Другой сценарий - Ande
— Вот пойдешь ты, Саня, по деревне в этой своей форме. И встретишь доярку Феклу, которой хотел вдуть еще до армии. И посмотрит она на тебя, и скажет — «Мельник! Хули у тебя нет „поплавка“? Я тебе без него ни за что не дам, иди отсюда!»
Как бы то ни было, я был одет, в общем-то, по уставу. И это дезориентировало патрули. Я выглядел обыкновенным военным в увольнении, украсившим себя для большей героичности. А не отслужившим свое чуваком, с которыми патрули, как правило, не связывались.
Поймал себя на мысли, что думаю о чем угодно, но не о главном. То есть о том, что со мной. И что делать.
Плеснул себе в лицо воды из-под крана. Буду исходить из того, что это все реально. И соответственно действовать. Тем более что я отлично все помню, как выяснилось. Нужно подумать и сваливать, как минимум, из Выру. Вышел из сортира, и пошел к вокзалу с не замеченной раньше табличкой Võru. Только сейчас сообразил, что воздух пахнет мгновенно узнаваемым ароматом железной дороги. Шпалами, дымом, и еще чем-то, свойственным только ей. За ж/д-путями забор. За ним виднеются желтые корпуса армейской учебки.
Дедок-спаситель сидел на скамейке в торце вокзала. Подошел к нему, достал сигареты «Румба», что я купил специально для возвращения из армии. Уселся и закурил.
— Не пойму, ты дембель, или в отпуск?
— Дембель, дембель.
— Непонятный ты. Дембель бы выпил. Отметить-то надо?
Я подумал, что не самая плохая идея. Так-то, лучше бы кофе с коньяком. Но вокруг — Советский Союз. И то и другое — в ресторане и с трудом. И где тот ресторан? И кто пустит рядового в ресторан? А здесь, на вокзале, нет даже буфета. Да если бы и был, то вряд ли мне налили бы нормальный кофе. А коньяк там и не водился.
— А купить-то есть где?
— Да вон магазин, наискосок, — оживился дед. — Хочешь, сбегаю?
Из внутреннего кармана кителя достал военный билет. Из него — пятерку.
— На водку хватит?
Вроде бы пять тридцать, стоила бутылка, когда я уходил в армию. Пока служил, генсеком побыл Андропов, снизив цену до четырех семидесяти.
— Если не хватит, я добавлю, — засуетился дед. И бодрой рысью направился к магазину. А я задумался.
В прошлый раз я, через час, уехал на местном поезде в латвийский Валмиера. А оттуда, на электричке — в Ригу. Поезд в Питер идет глубокой ночью. Как, впрочем, и на Ригу. Маршрут я, тогда выбрал неудачно. До города Кропоткин, на Кубани, я добирался почти четверо суток. Около суток проболтавшись в Москве. Встал и опять зашел в вокзал. Закрытые кассы, тишина и покой. Ни одного человека. Посмотрел расписание. Ну да. Ночью поезда на Ленинград и Ригу. Местные поезда — в Цесис, Тарту, Печеры. Ближайший в Валмиера. В Тарту в восемь вечера. В Печеры — по утрам, уже опоздал. Да и не поеду я туда. Хе. Между мной и Питером Чудское озеро. И его можно обогнуть или через Псков, или через Нарву. Кажется, я понял, как будет лучше всего.
Вернувшись на скамейку, застал деда, исполненного нетерпения. Соблюдая алкогольный кодекс, он ждал моего появления, чтоб налить. Увидев меня, молча наполнил, и протянул граненый стакан.
— С дембелем!
Хмыкнул, взял, отпил треть. Вернул ему.
— Больше не буду. Лучше скажи, где тут у вас автобусный вокзал?
— А вот туда идти, вдоль озера все время прямо. А на площади повернешь направо.
— Ну, бывай, дед.
— Еще выпьешь?
— Не, пей сам, за мое здоровье.
Шагая по весеннему тротуару маленького эстонского городка, я злился. Несмотря на алкоголь, что теплом растекся по телу. Как меня угораздило? Да и попал я — лучше не придумаешь. Нищий дембель, без всяких перспектив. И что делать?
Снова все по новой? Все так же, все то же? Да пошло оно все в задницу!
Как-то кончился во мне запал. Жизнь потрачена, чтобы понять то, что другие знают с детства. Здесь никому не нужны такие как ты. Свободные и независимые. Тебе не простят отсутствия завуалированного холуйства, которое почему то называют патриотизмом.
Вспомнил говнюка, что мне хамил у меня же в кабинете. Вот он — народный герой! Отобрал у частника предприятие, и через это пострадал! А уж то, что он кроме пистолета в руках и не держал ничего — не влияет. И вообще, очень любят у нас вот этих, защитничков. Как беда какая, они сразу скулят — народ-богоносец, выручай! А в мирной обстановке они — герои, и им — все должны. Хотя, словив в табло, заткнулся и растерял весь гонор.
Смешно это все. Жалко людей, искренне радующихся, что Юкос, к примеру, отобрали. И возмущенных тем, что бензин дорожает. Действительно, в чем связь?
Все же было уже решено! Уже осталось только улететь. А сейчас, в восемьдесят четвёртом, из Союза и не улетишь. Погранвойска следят, чтоб народ не разбегался. Тюремная охрана, блин.
Дойдя до площади, я снова закурил. Вокруг по-эстонски безлюдно, да и суббота. Сонное пространство иногда нарушают автомобили. Да вдалеке, в сквере, мамаши с колясками собрались в небольшую группу.
Не
