей должно было хватить на автобус в другой город или на электричку, и еще останется на съем комнатушки в какой-нибудь хибаре. Далее она была вольна жить так, как ей заблагорассудится. Меня же ждал вечерний поезд в Горячий Ключ.
Глава 2
Поезд до Горячего Ключа отходил с Главного железнодорожного вокзала Ростова. Понимая все подводные камни с таким пассажиром, Степаныч взял хлопоты с моим трансфером на вокзал в свои руки. Звякнул мне на мобилу с заверением:
— Боец, я тут пошевелил мозгами и решил, что на вокзал поедем вместе. Заскочу за Танком и уже вместе поедем за тобой, а от «Туриста» сразу рванем на вокзал.
Я возражать не стал. Положил трубку, полдня был занят тем, что щелкал немногочисленные каналы по ящику и даже разок кемарнул, пропустив обед. В целом я обеими руками поддерживал идею тренера провести мини-сборы перед началом турнира и с нетерпением ждал вечернего поезда в Горячий Ключ.
Оставить дела группировки здесь и заняться только тренировками — что может быть лучше.
В назначенное время Степаныч и Танк подъехали к «Туристу» и ожидали меня на парковке гостиницы. Тренер был занят протиранием фар своего «Запора», а Танк с умным видом крутил не пойми откуда взявшиеся четки.
— Едем? — спросил я
— Едем, ща только, погоди, голуби мне прямо на машину нагадили, — зло буркнул Степаныч. — Надо хоть по-человечески вытереть, а то в салоне аж голубиным пометом несет.
— Вы ж уже вытирали, Владимир Степаныч, — гоготнул Танк.
— Чего ты щеришься, недомерок? Щас будешь мне языком вылизывать, хиханьки-хаханьки ему. Давайте в машину, только руками ничего не трогать!
В салоне если и стоял запах, то явно не голубиного помета, но тренер был жутким чистюлей, поэтому пусть возится. Через минут пять мы уже ехали на вокзал, как и в прошлый раз, плетясь еле-еле по крайней правой полосе. Степаныч, сидя за рулем, вводил нас в курс дела.
— Вот, пацаны, — говорил он. — Турнир ведь у вас, «девятка» в случае выигрыша вам отойдет, сборы вам нужны, так?
— Так, Владимир Степаныч, — откликнулись мы унисон.
— Какого тогда лешего у меня голова болит?
Зная специфику Степаныча, я предположил, что он сгущает краски для того, чтобы себя в более выгодном свете подать. Ну, типа — все хреново, все пропало, пока в Готэме не появился Бэтмен. Так и тут.
— Короче, я заглядывал к Зауру поболтать, прежде чем за вами поехать. Сборы продлятся десять дней, поселят нас в нормальную гостиницу с хорошим видом из окна и балконом, а через три дня поедем в Сочи. Там селимся с остальными кладбищенскими в лучший отель города, — заявил Степаныч.
— Почему это в Сочи? Турнир же, вроде, будет в Краснодаре проходить, — опередил меня с вопросом Танк.
Я тоже был уверен, что в Краснодаре будем биться.
— Потому что туда решили сходку перенести, а следом и соревнование. Вроде как, вокзальные и кареновские тревогу забили, — Степаныч на меня зыркнул через зеркало, мол, твоих это рук дело, Боец.
— Это из-за того, что на них тимашевские наехали? — Танк хлопнул кулаком в ладонь и возбужденно заерзал на сиденье. — Мало им козлам, жаль, что меня там не было! Эх…
— А тебе успеется, — хмыкнул тренер. — Короче, мужики. Сочи хоть и рядом с Краснодаром, а климат там другой, пальмы, все дела, попривыкнуть надо, обтереться. Только не об баб тереться! Акклиматизация штука такая, если за несколько дней до боя на место не приехать, то может аукнуться.
Я со Степанычем был согласен целиком и полностью. Акклиматизация, если ты дерешься в другом климатическом поясе, штука примерно равнозначная ОФП и даже спаррингам. Дыхалка сливается, как вода в унитаз.
