Геннадий Ищенко - Возвращение
Мы освободились примерно через час и поехали в ЦК, где меня неплохо накормили.
— Домой я тебя не повезу, — сказал мне Валентин. — Сергей сам тебя прекрасно доставит.
— А как там дела у Лисы? — спросил я. — Я не рвусь на первые полосы газет, просто интересно.
— Мы ее Васей зовем, — улыбнулся он. — Чем-то ты ее сильно зацепил. Читал я то, что она о тебе написала. Редактор не пропустил. Не могу я, говорит, всю газету отдавать под твой очерк. Отправил ее ужимать объем.
— Откуда она столько материала взяла на целую газету?
— Сам спросишь при случае. Или, если опубликует «Комсомолка», прочитаешь сам. Она свою работу послала туда. А для своей газеты пытается сделать сокращенный вариант. Слушай, она там написала, что ты знаешь много анекдотов…
— А сами анекдоты, случайно, не приводила? — вздохнул я.
— Нет, — рассмеялся он. — Надо будет подсказать.
— Передайте ей от меня в подарок, — сказал я. — Редактор говорит журналисту, мол, напишите статью о том, что газета лучше телевизора. И не забудьте упомянуть главный недостаток телевизора. Журналист у него спрашивает, о каком недостатке идет речь, а редактор ему отвечает, мол, разве можно заснуть, прикрыв лицо телевизором? Послушайте, Валентин, а кто был тот человек, который мне помог?
— Ты понравился Евгению Карловичу! — сказал Валентин, подняв вверх большой палец. — Что, не слышал? Это сам Тикоцкий! Ладно, садись в машину.
Глава 10
Я сидел за письменным столом и смотрел на падающий снег. Его первые хлопья посыпались с неба, когда мы после уроков начали расходиться по домам. Постепенно снег усиливался, потом поднялся ветер, а сейчас за окнами мела настоящая метель, на глазах насыпая сугробы у забора. Тоскливо выл ветер, скрипели, раскачиваясь, росшие возле дома сосны, а фонаря за снегом не было видно, просвечивало лишь мутное желтое пятно. К вечеру начал усиливаться мороз, наверное, сейчас на улице было очень холодно, но термометр за окном засыпало снегом. Я взглянул на будильник. Было без пяти одиннадцать. Вот уже полчаса, как я закончил все запланированное на сегодня, но спать совершенно не хотелось. Последнее время мама перестала меня опекать, поэтому я мог ложиться, когда захочу. После статьи Лисы отношение ко мне всех окружающих сильно изменилось. Это коснулось даже родителей, только сестра и Люся относились ко мне по-прежнему.
Все началось с показа нашей беседы с Николаем Самохиным и моего последующего выступления по местному телевидению. Песня понравилась, и мой номер уже без интервью через пять дней показали по Центральному телевидению, программу которого у нас смотрели почти все, у кого были телевизоры. Наверное, эта передача помогла протолкнуть очерк Лисы в «Комсомольской правде». Почти одновременно вышла статья в «Пионерской правде», урезанная раза в три. Я ее не читал, мне вполне хватило «Комсомолки». Когда я взял ее в руки, то понял редактора Василисы. Куда такое в «Пионерскую правду»? Очерк назывался «Человек будущего» и занимал четверть всей газеты. Надо отдать должное Лисе: написано было талантливо. Она опросила всех здесь, даже съездила в редакцию «Молодой гвардии» и поговорила с теми, с кем я там имел дело. Я бы не смог мешанину фактов и мнений превратить в интересную статью, у нее это получилось. Я добился того, что хотел, но прежняя жизнь для меня закончилась. Меня даже соседи начали называть на «вы». В классе… В классе было почти то же самое, пока я не сорвался и не наорал на всех. У меня тогда даже слезы выступили на глазах. Но, как ни удивительно, это подействовало, и общаться мы стали более или менее нормально. Редакция заключила со мной договор о постоянном сотрудничестве, и теперь нужно было выбрать книгу и начать ее запись. Изложение истории я закончил двенадцатого декабря, за день до дня рождения Иры. Я гадал, пригласит она меня повторно или нет? Пригласила. Я не знаю, действительно день рождения у нее был в воскресенье, или ее родители так же, как и мы, просто перенесли ее праздник на более удобное время. Приглашение было на пять вечера. Я сначала зашел за Люсей, а потом мы вдвоем пошли к Алферьевым. У них в гостях уже были Лена со Светой и Сашка.
— Больше никого не будет, — сказала Ира, принимая подарки. — Вы были последними, так что можем садиться за стол.
— Родителей нет? — спросил я, помогая Люсе раздеться.
— Дали нам три часа и ушли к соседям, — ответила Ира. — Руки мыть будете?