— Ну и еще, калеки, Заур мне пообещал, что каждый из вас хоть и будет освобожден от основной работы, а бабки за каждый день сборов вы будете точно также получать, как если бы в городе лямку тянули. Дело?
— Спасибо, Владимир Степаныч! — сказали мы с Танком в унисон.
Тренер аж румянцем налился — довольный, что мы ему должное отдаем. Этого-то он и хотел за всей шелухой про «калек» и «головную боль». Хотя, по факту, согласие Заура было бы получено, приди к Степанычу хоть, я, хоть Танк, хоть любой другой. Кладбищенские были кровно заинтересованы в том, чтобы показать на турнире результат. Слишком лихо закрутились вокруг события, и соревнования эти стали не просто состязанием, но вершиной противостояния группировок Ростова.
На вокзал приехали без трех минут к отправке. У Степаныча на Текучевском мосту начал греться мотор, пришлось ждать, когда остынет. Но любые предложения поймать бомбилу — тренер отметал.
— Еще чего не хватало, ща, пацаны, прежде времени трусы мочите…
Мы с Танком только пожимали плечами. Опаздывать и сидеть на вокзале до глубокой ночи (когда следующий поезд подойдет) не хотелось, особенно мне. Но Степаныч, видимо, хорошо знал своего железного коня. Пошаманил под капотом, с грохотом его закрыл и, довольный как слон, показал нам большой палец — едем.
«Запор» тормознул на парковке возле станции, и мы вылетели на вокзал.
— Опаздываем… — буркнул Степаныч, бежавший с двумя огромными чемоданами наперевес. — Какой у нас вагон, тить твою нихай⁈
Мы с Танком были налегке, но от нашей помощи тренер отказался с формулировкой «Ёпрст! Чай не убогий, сам справлюсь». Я полез за билетом, крикнул на бегу:
— Пятый!
Выбежали на перрон, в тот момент, когда на поезд поднимали лесенки, а проводники уже стояли в вагонах. Какой номер у нашего вагона, теперь было совершенно неважно, тут бы просто на поезд успеть.
— Подождите! — заорал Степаныч.
Девчонка-проводница вылупила на нас глаза, потому что загорелся красный сигнал, сигнализирующий о том, что поезд вот-вот тронется.
— Какой вагон? — спросил тренер, всерьез полагая, что мы успеем до нужного вагона домчать.
— Да вы залазьте, господи, мы уже едем, — заверещала проводница, поезд качнулся и действительно тронулся.
Понятно. Я выхватил у Степаныча чемоданы и закинул в вагон, едва не пришибив проводницу. Запрыгнул на вагон, помог забраться тренеру, который, как бы ни строил из себя молодого и пышущего силами, но от бега устал и выдохся. Танку уже пришлось бежать вприпрыжку вслед за поездом. Но тяжелые тренировки дали о себе знать — лишь в последнюю секунду он запрыгнул в вагон. Проводница, которая от нашего штурмования поезда побелела словно простыня, аж перекрестилась.
Вот так весело и не без приключений мы завалились в свое купе, пройдя насквозь через четыре вагона.
— Фух! — выдохнул Степаныч, усаживаясь на нижнюю полку. — Успели, едрить-мадрить!
Я сунул чемоданы наверх, покосился на нашу попутчицу — скрюченную бабульку, которая читала книжку «Портрет Дориана Грея», и как можно более доброжелательно улыбнулся. Старушка была явно перепугана, что к ней в купе буквально на ходу ввалились целых три здоровых мужика. Да еще такие громкие и шумные.
Пока размещались, к нам зашел проводник, проверять билеты. Бабуля быстро смекнула, что ехать в этом купе ей не хочется, и зашептала на ухо проводнику, чтобы он ее на другое место пересадил. Тот замотал было головой, отказываясь, но бабуля сунула ему купюру и обворожительно