Стол ей сделали очень хороший, и мы с удовольствием поели, после чего начались танцы. Девочек было в два раза больше, поэтому нам с Сашкой волей-неволей приходилось постоянно их менять. В этот вечер и Лена, и Светлана вели себя со мной, как год назад, с удовольствием танцевали и болтали всякую всячину. Три часа пролетели незаметно, потом вернулись родители Иры, и мы стали прощаться. На улицу вышли все вместе, кроме Ирины, которая осталась дома. Сашка со Светой сразу же ушли домой, а мы проводили Лену до подъезда и пошли гулять по дороге в направлении школы. На всех столбах вдоль дороги горели лампочки, поэтому несмотря на позднее время было светло.
— Расскажи мне о себе, — попросила Люся. — Я тогда, если честно, мало что поняла из твоего рассказа. Только то, что с миром должно было случиться что-то страшное, и твое сознание вернулось в детство.
— Мне об этом тяжело говорить, — признался я. — Тем более тебе. Я ведь там был уже старым человеком и должен был вскоре умереть. Помог случай. Во время прогулки я встретил девчонку лет двенадцати. Это тоже было зимой. Представляешь, мороз, идет снег, а она стоит без зимней одежды. Я, конечно, хотел помочь, подошел… Не буду тебе все рассказывать, скажу короче. Наша Земля существует в разных реальностях. Я не знаю, как тебе это объяснить, потому что не понимаю сам, просто читал много фантастики, и в голове осело, что так может быть. Все эти копии Земли чем-то отличаются между собой и существуют одновременно, не соприкасаясь друг с другом. На одних копиях людей никогда не было, на малом их числе они еще живут, а есть и такие, где люди уже все погибли. Она была из мира, человечество которого далеко обогнало нас в развитии. Потом оно погибло, но небольшой части людей удалось спастись. После этого они изменили ткани тела всем будущим поколениям. Только эти поколения оказались ущербными. Тоска по прежнему миру отцов отравляла жизнь их детям. Наверное, со временем они это переживут, тем более, что покинули свой погибший мир и переселились в другой, полный жизни. Но некоторые переносили потерю особенно остро. Она была из таких. Ее отец, как я понял, был крупным ученым или администратором, который как раз работал с такими мирами. Наверное, она могла свободно шастать по его научному центру, иначе трудно понять, как она умудрилась угнать машину, с помощью которой попала к нам. Не знаю почему, но я — старый и умудренный жизнью человек — сразу же ей поверил. Когда она сказала, что может отправить мое сознание в прошлое, я не колебался ни минуты. И самому хотелось прожить жизнь еще раз, и сделать попытку изменить то будущее, которое было уготовано моему миру.
— А что было в вашем будущем?
— Мы слишком выросли в числе, и в этом одна из основных причин всех зол. Сейчас на Земле чуть больше трех миллиардов человек, а в мое время их было уже восемнадцать. Основные запасы природных ресурсов уже выработали, почвы потеряли плодородие, а сжигание топлива сильно изменило состав атмосферы и привело к ее разогреву. Нагретый океан стал выделять метан, еще сильнее разогревая атмосферу. Зимы стали очень холодными, а летом все задыхались от жары. Незадолго до моего ухода лишь на Дальнем Востоке России еще остались земли, где что-то можно было вырастить без полива. На юге вообще все засохло, а немногочисленные леса выгорели, добавив гадости в атмосферу. Для поливного земледелия не хватало воды, в некоторых местах ее и для питья перестало хватать. Развитые страны еще кое-как перебивались, а о том, что творилось в отсталых, не хочется рассказывать. Бесконечные войны, голод и болезни. Людоедство стало обыденным явлением. Жара и вырубка привели к гибели тропических лесов, которые выгорали огромными массивами. А леса это не только источник жизни для людей и древесина, это легкие планеты. Планктон в океане погибал от его загрязнения, а он тоже был источником кислорода. В двадцать шестом году в продажу поступили кислородные маски. Еще пока не для всех людей, но людям со слабым здоровьем кислорода в воздухе городов уже стало не хватать. Нефть добывали преимущественно в океане, и многочисленные аварии только еще больше загрязняли мир. Разогрев атмосферы усиливает скорость ветров. К моему уходу обширные пространства Азии и Латинской Америки стали вообще необитаемы. Невозможно жить там, где один за другим идут ураганы с таким ветром, что сдувает тяжелые грузовики. Развитые страны отгородились от остального мира, удерживая для себя лишь те районы, где еще осталось ценное сырье. Все свободы были дружно забыты, везде управляли только силовыми методами. Дошло до этнических чисток, когда граждан, приехавших ранее из Африки или других стран, выбрасывали обратно, по сути, обрекая на смерть.
